— Игра стоит свеч.

— Лучше послать кого-нибудь другого.

— А если дело провалится?

— Начнём сначала.

— Такое дело не предпринимают дважды. Надо, чтобы оно удалось с первого раза.

— Погоди, обсудим это, когда узнаем результаты разведки.

— Я уже сказал нашим, что займусь этим сам. А теперь им покажется подозрительным, если они услышат, что на моём месте будет другой.

— Хорошо, этим займёшься ты, но помни об одном...

— О чём?

— Ты не имеешь права сломать там шею.

— Я и не собираюсь. Когда мы увидимся?

— Сегодня в четыре часа дня в Плесси-Робэнсон. Там же, где в прошлый раз.

Они пожимают друг другу руки.

«Жаль, что он идёт на это дело, — думает Андрэ, уходя, — того и гляди они его укокошат».

Рэймон счастлив.

Расставшись с Андрэ около парка Монсури, он спустился по бульвару и в девять без нескольких минут оказался у Версальской заставы. Там, возле выставочной территории, он должен встретиться с Арманом и Виктором.

«У нас есть люди и у нас есть оружие, — повторял он про себя, — а это главное».

С его точки зрения ничто отныне не может помешать нападению на Сент-Ассиз. Дело решено. Надо только осуществить его. Как говорит Робер, Рэймон сейчас находится в стадии размышлений. Он так погрузился в свои мысли, что не замечает товарищей, пока они не подходят вплотную к нему.

— Вы похожи на Пата и Паташона, — улыбаясь, приветствует он подошедших.

Несмотря на шутку, лица обоих нахмурены.

— Удобней будет разговаривать в кафе, — предложил Рэймон. — Я знаю тут одно недурное, около площади Конвента.

Через несколько минут три друга продолжают беседу, сидя на диванчике большого кафе. В зале они одни.

— Повторяю тебе, предприятие явно неосуществимое, — говорит Арман.

— То есть как это? — протестует Рэймон.

— Я тебе уже объяснил, — говорит Арман. — Мы там были вчера во второй половине дня и вернулись вчера же вечером. Радиостанция занята военными частями, и охрана организована так, что подойти близко незамеченными невозможно.

Рэймон вытащил из кармана листок бумаги и карандаш.

— Погоди, — говорит он, — начнём сначала. Как расположены мачты?

— Мачты там разные: маленькие, которые мы увидели потом, и большие.

— Маленькие нас не интересуют. Сколько больших?

— Шестнадцать. С востока на запад идут два параллельных ряда, по восемь в каждом.

— Какую площадь они занимают?

— Три километра, а может быть, и все четыре.

— Где находятся здания самой станции по отношению к обоим рядам мачт?

— За вторым рядом, на юго-западе. Рэймон бегло набросал план.

— Хорошо. Там-то, стало быть, главным образом сосредоточена охрана. А значит, нападение с этой стороны бессмысленно. Вернёмся к расположению мачт. Что там за местность?

— Нечто вроде пустыря, кое-где покрытого густым кустарником и лесом.

— Великолепно! Это облегчит подход к мачтам.

— Минутку! Чтобы подойти к ним, надо сперва проникнуть в огороженное пространство.

— Это следующий вопрос. Как охраняется это поле?

— В той части, откуда мы подошли, караульная тропа. Но она, несомненно, проходит везде.

— Конечно, иначе это было бы слишком удобно для нас. Дальше. Что вы увидели с этой тропы?

— На севере и на востоке — лес. На западе, мне кажется, — дорога. На юге — скопление служебных зданий и вторая группа мачт.

— На юге надо поставить крест. И на западе также. Остаются восток и север, где есть лес. Подойти надо с этой стороны.

— Мы и попытались пробраться оттуда в самом удобном месте, но всё- таки не смогли подойти вплотную.

— Обсудим всё по порядку ещё раз. Откуда вы приехали?

— Мы приехали по дороге, идущей из Корбэй и пересекающей радиостанцию с севера на юг.

— Значит, вы проехали посередине самой станции?

— Да, но это ничего не даёт. По обе стороны дороги — решётки и часовые. А сперва мы пошли через лес по тропинке, которая огибает станцию, очевидно, с восточной стороны.

— Значит, в лес можно проникнуть без всякого труда?

— Да. Местным жителям, по-видимому, разрешается собирать в лесу хворост.

— Очень важно. Продолжай.

— Мы прошли несколько сот метров и очутились на полянке. Тут мы обнаружили караульную тропу. А сначала наткнулись на заграждение из колючей проволоки.

— Это можно было предвидеть. И что же?

— Понятно, мы попытались пройти дальше. Пролезли через заграждение, это довольно легко, и потихоньку добрались до караульной тропы. Но пересечь её нам не удалось.

— Почему?

— Тропа прямая. Она находится под постоянным наблюдением нескольких часовых, которые всё время шагают взад и вперёд. Мы это видели и на северной и на восточной стороне.

— И дальше вы не пошли?

— Пошли. Мы обогнули это место лесом. Но на юге — та же картина.

— А что за караульной тропой?

— Деревья и кустарник.

— До самых мачт?

— Кажется.

— Хорошо. Если я правильно понял, мачты, к которым вы приблизились, находятся посреди площадки, поросшей лесом. Вокруг площадки — караульная тропа. Вокруг тропы — пространство, огороженное колючей проволокой, по-видимому, запретная зона, и дальше настоящий лес.

— Вот именно.

— А что вы видели, проезжая по дороге?

— Знаешь, у нас не было времени рассмотреть всё как следует. Слева, то есть на востоке, в лесистой части, стоят четыре мачты. Справа местность везде открытая.

— Хорошо. Значит, нападать надо на восточный сектор. Чтобы приблизиться к мачтам, мы должны: во-первых, войти в лес; во-вторых, проникнуть в запретную зону; в-третьих, пересечь караульную тропу; в-четвёртых, пробраться по лесистой площадке. Как ты думаешь, можно там пройти незамеченными?

— Конечно, это небольшой, но настоящий лес. Однако повторяю, трудность не в этом. Труднее всего пересечь караульную тропу.

— Значит, это главное препятствие, которое надо одолеть. А что думаешь ты, Виктор?

Виктор, не принимавший участия в разговоре, отвечает не сразу.

— Я думаю, что это здорово трудно.

— Почему?

— Арман уже сказал тебе. Часовые ходят непрерывно по двое. Они встречаются каждые четверть часа и почти всегда в одном и том же месте.