– Зато как правда! – обиделся Абдулла. – Для тебя – все не так! Какой еще может быть любовь женщины и мужчины? Может, в вашей стране любовь не сидя на коврике, а сидя на потолке?
– В нашей стране любовь обычно лежа на кровати! – отпарировала Жаккетта. – А о ваши коврики все пятки посотрешь, пока с Господином общаешься!
– Чтобы пятки были целые, люби в тапочках! – посоветовал Абдулла.
– Как умею, так и люблю! Не тебе меня учить! – взорвалась Жаккетта.
Разговор явно перешел на личности.
– Нет я! У меня должность такой, заведовать гаремом. А ты сегодня один глаз плохо накрасил! Даже воины шептались об этом.
– А у меня кохл кончился! Раз ты управляющий гаремом, так достань!
– Когда осада кончится, я куплю для Хабль аль-Лулу ведро кохла. Пока нет. Бери уголек – рисуй так.
– Еще углем я глаза не подводила! – вконец обиделась Жаккетта. – Сама этот дурацкий кохл сделаю! Если кусок графита дашь!
– Дам. Завтра. Тогда вы идете спать! – обрадовался концу разговора Абдулла. – На сегодня любовь – все.
И, не дожидаясь возражений, сбежал от слушательниц на крышу.
В глубине души он начал понимать, какую труднейшую задачу пришлось выполнить Шахерезаде.
Теперь Абдулла страстно ждал прибытия пиратов и еще по одной причине. Ежевечерняя сказка про любовь повисла над ним, как готовый опуститься на шею ятаган.
* * *
Ночь прошла тихо. Нападений не было.
Утром надутая Жаккетта принялась демонстративно готовить подводку для глаз, пользуясь рецептом госпожи Фатимы.
Она нашла среди кухонной утвари старую медную ступку и сердито принялась скоблить с нее налет.
Смеющийся Абдулла принес ей кусочек графита.
– Помочь? – спросил он, прикрывая улыбку концом тюрбана.
– Лучше отойди! – сухо посоветовала Жаккетта.
Она утром, все-таки, подвела глаза сажей, собранной с днища котла. Хоть и злилась при этом. Но быть красивой в глазах мужчин так хотелось!
– Не попади мне под горячую руку, а то не обрадуешься!
Абдулла отошел от ощетинившейся, как ежик, Жаккетты и от души посмеялся вслух около загона козы.
Графит Жаккетта растерла с окисью меди прямо в ступке.
Запас лимонов в хозяйстве Абдуллы имелся.
Следуя рецепту, Жаккетта выскребла мякоть лимона и заполнила образовавшуюся полость приготовленной смесью. И поставила на огонь.
К сожалению, таких важных компонентов, как крыло летучей мыши, кусочек хамелеона, жемчуг, кораллы, амбра и прочее, достать было никак нельзя. Плюнув на добавки, Жаккетта решила ограничиться имеющимися в наличии ингредиентами.
Кусочек ракушки отлично заменил жемчуг, уголек акации – благородный сандал. А конечности животных пришлось вообще исключить из рецепта.
Мессир Марчелло гордился бы сейчас способной ученицей!
Растерев со всем этим обуглившийся лимон, Жаккетта еще раз прокалила смесь и смешала ее с розовой водой.
Решив, что кохл вышел не хуже закончившегося, она понесла демонстрировать получившееся нубийцу.
– Видал? – сунула ему под нос ступку Жаккетта. – То-то!
– Ты искусница не хуже Мариам! – заулыбался во все зубы Абдулла. – Будем открывать лавочку и наживать большие деньги за твой товар.
– Как же! Я женщина для любви, а не для работы! – гордо заявила Жаккетта и удалилась на женскую половину.
Там ее нетерпеливо ждала Жанна, которая, все-таки, не смогла побороть соблазн и тоже попыталась накрасить глаза новым кохлом в соответствии с местной модой.
* * *
Наступила третья ночь испытаний Абдуллы.
– Я слышу, кто-то крадется по тот улица! – заявил он усевшимся под навес девицам. – Я лучше пойду послушаю!
– Там никто не крадется! Еще рано! – твердо заявила Жаккетта. – Давай, стаскивай Мариам и Нур ад-Дина с коврика. Они у тебя до сих пор его трут!
– Если бы не перебивали, они бы давно закончили и легли спать! – Абдулла вздохнул и сел на свое место. – Утром девушка встал первый, принес Нур ад-Дину умыться и поесть. И когда хозяин сделал все дела, невольница сказал:
«Вот зуннар, который я сделал. Ты сходишь на рынок и дашь пояс перекупщику. Он продаст зуннар за двадцать динаров».
«Быть не может!» – удивился Нур ад-Дин.
Но он послушал Мариам и взял пояс. И получил на рынке двадцать динаров. Нур ад-Дин очень обрадовался, отдал долг старику, купил еще шелк и еды. И отнес Мариам.
Вот так они стали жить. За ночь девушка успевал и любить господина, и делать хорошие, дорогие вещи. Вот настоящий женщина! А не настоящий женщина даже коврик сплести не хотел!
Жанна поняла, что это камешек в ее огород, но она уже научилась молчать.
– Так то же сказка! – фыркнула за нее Жаккетта. – А в жизни или-или. Или работа, или любовь. Мне госпожа Фатима сразу так и сказала!
– Госпожа Фатима знает дело, но дает девушкам вредные советы! – хмыкнул Абдулла. – Ну вот, так они прожили целый год.
Мариам сплел Нур ад-Дину красивый платок, и он носил платок на плече. И такого платка не было даже у сына султана.
Но Аллах посылает людям вещие сны. Мариам увидел сон и долго плакал. И утром сказал: «Господин мой! Если ты не хочешь разлуки, то остерегайся кривого франка, хромого на левый ногу. Он пришел в город искать Мариам. Так сказал Аллах».
«Ты не бойся, владычица моего сердца!» – воскликнул легкомысленный Нур ад-Дин и пошел на базар.
А там уже ходил кривой франк, который увидел Нур ад-Дина и узнал платок.
Кривой франк пошел к разным купцам, дал им много денег и попросил сделать пир. И позвать Нур ад-Дина. Купцы сняли роскошный зал и устроили там пир. Он наливали и наливали Нур ад-Дину румийское вино, пока он не стал совсем пьяный.
Тогда франк сказал: «Я хочу купить твою невольницу за пять тысяч динаров».
Купцы закричали:
«Это хороший цена, это отличный цена!»
И пьяный Нур ад-Дин продал Мариам.
Франк не дал вину уйти из Нур ад-Дина, отсыпал деньги и сказал: «Идем за девушкой!»
Нур ад-Дин только тогда понял, что он сделал, изменился в лице и впал в великий печаль.
Они пошли в дом Нур ад-Дина.
Мариам сразу понял, какое дело совершилось: «Господин мой, Нур ад-Дин, ты, кажется, продал меня?»
Нур ад-Дин горько заплакал. А франк вошел в комнату и забрал Мариам.
На прощание девушка сказал: «Я дочь короля из города Афранджи. Франк увезет меня к отцу. Я больше не увижу тебя!»
И они ушли, а Нур ад-Дин упасть на дырявый ковер без чувств.
– Раз она дочь короля, почему же попала к мусульманам в неволю? – тут же спросила Жаккетта.
Абдулла, обрадованный, что появился повод закончить на сегодня сказку, объяснил:
– Мариам жил в своем городе, но сильно заболел. И дал обет, что посетит один святой место на острове, если бог пошлет исцеление. Бог послал. Мариам сел на корабль и поплыл в святой место. Но корабль захватили пираты.
– И тут пираты! – тихонько заметила Жаккетта.
– Они продали Мариам персу, больному человеку. Он не мог любить женщин. Мариам хорошо заботилась о персе до полного исцеления. Перс предложил перейти в ислам, и Мариам согласился. А потом перс приехал в Искандарию и обещал продать Мариам тому человеку, за кого она сама хочет. Все, я идти на пост.
И Абдулла, как обычно, моментально исчез.
* * *
Жанна с Жаккеттой посидели, поглядели на звезды, и пошли спать.
Ночью, ближе к утру, произошла небольшая стычка с осаждающими. Потерь с обеих сторон не было.
ГЛАВА XX
Жанна решила коротать время осады за столь ненавистным ей ранее вышиванием.
Раздобыв у невольницы Абдуллы цветной шерсти, кусок полотна и иглу, Жанна принялась вышивать лик Пресвятой Девы, расчетливо представив, как красиво это будет смотреться со стороны, с того берега Средиземного моря: плененная французская красавица-графиня, окруженная врагами, вышивает икону во славу веры.
Монастырские уроки даром, все-таки не прошли, и игла неуверенно, но затем все более сноровисто начала протыкать ткань, таская за собою цветной хвостик.