— Конечно, я различал ее, но не мог догнать. Она убегала так быстро, как могла. Она ведь моложе меня, — сказал судебный пристав. — Я просил прохожих остановить ее, но сделать этого не удалось.

— Я думаю, — сказал судья Фэллон, — что нам следует отложить заседание до десяти часов завтрашнего дня. Тем временем я попытаюсь разгадать эту загадку. Прошу адвоката защиты и окружного прокурора зайти ко мне сразу же после закрытия заседания.

Судья Фэллон снял свою мантию, повесил ее на вешалку в шкаф и, повернувшись к Гамильтону Бюргеру, сказал:

— Как вы все это объясните, мистер Бюргер?

Открыто не выказывая своего негодования, Бюргер заявил:

— Это просто очередная карусель со стороны защиты. Свидетель Элвина Митчелл испытывает страх перед публичным появлением в переполненном зале судебных заседаний. Используя это, мистер Мейсон запугал ее настолько, что обратил в бегство, и сейчас он собирается использовать создавшуюся ситуацию, чтобы создать благоприятную ситуацию для своей клиентки.

Судья повернулся к Мейсону.

— Что у вас за теория? — спросил он.

— Да, у меня есть некоторые мысли.

— Оба садитесь, прошу вас, — сказал судья Фэллон. — Ну, мистер Мейсон, что у вас за теория?

— Гарвин Гастингс был убит во сне, — начал он. Судья Фэллон кивнул.

— Я исхожу из предположения, что моя клиентка невиновна, — продолжал Мейсон.

— К такому допущению я присоединиться не могу, — вставил Бюргер.

— Продолжайте, мистер Мейсон, — вмешался судья Фэллон.

— Если моя клиентка невиновна, Гарвина Гастингса не могли убить ночью, иначе она услышала бы выстрелы. Очевидно, его убили после того, как она ушла из дома рано утром, чтобы позавтракать с Симли Бисэном. Это означает, что смерть наступила где-то между шестью и восемью часами утра.

Женскую сумку с револьвером, с помощью которого было совершено убийство, кто-то оставил в моем офисе днем. По телефону какая-то женщина заказала самолет до Лас-Вегаса и вылетела туда в понедельник в 17 часов 30 минут, — продолжал Мейсон.

Баннер закрывает свой офис в 16 часов 30 минут. Многие юридические конторы заканчивают работу как раз в это время. Поэтому можно отметить три периода активности: утром перед открытием офисов, днем в обеденное время и вечером после работы. Это означает, что действовал человек, работающий в каком-то офисе и не желающий, чтобы кто-то заметил его отсутствие.

Имеются два револьвера. Один был у Гарвина Гастингса, другой — у Аделлы Гастингс. Аделла никогда не интересовалась номером своего револьвера, однако можно предположить, что Гарвин отдал ей тот, который он купил в последнюю очередь. Убийство было совершено с помощью первого револьвера, и он находился в сумке Аделлы. Это означает, что кто-то пробрался в апартаменты Аделлы и забрал револьвер до того, как полиция произвела там обыск.

Сумку украли у Аделлы в Лос-Анджелесе, когда она, поехав на встречу со своим мужем, остановилась, чтобы купить сигарет. Это было сделано лицом, знавшим ее привычку носить темные очки и стремившимся получить ключи от ее квартиры.

— Но зачем это «лицо» полетело в Лас-Вегас в воскресенье ночью, использовало ключи от ее квартиры и выкрало револьвер? — спросил судья Фэллон.

— Это было необходимо, — ответил Мейсон, — так как это «лицо» не знало, что убийство будет совершено в запланированное время. Оно не было уверено, что Аделла рано утром уйдет на встречу с Симли Бисэном. Это лицо предполагало, что так может случиться, но уверено не было.

Этот человек выкрал сумку Аделлы, в воскресенье вечером сделал дубликат ключей, что были в сумке, и ждал, пока Аделла уйдет из дома, оставив Гарвина спящим. Затем он тихонько пробрался в дом Гарвина, хладнокровно убил его, дважды нажав курок и всадив две пули в голову спящего человека.

Затем этот человек положил револьвер, с помощью которого был убит Гарвин, в сумку Аделлы Гастингс и оставил ее в моем офисе, организовав дело таким образом, чтобы у Герти, моей сотрудницы по приему посетителей, не появилось сомнений, что это была Аделла Гастингс.

— Почему нельзя было сделать это до обеда? — спросил судья Фэллон.

— Потому что физически это невозможно сделать до обеда, — ответил Мейсон. — Это один из основных принципов моих рассуждений.

— Почему? — спросил судья Фэллон.

— Давайте разберем условия, необходимые для совершения убийства. Убийцей мог быть только человек, знакомый с делами фирмы, хорошо знавший порядки в доме Гастингсов, и он должен был где-то работать.

— Вы исходите при этом из тех трех временных критических периодов, о которых упоминали ранее? — спросил судья Фэллон.

— Вот именно, — ответил Мейсон.

— О, послушайте, ваша честь, — вмешался Гамильтон Бюргер. — Это снова та же самая карусель.

— Минутку, господин Бюргер, — остановил окружного прокурора судья Фэллон. — Я выслушал вашу версию, но меня очень заинтересовали рассуждения мистера Мейсона.

— Учитывая обстоятельства, при которых была оставлена сумка в моем офисе, соучастником преступления, очевидно, должна была быть женщина, хотя убийцей был, вероятно, мужчина. Это сужает круг соучастников до трех человек, — продолжал Мейсон. — Это Элвина Митчелл, секретарь адвоката Баннера, Минерва Гастингс или Розали Блэкберн, секретарь Симли Бисэна.

Должен вам признаться, что когда я рассматривал каждую из этих трех женщин, то сначала мой выбор пал на Розали Блэкберн. Затем Хантли Баннер сообщил мне, что он направляет мне некоторые документы со своим секретарем, которая, однако, отказалась идти в мой офис. Меня это заинтересовало, но в то время я не придал данному факту должного значения.

Но когда здесь, в суде, показания по завещанию стал давать Хантли Баннер, а не его секретарь, меня это очень удивило. Не боялась ли Элвина Митчелл, что Герти опознает ее? Поэтому, — продолжал Мейсон, — я попросил Герти вместе с другой женщиной сесть на место для присяжных заседателей. Когда Элвина Митчелл была очень возбуждена и не контролировала свои действия, я попросил ее передать темные очки моей сотруднице по приему посетителей, не показывая, где она сидит. Мисс Митчелл передала очки Герти. Возникает вопрос — как она узнала Герти, если не видела ее раньше.

— Хорошо, — сказал судья Фэллон. — Предполагая, что Элвина Митчелл замешана в этом деле, откуда вы знаете, что не Хантли Баннер разработал все это?

— Потому что, — ответил Мейсон, — если бы это было так, Элвина не делала бы все возможное, чтобы не появиться в моем офисе в понедельник. Она бы улетела в Лас-Вегас сразу после того, как умышленно оставила сумку в моем офисе.

— А каковы мотивы преступления? — спросил судья Фэллон.

— Мотивы, — ответил Мейсон, — так же очевидны, как и личность преступника. Я не хочу беспокоить вас догадками на этот счет. Но как только у нас в руках будет мисс Митчелл, мы сразу же обнаружим мотивы преступления, а они могут быть довольно сложными. Мне бы хотелось, чтобы полиция приступила к розыску мисс Митчелл. Мне кажется, что на допросе она сразу же даст показания.

Судья Фэллон посмотрел на Гамильтона Бюргера. Окружной прокурор покачал головой:

— Хочу повторить, что это все проделки адвоката, чтобы облегчить участь обвиняемой. Я не веду дело с позиций обвиняемой, — продолжал Гамильтон Бюргер. — Конечно, Перри Мейсон может очень красноречиво изложить все факты, которые идут в ее пользу. Фактически он уже сделал это. Его выводы настолько же ошибочны, насколько драматичны.

Он так повел дело, — продолжал Бюргер, — что судебному приставу пришлось бежать за мисс Митчелл, чем до смерти напугал бедную девушку. Если она даже ничего не сделала, Мейсон своими действиями вынудил ее к бегству.

— Я не согласен, — заявил судья Фэллон. — Я хочу, чтобы Элвину Митчелл нашли. Арестовать ее не составит труда. Полиция может установить наблюдение за ее квартирой, местом работы, стоянкой, где она паркует свою машину. После задержания ее необходимо доставить сюда, ко мне. Если окружной прокурор не собирается допрашивать Минерву Гастингс, я хочу, чтобы это сделал лейтенант Трэгг. Я проинструктирую его об этом.