Кейлу затрясло. Было ясно, что обман близнецов вывел его из себя. Он был похож на волка, готового к смертельному прыжку. Внешне сохраняя подчеркнутую невозмутимость, она вдруг вспомнила, как он бесцеремонно бросил ее одну, в постели и важно удалился принимать душ без единого нежного слова или проявления какого-либо интереса к ней, всю ответственность за их действия возложив на нее! Это было самым неприятным воспоминанием.

Ее негодование достигло предела. Не только у мистера Минтира было основание сердиться. И что за шуточку он отпустил насчет того, что мы «часто это проделываем, а после обмениваемся впечатлениями»? Это было оскорблением по отношению к ним обеим – к ней и к Кристине, явным намеком на их моральную неустойчивость. Кейла понимала, что не может это так оставить!

– Что вы имеете в виду под словами «И часто вы это проделываете?» – запальчиво потребовала она ответа. Как будто была необходимость спрашивать! Вопрос был чисто риторическим.

Мэт тем не менее предпочел буквальный ответ!

– Я считаю, что эти слова не требуют разъяснений. – Он изо всех сил старался сохранить спокойствие. И это было нелегко. После злополучной поездки в офис Кристины Макклур он считал, что излечился от временного безумия, которое нашло на него в ту единственную безрассудную и страстную ночь. Но сейчас, в присутствии Кейлы Макклур – как странно называть ее этим именем, – он почувствовал опасность рецидива.

«И часто вы это проделываете? Его слова снова и снова эхом звучали в голове Кейлы. Ведь на самом деле он имел в виду следующее: Вы часто знакомитесь с мужчинами, чтобы провести с ними ночь? Он уже бросил ей это обвинение в то утро, когда они проснулись в одной постели, хотя и предпринял неуклюжую попытку оправдаться. Она не купилась на это ни тогда, ни сейчас. Ее собственное чувство вины не позволило ей; ее совесть требовала, чтобы она была наказана, чтобы он считал ее проституткой.

Кейла сердито смотрела на него, внутри у нее все кипело. Это усугублялось щемящей болью, которую она испытывала оттого, что ее предали. Как ни парадоксально, принимая во внимание ее собственное мнение о своем поведении, но сознание того, что он считал ее не кем иным, как дешевой шлюхой на одну ночь, легкой добычей, причиняло страшную боль.

Но она никогда не позволит ему узнать об этом. Защищаясь, она предпочла боли гнев.

– Эти слова не требуют разъяснений, – язвительно передразнила Кейла, точно передавая все оттенки его интонации. – Да, все ваши оскорбления не требуют разъяснений, не так ли? Среди политиков вы само воплощение откровенности и никогда не говорите того, чего не думаете, и всегда думаете то, что говорите. По крайней мере так вы утверждаете.

– Оскорбления? – Мэт был не настолько смущен, чтобы допустить оскорбление с ее стороны. – О чем вы говорите?

– Надо еще объяснять? – огрызнулась Кейла и попыталась быстро пройти мимо него. К несчастью, ее уходу помешало то, что он и не подумал посторониться. Он не двигался с места, твердый как скала, загораживая ей путь. – Уйдите с дороги! – услышала она собственный голос. Ее гнев возрастал с каждой секундой, проведенной в его присутствии. Она сама поразилась, с какой нескрываемой яростью прозвучали ее слова. Она никогда не позволяла себе открыто проявлять враждебность, неважно, насколько веским был повод. В ее профессии важно было сохранять имидж: оставаться невозмутимой и вежливой, невзирая ни на что. И она всегда оставалась такой, до этого момента…

– Нет, вы никуда не уйдете, Микаэла. Пока вы не извинитесь за ваши необоснованные обвинения и не дадите объяснений относительно вашей лживой проделки в прошлую пятницу. – По тону голос Мэта был под стать ее, не уступая ни на йоту.

Кейла посмотрела на него с изумлением и недоверием одновременно.

– Если кто-либо и заслуживает извинений и объяснений, так это я, вы бесчувственный и эгоистичный подлец! И если вы сию же секунду не уберетесь с дороги, я…

– Эй, люди уже смотрят, – быстро вмешалась Кристина. – Почему бы вам не продолжить этот разговор где-нибудь в другом месте, и лучше наедине? – Она покопалась в своей сумке и вынула связку ключей. – Вы можете воспользоваться моей квартирой, пока я отправлюсь прогуляться. Мне нужно сделать массу покупок, так что я буду еще в пути, в то время как вы…

– Не торопитесь! – Услышав повелительный окрик Мэта, Кристина остановилась как вкопанная. – Вы так же виновны, как и ваша сестра, Кристина. Может быть, даже больше. Вы ведь нарушили некоторые наиболее важные правила, как вам известно, подставив вместо себя на обеде по сбору средств свою сестру-близнеца. Это входит в круг ваших служебных обязанностей, и послать туда сестру вместо себя было вопиющим обманом. В Ассоциации знают, что их лоббист отправляет вместо себя на официальное мероприятие двойника, когда у нее есть другие дела? И что еще оскорбительнее, вы послали двойника, не способного блюсти их интересы из-за своей некомпетентности!

Было видно, что Кристину это отрезвило.

– Я' согласна со всем сказанным вами, сенатор Минтир. Я действительно собираюсь подать заявление об отставке. – Она повернулась к Кейле с глазами, полными слез. – Я чувствую себя ужасно, Кейла. Я действительно свалила на тебя всю ответственность и не виню тебя за то, что ты на меня злишься. Я… я не стала бы винить тебя, если бы ты никогда больше не захотела видеть меня!

Кейла вспыхнула.

– О, ради Бога, Кристина. Если бы я получала по десятицентовику всякий раз, когда ты говоришь, что не будешь меня винить за то, что я не захочу тебя больше видеть, моему образу жизни было бы уделено особое внимание в разделе «Образ жизни богатых и знаменитых». Ты говоришь это каждый раз, когда делаешь то, что выводит меня из себя.

– Но на этот раз я в самом деле так думаю! – воскликнула Кристина. – В самом деле, Кейла!

– Вы можете выяснить свои отношения попозже, – сказал Мэт, проявляя нетерпение оттого, что его прервали. Одной рукой он взял ключи, которыми Кристина все еще позвякивала, а другой цепко схватил Кейлу за запястье. – Идемте со мной, – приказал он Кейле и сделал шаг по направлению к выходу.

Кейла не сдвинулась с места.

– Уберите руки! – Ей было крайне неприятно, что ее слова прозвучали сдавленным шепотом и что пульс участился; ей была крайне неприятна ноющая боль в низу живота. Но больше всего она ненавидела Мэта Минтира за то, что он так действовал на нее. – Если вы думаете, что я поеду с вами на квартиру Кристины, то вы…

– Если вы предпочитаете вместо этого поехать ко мне на квартиру, то меня это устраивает, – решительно перебил Мэт повелительным и крайне самоуверенным голосом. – Нам многое надо обсудить, и совершенно очевидно, что мы не сможем поговорить здесь.

– Нам не о чем говорить. Мне абсолютно нечего вам сказать. – Она говорила, захлебываясь словами.

– Мы поедем ко мне, Микаэла, – решительно сказал Мэт, так, как будто она вовсе не говорила. Он вернул Кристине ключи.

– Я никуда с вами не поеду! – Кейла попыталась выдернуть руку. И не смогла. Хватка у Мэта была железная.

– Отчего же нет? Вы не колеблясь пошли со мной в тот номер в гостинице на прошлой неделе, а сейчас мы знаем друг друга намного лучше, чем тогда.

Кейла подняла свободную руку, чтобы ударить его. Мэт поймал ее на лету и опустил. Сейчас обе ее руки были словно в оковах, он крепко держал их, пристально и страстно глядя на нее сверху вниз и приводя в замешательство своими пронзительными синими глазами.

Вся дрожа, Кейла ответила ему таким же взглядом. Взгляд у него был мрачный и угрожающий. Неотразимый и крайне волнующий. У нее перехватило дыхание.

– Что здесь, происходит? – несколько взволнованно спросил подошедший к ним Люк Минтир, понизив голос. – Ради Бога, похоже, вы собрались подраться прямо здесь, посредине ресторана Рилло, на глазах у главы администрации губернатора, секретаря по вопросам торговли штата и их помощников. – Он бросил быстрый взгляд в сторону столика, откуда за ними жадно наблюдали поверх своих меню четверо в серых костюмах.