— Я попытаюсь рассчитать курс, который может вас отсюда вывести. Кораблю этой трепки долго не выдержать. Мы забираем больше воды, чем успеваем откачивать. Машинное отделение заливает.

— Тогда держитесь курса на юго-запад, — что есть мочи крикнул Тэд. — Этот путь самый короткий.

— На юго-запад мы идти не можем, — крикнул лейтенант в ответ. — Волна будет бить в борт. Нас опрокинет!

— Не слышу!

— Он должен идти, разрезая волны! — крикнул я. — По ветру.

— Правильно! — крикнул лейтенант.

— Но тогда вы будете плыть наперегонки с ураганом и никогда из него не вырветесь.

— Откуда нам знать, куда пойдет ураган. Он может и переменить направление.

— Ни в коем случае! — крикнул Тэд, тыча пальцем в экран. — Сейчас «Омега» движется на северо-запад и будет держаться этого курса весь день. Лучше всего прорываться к глазу урагана.

— Туда нам не добраться!

Тэд покачал головой.

— Вы никогда не вырветесь из объятий урагана, если будете идти по ветру. Но если развить скорость узлов в пять, мы можем по спирали свернуть к глазу. Там спокойно.

Лейтенант посмотрел на экран.

— Вы уверены? Вы точно знаете, куда направляется ураган и с какой скоростью?

— Мы можем это проверить.

Мы срочно связались со штаб-квартирой «Контура» через Атлантическую орбитальную станцию. Барни была в панике, но мы быстро от нее отделались. Тули ответил на все наши вопросы и дал точный прогноз о направлении и скорости «Омеги».

Тэд спустился вниз с листочками расчетов, чтобы заложить их в компьютер корабля. Барни пробилась к экрану видеофона.

— Джерри, как вы там?

— Бывает и хуже, но ничего, справимся. Кораблю ничего не угрожает, — сказал я.

— Ты в этом уверен?

— Разумеется. Тэд сейчас прокладывает со штурманом курс. Через несколько часов будем в Майами.

— У вас тут ужасно!

Еще одна гигантская волна перекатилась через палубу и обдала мостик брызгами.

— Погода и в самом деле не для пикника, — признался я. Но мы держимся, так что тебе нет смысла волноваться.

«Держимся, — повторил я мысленно. — Мы напуганы до смерти».

Тэду все-таки удалось уговорить лейтенанта, и тот скрепя сердце согласился взять курс на глаз урагана. Выбора не было — или туда, или еще несколько часов такой качки, и корабль пойдет ко дну. Мы попросили Тули послать самолет к глазу урагана и постараться нас вытащить.

Время потеряло для нас значение. Промокшие до костей, оглушенные ветром, мы пробивались сквозь ревущий ад. Корабль содрогался от шквальных порывов, море под нами бесновалось. Кроме нас троих, на мостике никого больше не было. Все остальные члены команды — а их было немного — находились внизу, откачивая воду. Корабль двигался по курсу, который вычислили Тэд и лейтенант.

Вход в глаз урагана был подобен входу в дверь, ведущую из сумасшедшего дома в мирный садик. Еще минуту назад нас молотили гигантские волны и стегал безжалостный ветер, дождь хлестал с такой силой, что нельзя было различить с мостика нос корабля. И тут же сквозь облака проглянуло солнце, и ветер сразу стих. И хотя волны продолжали свою бестолковую дикую пляску, мы наконец смогли поднять голову, не боясь сердитых брызг.

Над нами башнями поднимались облака, но этот клочок океана был сравнительно безопасен. Над кораблем кружились птицы, а высоко в небе мы увидели самолет вертикального взлета, высланный Тули. Самолет резко снизился и сразу опустился на вертолетную площадку, выпустив шасси. Хвост машины повис над волнами в том месте, откуда свалился за борт вертолет. Двигатели на крыльях продолжали работать, из них вырывались струи раскаленного газа, и нам пришлось пробираться под носом самолета и влезть внутрь через люк в фюзеляже.

Не успели мы разместиться в тесном чреве машины, как самолет резко взмыл вверх, двигатели перешли на горизонтальный полет, крылья отогнулись назад и уменьшились для сверхзвукового прыжка. Мы перевалили через облачный фронт, и в последний момент я оглянулся назад на маленькую полоску покинутого корабля. Лейтенант тоже прижался к иллюминатору.

— Мне очень жаль, что вы потеряли корабль, — сказал я.

— Что поделать, еще час в этом аду, и он так или иначе затонул бы, — ответил он тихо, но продолжал смотреть в иллюминатор до тех пор, пока корабль не скрылся за облаками.

Барни встречала нас на аэродроме ВМФ. Она привезла с собой сухую одежду, последние карты и прогнозы, относящиеся к «Омеге», а также неизрасходованный запас чувств. Мне никогда не забыть, как она бежала по летному полю, когда мы спускались по трапу. Она обхватила Тэда за шею, потом бросилась обнимать меня, затем снова кинулась к Тэду.

— Я так за вас обоих переживала!

Тэд засмеялся.

— Нас немножко помяло.

Почти час мы не могли выбраться с аэродрома. Морское начальство, репортеры, фотографы — все накинулись на нас, всем не терпелось услышать информацию из первых уст. Я всех отправлял к лейтенанту.

— Вот настоящий герой, — повторял я. — Без него мы все бы погибли.

Пока газетчики атаковали лейтенанта, нам с Тэдом удалось переодеться в офицерской гардеробной и проскользнуть к машине, где нас ждала Барни.

— Доктор Вейс весь день не давал нам покоя, — сказала она, когда шофер повернул машину к шоссе, ведущему к набережной и к штабу «Контура».

Тэд нахмурился и разложил на коленях листки с сообщениями об «Омеге».

Барни, которая сидела между нами, показала на последнюю схему.

— Вот путь урагана с вероятностью девяносто процентов. Плюс-минус два процента.

Тэд присвистнул.

— Так он ударит прямо по Вашингтону и всему побережью! «Омега» собирается угробить больше, чем несколько репутаций!

— Я сказала Вейсу, что ты свяжешься с ним, как только вернешься.

— Так и быть, — сказал Тэд, поморщившись. — Чем скорее с этим будет покончено, тем лучше.

Я набрал номер советника президента по науке на табло машины. Секретарша сразу вызвала доктора Вейса, и на миниатюрном экране появилось его измученное лицо.

— Хоть вы в безопасности, — сказал он устало.

— Вы разочарованы?

— Судя по поведению урагана, один—два мученика нам бы не помешали.

— Попытка изменить направление «Омеги» ничего не дала, сказал Тэд. — Единственное, что нам остается, это осуществить то, что следовало бы сделать с самого начала.

— Вы опять об управлении погодой? Категорически возражаю! Подвергнуться нападению урагана ужасно, слов нет, но, если вы испортите погоду над всей страной, каждый фермер, каждый отпускник, каждый мэр города, каждый губернатор и даже каждый дорожный полицейский будут жаждать нашей крови!

Тэд не сдавался:

— А что еще прикажете делать? Сидеть и ждать? Воздействие на погоду — последний шанс остановить это чудовище!

— Маррет, я почти убежден, что вы нарочно вызвали этот ураган, чтобы вынудить нас согласиться на вашу бредовую затею!

— Будь это в моих силах, я бы не сидел здесь и не спорил с вами.

— Возможно, возможно. Теперь выслушайте меня. Ни о каком изменении погоды не может быть и речи. Если уж нам суждено выдержать ураган, мы предпочтем ураган. Мы признаем, что поспешили с проектом «Контур» и переоценили свои силы. Мы снова начнем программу типа «Контур» в следующем году, но, разумеется, без всяких фанфар и барабанной трескотни, Вам придется пожить тихо в ближайшие годы, Маррет. Но по крайней мере вы сможете работать.

— Зачем же отступать, когда можно пойти вперед и остановить ураган! — упорствовал Тэд. — Мы ведь можем отогнать «Омегу» в море, я уверен, что можем.

— С таким же успехом, как вы ее недавно отклоняли? Сами еле живыми вырвались!

— Мы пытались подвинуть шесть триллионов тонн птичьим перышком. Я же говорю о подлинном влиянии на погоду по всему континенту. И это реально даже сейчас.

— Вы не в состоянии гарантировать успех, но, если бы вы и дали такую гарантию, Маррет, я бы вам не поверил. Так что прошу вас вернуться на место и не зарываться. Никто не мешает вам заняться поисками новых возмущений в океане, если таковые появятся. Но оставьте «Омегу» в покое. Вам это ясно? Если вы попытаетесь хоть близко подойти к этому урагану, я лично позабочусь о том, чтобы с вами было покончено. Раз и навсегда.