Заместителю генерального прокурора Колесникову очевидно, что мэр Нефтеюганска Петухов мешал компании ЮКОС уклоняться от уплаты налогов и за это был убит Алексеем Пичугиным по приказу Леонида Невзлина, как были убиты и другие люди, в гибели которых — доказано уже судом — виноваты Пичугин и Невзлин. Ясно же, как белый день, все заместителю генерального прокурора Колесникову.
Но нам неясно. А можно нам услышать другую версию? Версию защиты можно нам услышать? Нельзя?
Почему? Почему-то процесс по делу Пичугина был закрытым, не знаю уж, какие такие государственные тайны могут всплыть, если расследуешь дело об убийстве.
Вероятно, процесс, на котором Пичугина и Невзлина будут обвинять в убийстве нефтеюганского мэра Петухова, тоже будет закрытым, и мы опять не узнаем никакой другой версии, отличной от версии обвинения.
А другая версия есть.
Возможно ведь, что мэр Нефтеюганска Петухов налоги от ЮКОСа в городской бюджет получал, но полученные деньги не выплачивал врачам и учителям в качестве зарплаты, а заказывал на них дружественным строительным компаниям разные в Нефтеюганске строительства, обещая и дальше финансировать стройки эти из городского бюджета.
Мы можем так предположить потому, что 28 мая 1998 года компания ЮКОС выделила 25 миллионов рублей, чтоб заплатить в Нефтеюганске зарплату бюджетникам. Деньги эти, правда, не перевели на счета городской администрации, а привезли из Москвы самолетом и непосредственно распределили по бюджетным предприятиям, чтоб те выплачивали сотрудникам зарплату. Третьего июня в Нефтеюганск прилетел президент нефтяной компании ЮКОС Михаил Ходорковский и сказал: — У администрации города было достаточно денег, чтобы полностью и в срок выдать зарплату бюджетной сфере. Общая сумма задолженности по зарплате составляла 18 миллионов рублей, а за пять месяцев компания перечислила в городской бюджет более 120 миллионов рублей. У администрации города смещены приоритеты, она задерживает зарплату, но финансирует подготовку к зиме, авиакомпанию, асфальтобетонный завод — объекты необходимые, но не идущие ни в какое сравнение с текущей зарплатой, да еще накануне отпусков. Поэтому мы настаиваем на перечислении денег в бюджетные организации минуя администрацию города.
Тогда в Нефтеюганске, как и прежде в случае с заводом «Апатит», как и потом много раз, Ходорковский, похоже, был уверен, что если государственные чиновники неэффективно расходуют уплаченные ЮКОСом налоги, то можно налоги платить не через государство, а распределять самому между предприятиями бюджетной сферы. Иными словами, Ходорковский игнорировал бюджетную и региональную политику, подменял государство собой на том основании, что государство коррумпировано, а он, Ходорковский, эффективнее государства.
Раздав деньги бюджетникам, компания ЮКОС обратилась в Генеральную прокуратуру с просьбой проверить, как используются в Нефтеюганске мэром Петуховым бюджетные средства, но это только потом, уже после того, как Ходорковский прилетел на самолете из Москвы и на несколько часов фактически сместил мэра города и занял его место.
Можем ли мы предположить, что мэр Нефтеюганска Петухов наобещал дружественным строительным компаниям финансировать из бюджета строительство асфальтобетонного завода, например, и компании начали уже строить. Но тут в бюджете закончились деньги, поскольку Ходорковский перестал их в этот самый бюджет переводить, а принялся самолично выплачивать зарплаты учителям и врачам, зачитывая выплаченные им напрямую зарплаты в счет непереведенных налогов? Можем ли мы предположить, что дружественные строительные компании настойчиво требовали у мэра денег, которые тот обещал, но денег в бюджете не было, поскольку Ходорковский напрямую роздал их бюджетникам? Можем ли мы предположить, что мэру так нужны были эти деньги, что решился даже мэр на голодовку? И можем ли мы предположить, что дружественные мэру строительные компании боялись инициированной ЮКОСом прокурорской проверки? И кто же тогда убил мэра Нефтеюганска Петухова?
Есть и еще одна версия. Марина Филипповна Ходорковская, прогуливаясь со мною по территории лицея-интерната «Коралово», говорит: — Я так боялась всегда, когда Миша ездил в Нефтеюганск. Он ведь выдавливал оттуда чеченских бандитов. А это ведь страшно — выдавливать чеченских бандитов.
Давайте только без национализма. Давайте скажем так: когда Ходорковский получил ЮКОС, добрая половина нефти добываемой в Нефтеюганске, попадала-таки в руки бандитов, какой бы те ни были национальности, и продавалась нелегально. Сейчас уже, когда началась в прессе пиаровская кампания против Ходорковского, журналист Марк Дейч опубликовал статью-расследование, где убедительно показывал, как юганская нефть присваивалась неким Хожахмедом Нухаевым по кличке Хожа. И в фильме НТВ «Теракт с предоплатой» рассказывается, как украденная эта нефть шла на финансирование чеченского сопротивления. И журналист Марк Дейч в фильме «Теракт с предоплатой» только один раз оговаривается, как бы походя, что преступная схема действовала, когда ЮКОС не был еще частной компанией…
Подождите! Перевожу! Журналист Марк Дейч, расследовавший, как юганская нефть нелегально продавалась через Хожахмеда Нухаева, и как вырученные деньги шли на финансирование терроризма, утверждает в фильме «Теракт с предоплатой», что преступная схема действовала, когда компания ЮКОС еще не была частной. Понимаете? То есть, когда компания ЮКОС не принадлежала еще Михаилу Ходорковскому. То есть до 1995 года. То есть Ходорковский эту преступную схему, наоборот, остановил, выдавив бандитов из своего бизнеса. Выражайтесь внятно, Марк Дейч.
Теперь можем ли мы предположить, что мэр Нефтеюганска Петухов, видя, как Ходорковский выдавливает бандитов из бизнеса, решил заодно выдавить их и из города? Можем. Потому что мэр Петухов закрыл в Нефтеюганске старый рынок, который, говорят, «крышевала» бандитская группировка из Чечни. А новый нефтеюганский рынок принадлежал жене мэра Петухова.
Так кто убил мэра?
Возможно, приведенные нами версии про дружественные строительные компании и про неких бандитов проверены были заместителем генерального прокурора Колесниковым. Возможно, были у замгенпрокурора серьезные причины версии эти отвергнуть, но мы не знаем этих причин. Возможно, есть у прокуратуры серьезные основания думать, будто Петухов погиб не потому, что Ходорковский направил денежные потоки в обход мэра, а что заказал-таки Петухова Невзлин и убил-таки Пичугин, и Ходорковский все знал, и согласился, несмотря на то, что убийство это породило на его предприятиях бунт, но мы не знаем оснований, на которых прокуратура таким образом думает. Мы, по сути, ничего не знаем. Процесс-то закрытый.
Когда Михаил Ходорковский стал владельцем компании ЮКОС, это поначалу не значило вовсе, что компания ему действительно принадлежит, подчиняется ему или хотя бы приносит ему деньги. Компания была убыточной, себестоимость добываемой ЮКОСом нефти была 12–14 долларов за баррель, а ведь надо еще прокачать эту нефть, надо еще заплатить с нее налоги, пусть даже и оптимизированные. Выходило, что при тогдашней цене на нефть (8 долларов за баррель), компания работала себе в убыток. Выгоднее ей было совсем не добывать никакой нефти, но нельзя, потому что потеряет тогда работу весь город Нефтеюганск и весь город Стрежевой и половина города Томска и половина города Самары — и будет война, бунт и война. Зарплату компания ЮКОС не выплачивала рабочим полгода, просроченная кредиторская задолженность накопилась в 3 миллиарда долларов. ЮКОС работал только в девяти регионах страны, добывая 40 миллионов тонн нефти в год, и добыча нефти снижалась.
Десять лет спустя, когда Ходорковскому огласили девятилетний его приговор, в программе «К барьеру» на телеканале НТВ Борис Немцов попытался за Ходорковского вступиться, дескать, не надо сажать в тюрьму талантливого менеджера, выстроившего лучшую в России нефтяную компанию. А оппонент Немцова телеведущий Михаил Леонтьев возражал: — Какой талантливый менеджер? Какой такой талант нужен, чтобы поставить над нефтяной скважиной качалку? Качать нефть и получать деньги! Какой талант?
