Шарль затаил дыхание и тут же чуть не расхохотался от облегчения: Луиза, не прекращая беседовать, слегка повернулась в кресле и смерила старого распутника ледяным взглядом, взмахнув золотистыми ресницами. Да, она может быть чертовски надменной! Так Луизе удавалось держать на расстоянии назойливых поклонников – она отгоняла их от себя с безразличием кобылки, отгоняющей хвостом мух.

Приближаясь, он продолжал наблюдать за ней. Луиза унаследовала от своей матушки умение держаться в обществе. Она сидела с непринужденным изяществом и любезно беседовала с друзьями и знакомыми, выказывая всем одинаковое расположение. О Господи, какая толчея. «Прочь с дороги!» – хотелось крикнуть Шарлю.

Он миновал семейство из Нью-Йорка, приехавшее на зиму в Канн, затем пролез между супругами-итальянцами, с которыми родители Луизы познакомились через общих друзей в Майами. И вот, когда он был в метре от Луизы, на его пути вновь возникла Пия. Она опередила его и, взяв Роланда под руку, предстала вместе с ним перед Луизой.

Пия что-то сказала ей. Луиза ответила.

Шарль чуть не свалил какую-то даму с ног, спеша к жене. Подойдя к Луизе, он склонился над ее креслом.

– Привет, дорогая, прости, что опоздал. – И поцеловал ее в щеку.

Наградой ему был гневный взгляд.

– Что с тобой стряслось? – спросила она. – Мы уже начали волноваться. – Выпрямившись, Шарль заметил, что ее щеки слегка порозовели.

Шарль, пообещав рассказать все позднее, встал позади кресла Луизы и тронул ее за предплечье, провел ладонью по плечу, закрытому вуалью, к обнаженной шее, где его ладонь и остановилась. Склонившись, он поцеловал ее в затылок.

Луиза, не оборачиваясь, взяла его руку и опустила.

– Шарль… – взволнованно произнесла она.

Она смущена. «Что подумают люди?» – спрашивала себя Луиза.

Конечно, она знала, что они думают. И то, что ее муж своими действиями намеренно подливал масло в огонь всеобщего любопытства, окружавшего молодую супружескую пару, заставляло ее краснеть.

Странное ощущение. Луиза никогда раньше не краснела. Это было неприлично и наивно, а ведь она считала себя достаточно невозмутимой. За прошедшую неделю самоуверенности у нее несколько поубавилось. Она не один и не два, а больше дюжины раз ловила себя на том, что ее лицо заливает горячий румянец в ответ на провоцирующие знаки внимания, которые оказывал ей Шарль. И она ничего не могла с этим поделать.

Более того, муж все прекрасно видел. Да и трудно было не заметить ее смущения. И Шарлю нравилось видеть ее смущение. Не то чтобы нравилось – он просто любовался ею с нескрываемым восхищением.

Луиза слегка повернула голову и краешком глаза поймала на себе его взгляд. Он улыбался своей плутоватой улыбкой, пожимая ее руку в перчатке. Стоило ему накрыть ее пальцы своей ладонью, как Луиза снова покраснела, словно внутри ее тела включился какой-то скрытый механизм, подобный дьявольскому костру.

Миссис Монтебелло прервала неловкое молчание:

– Шарль, Луиза считает, что вас не было на «Конкордии».

– Да, меня там не было, – подтвердил он. У Луизы создалось впечатление, что муж и его бывшая возлюбленная едва терпят друг друга. Удивительно, но их стычки доставляли ей удовольствие.

Дама рассмеялась.

– Ну конечно, нет, вас там не было. Как забавно, я просто спутала наше последнее плавание через океан с предпоследним, когда мы путешествовали вместе. – И она ослепительно улыбнулась.

Мистер Монтебелло вмешался в разговор:

– Мы хотели сказать, как мы счастливы за вас. – Дипломат любезно осклабился.

Роланд Монтебелло внешне выглядел вполне порядочным очаровательным джентльменом приятной наружности. Будучи сравнительно «молодым» человеком (с точки зрения матушки Луизы), он «добился больших успехов». Хоть и не посол, но все же Роланд занимал достаточно высокое положение – полномочный представитель в стране, с которой его собственная страна не имела полноценных дипломатических отношений. Он действительно обладал незаурядными способностями, если учесть, что он бегал за каждой юбкой, вызывая тем самым массу скандалов. Любой другой менее ловкий американец на его месте давно бы скатился в самые низы дипломатического корпуса.

Этот человек с наклонностями хищника поправил черный блестящий локон надо лбом, выбившийся из зализанной напомаженной прически. Его живые черные глаза с любопытством разглядывали Луизу.

Он сказал, обращаясь к ней:

– Ваш муж разбил все женские сердца в наших краях. – И добавил: – Как это ни странно. – Он пожал плечами, всем своим видом выражая добродушное удивление. – Ах, сколько безутешных дам оплакивают его женитьбу! Многие джентльмены, напротив, вздохнули свободнее, смею вас уверить. – Он улыбнулся, многозначительно вскинув бровь. – Вы вышли замуж за живую легенду, моя дорогая. – Обняв жену за плечи, он самодовольно ухмыльнулся и повторил: – Да, именно так, за живую легенду. И вряд ли кто-либо еще сообщит это вам с таким удовольствием, с каким это делаю я.

«Да он просто мерзавец. Напыщенный осел. Скорее свиньи полетят, чем я ему поверю» – так думала Луиза.

Тем временем «живая легенда» прошептал ей на ухо.

– Дорогая, я бы хотел побеседовать с тобой наедине. – И, обращаясь к чете Монтебелло и остальным гостям, он сказал: – Надеюсь, вы нас извините. – Он потянул Луизу за руку и поднял с кресла, увлекая за собой.

– Что случилось? – пробормотала она, протискиваясь вслед за ним сквозь толпу. – Где ты был? – Она стукнула его веером между лопаток, правда, ее гнев имел совсем другую причину. Пусть он перестанет играть с ее рукой. – Ты опоздал на два часа, – продолжала она бранить его. – С тебя мало шкуру содрать за это.

Шарль оглянулся на нее через плечо:

– Потерпи немного, прелесть моя.

Луиза оскорбленно надула губки. Он рассмеялся.

– Прошу прощения, ваша светлость. – Ему нравится дразнить ее – и как ей положить конец его бесконечным насмешкам?

Шарль взял ее под руку и притянул к себе, протискиваясь сквозь толпу гостей.

– Шарль… – Луиза пробовала сопротивляться, но ее попытки остались незамеченными – он положил ее руку себе на пояс.

Шарль протащил ее так через всю террасу. Наконец в дальнем углу он пробрался к перилам ограды и, потянув Луизу за локоть, поставил ее перед собой. Так они стояли, рука к руке и плечо к плечу, причем Шарль закрывал ее от толпы.

И только тут он ее отпустил.

Луиза с трудом перевела дух, слабо улыбнувшись. Вот глупышка, и чего она испугалась? Ведь он просто взял ее за руку! Она спросила:

– Итак, где же ты был? Тебя ждали два часа назад.

Шарль поведал ей сагу о лошадином копыте, о задержке в пути и своем отчаянии. Когда она выразила сочувствие его мытарствам, он добавил:

– Я как раз собирался поговорить с тобой об этом. Не могу больше здесь оставаться. Мне трудно разъезжать туда-сюда по нескольку раз в день. Но я не могу оставить тебя, я хочу, чтобы ты была со мной.

Они уже затрагивали эту тему. Луиза смотрела поверх его плеча. Вид с террасы открывался изумительный. Небо и море. Голубизна заполнила пространство – сверху, снизу и до горизонта.

– Я чувствую себя почти счастливой, – тихо произнесла она. – Здесь мне спокойнее.

– Как скажешь. – После паузы он произнес: – Спокойствие – это еще не все. Спокойствие – скучнейшая вещь. Тебе здесь до слез скучно, Лулу. Я вот что придумал: мой бухгалтер в Грассе уходит на пенсию в конце сезона. А ты неплохо управляешься с цифрами. Тебе не нравится вести хозяйство, и у меня достаточно помощников, которые могут этим заниматься. Почему бы тебе не поехать со мной на фабрику и не проверить кое-какие отчеты?

Луиза метнула на него быстрый взгляд.

– Счетоводство? – Он мог с тем же успехом спросить у нее: «Хочешь ли ты целые дни дышать пылью?» Шарль нахмурился.

– Что ж, даже если это тебе и не совсем по вкусу, то ты по крайней мере займешь свое время, а заодно поможешь мне.

– Ах вот что, – сказала она. Какое облегчение. Она ничего не хотела для себя. – Я помогу тебе, Шарль, если тебе требуется моя помощь. А ты можешь привезти свои книги сюда?