– И не думайте, что сможете припугнуть меня стоим грозным взглядом! – высоким голосом выкрикнула Кейла. Его пристальный взгляд и в самом деле не пугал ее. Он ее притягивал, возбуждал – вот что действительно ее пугало. Она вовсе не хотела, чтобы кто-то обладал такой властью над ее чувствами.

– Испугать вас, запугать вас… Ну и мнение же у вас обо мне. – Мэт невесело рассмеялся. – Я не хотел ни того, ни другого. Я просто хочу поговорить с вами, а вы чертовски затрудняете мне это из-за своей склонности исчезать. Это ваш обычный стиль поведения или я единственный, кто вдохновляет вас на такие поступки?

Кейла мгновенно заняла оборонительную позицию.

– Я не убегала от вас. Мне нужно было побыть на воздухе, и я вышла, чтобы подышать.

Он поднял брови.

– А сейчас?

– Сейчас, когда я немного подышала, я возвращаюсь. Вас это никак не касается.

– Угу. А как насчет прошлой недели? Утра в субботу, если быть точным. Вы исчезли без единого слова в тот момент, когда я…

– С важным видом удалились в ванную комнату, после того как беспечно сообщили мне, что все произошедшее ночью было полностью моих рук делом, – с горечью перебила его Кейла. – Вы не собирались нести за это ответственность. Я, разумеется, ушла как можно быстрее. Вы ясно дали понять, что я свою миссию выполнила и вам не терпится выпроводить меня.

Мэт озадаченно уставился на нее.

– Мы говорим об одном и том же дне? Леди, я был там, и сцена, которую вы только что описали, вовсе не то, что я тогда пережил. Во-первых, в то утро я не «удалялся с важным видом». Я…

– В таком случае как вы назовете ту самодовольную, энергичную походку, какой вы проследовали в ванную? Вы оставили меня в постели без единого слова или взгляда, или… – Кейла повысила было голос, но тут же осеклась.

– Поэтому я и ушла, как поступила бы всякая уважающая себя женщина. И я не хочу больше это обсуждать, – тихо и сердито прошептала она. – Теперь уйдите с дороги и позвольте мне пройти.

Мэт не сдвинулся с места.

– Так вы говорите, что я «самодовольной и энергичной походкой проследовал в ванную комнату». На самом же деле я у вас на глазах как безумный помчался в туалет, где меня вывернуло наизнанку по вине тех кретинов из ВМБДШ, которые споили всех на моем обеде по сбору средств. Я не рискнул задержаться и поговорить или просто взглянуть на вас, иначе я бы осрамился, испачкав всю комнату.

Кейла уставилась на Мэта, мгновенно придя в замешательство.

– У вас была рвота?

– А у вас разве нет? – ответил он вопросом на вопрос. – Эти маньяки сдобрили все, включая воду, стодвенадаатиградусной водкой. Меня мутило до конца уик-энда.

– Меня не тошнило.

– Невероятно, – насупившись, посмотрел на нее Мэт. – У вас закаленный организм привычного к водке казака, а меня выворачивает сильнее, чем незрелого первокурсника университета после первой студенческой попойки с пивом.

Кейла едва сдержала улыбку, но быстро спохватилась. Она не собиралась делиться воспоминаниями об утреннем похмелье после выпивки, ведь она разговаривала с Мэтом Минтиром. Мэтом Минтиром, который позволил себе фразу: И часто вы это проделываете? А после обмениваетесь впечатлениями?

– Так вот почему вы ушли не попрощавшись? – озабоченно сказал Мэт. – Вы решили, что я эгоистичный, бесчувственный подонок, у которого не нашлось для вас времени?

– Примерно так, – сказала Кейла. – Возможно, меня не тошнило в буквальном смысле, но меня тошнило от раскаяния. Я знаю, вам, вероятно, трудно поверить в это, но ночь в прошлую пятницу совершенно не в моем духе. Мы с сестрой не спим с кем попало.

– И почему же мне так трудно в это поверить?

Она уже было собралась оттолкнуть его и уйти, но не смогла удержаться и бросила ему в лицо его собственное обвинение. Пусть его же собственные слова сотрут у него с лица это фальшивое недоумевающее выражение.

Стёрли. Но на смену ему пришло выражение негодования.

– Я не имел в виду секс! Я спросил, часто ли вы с сестрой меняетесь ролями. То есть подменяете друг друга и получаете удовольствие, обманывая людей. Вы должны признать, что при подобных обстоятельствах это уместный вопрос.

– Я ничего не обязана признавать. – На этот раз она попыталась пройти, но Мэт схватил ее за руку и крепко держал.

– Вы должны признать это. – Сильным рывком он опять притянул ее к себе. Он обхватил ее руками и пристально, посмотрел в ее широко раскрытые удивленные глаза. – Нам было хорошо вместе. Чертовски хорошо!

Кейла начала вырываться.

– Мы оба были пьяны! В первый и последний раз у меня был постельный роман на одну ночь, когда я была пьяна; и я хочу забыть, что это когда-либо случилось со мной. Вот и все.

Ощущение ее тела, мягкого и стройного, прижатого к нему, соблазнительный запах ее духов так же сильно действовали на него, как и на прошлой неделе. Он прижал ее к себе еще теснее, чувствуя, как переходит в него исходящее от нее тепло. /Движения Кейлы при попытке освободиться побудили его держать ее еще крепче, в то время как туман головокружительных воспоминаний затмил его рассудок.

– Не так это было просто, – раздраженно сказал он, – и вы, как и я, не можете этого забыть.

Он наклонился и прильнул к изгибу ее шеи, лаская своими крупными руками и теснее прижимая ее к своему крепкому телу. Он ощущал, что чувства переполняют его. Никогда и ничто не казалось ему так необходимо, так уместно.

Кейла сделала резкий вдох. Сила и жар, исходящие от него, вызвали у нее головокружение. Она ощутила твердую мощь его возбужденной плоти, крепко прижатой к ее телу, ощутила его руки, по-хозяйски блуждающие по ней, и почувствовала слабость в коленях. Его губы покусывали ее шею, в то время как его нога раздвинула ее бедра. Чувство острого наслаждения пронзило ее. Как легко было бы закрыть глаза и поддаться чувствам, которые она испытывала. Раствориться в этом моменте.

И все же, даже в то время, когда ее тело откликалось на его натиск, ее разум сопротивлялся этому. Она не давала ему права вот так обнимать ее и задерживать здесь против ее воли, напомнила себе Кейла. Но он сам дал себе это право и явно рассчитывал на большее. Но раз уж она несколько раз неверно его поняла, то, возможно, он и не был таким эгоистичным, подлым авантюристом, как ей показалось.

Однако он все же был политик. И не делал секрета из того, что он презирает политических консультантов и то, чем они занимаются. Секрет заключался в том, что она была одним из них.

Кейле удалось просунуть руки к нему на плечи и оттолкнуть его.

– Отпустите меня, Мэт, – потребовала она и сама смутилась от того, как хрипло и прерывисто прозвучал ее голос. – Из, этого просто ничего не получится. Не может получиться. Вы не знаете…

– Я. знаю, что хочу тебя и что ты точно так же хочешь меня, – перебил Мэт. – Перестань бороться со мной, Кейла. Перестань бороться сама с собой.

Она была очарована, услышав свое имя в его устах. Воспользовавшись ее минутным замешательством, он прильнул к ее губам.

– Я думал, что сойду с ума за эту неделю, – шептал Мэт, легко касаясь ее губ ртом. Даже помня, что в субботу утром ты бросила меня не попрощавшись, я все равно хотел тебя. Я хотел тебя, когда видел твою сестру с ее другом и думал, что это ты. – Губами она почувствовала, что он улыбается. – И, конечно, я хочу тебя сейчас. У тебя не может быть в этом ни малейшего сомнения. – Он медленно и искушенно прижался к ней так, чтобы она ощутила реальное подтверждение его возрастающей страсти.

– Ты даже не знаешь, кто я, – сказала Кейла, тихонько постанывая. Им восхитительно мешало разговаривать то, что их рты соприкасались, и когда они произносили слова, то чувствовали движение губ друг друга. И ее рассудок быстро проигрывал сражение, уступая желаниям тела.

– Ты Кейла, – тихо сказал он. – Это все, что я сейчас должен знать.

Он жадно захватил ее рот, его язык проник внутрь, двигаясь и лаская его глубины, мучительно и сладострастно симулируя высшее наслаждение. Пальцы Кейлы разжались, чтобы вцепиться в него, в то время как ее подхватила горячая волна наслаждения, обрушившаяся на нее. Она изогнулась, прильнув к нему отяжелевшей и чувствительной грудью с затвердевшими почти до боли сосками. Она помнила, что испытывала, когда он ласкал их своими длинными ловкими пальцами, когда прикасался к ней там своим теплым и влажным ртом, пробуя ее…