— Знаю, — сказал Мейсон. — Давай-ка еще посмотрим отпечатки. Я точно видел их раньше.

Мейсон взял лупу и начал рассматривать отпечатки на карточке. Затем сравнил их с отпечатками из полицейского досье. Присвистнул.

— Что? — воскликнула Делла Стрит.

— Взгляни.

— Господи! Я не разбираюсь в отпечатках пальцев.

— Ты можешь прочитать вот эти два. Взгляни внимательно на эту карточку и сравни ее с отпечатком на той. Видишь эту арку? А теперь посчитай количество ответвлений до того, как линия прерывается. Теперь посмотри, где…

— Боже мой! Они идентичны.

Мейсон кивнул.

— Значит, миссис Бедфорд следовала за…

— Следовала за кем? — спросил Мейсон.

— За мужем и блондинкой.

— Нет, при тех мерах предосторожности, которые были предприняты этой девушкой по пути в мотель, это невозможно. Кроме того, если бы она следовала за их машиной, она бы знала, в каком номере они остановились, и вошла бы туда.

— Тогда за кем же она следовала?

— Может быть, за Бинни Денэмом, — предположил Мейсон.

— Вы считаете, что Денэм приехал в мотель за деньгами?

— Возможно, — кивнул Мейсон.

— Почему же она направилась в номер Эльзы Гриффин? Откуда она узнала, что Эльза Гриффин остановилась там?

— Это предстоит выяснить. Соедини меня с конторой Дрейка, Делла. Нужно установить слежку за миссис Стюарт Г. Бедфорд и проследить, куда она отправится сегодня утром.

— А что потом?

Мейсон на минуту задумался.

— Я должен поговорить с ней, Делла. Лучше это сделать до того, как полиция начнет задавать вопросы ее мужу.

Женщина, которая подъехала к заправочной станции, была так же элегантна, как и ее машина — спортивная, иностранной марки.

— Наполните, пожалуйста, баки. — Она улыбнулась заправщику. Затем открыла дверцу и, придерживая подол юбки, опустила длинные, стройные ноги на мостовую, одернула юбку, выпрямилась и добавила:

— Проверьте масло, воду и аккумулятор.

Повернулась: перед ней стоял высокий, стройный, широкоплечий мужчина со строгими чертами лица. Женщина невольно задержала на нем свой взгляд.

— Доброе утро, миссис Бедфорд. Я — Перри Мейсон.

— Адвокат?

— Да, — кивнул он.

— Здравствуйте, мистер Мейсон. Я много слышала о вас от мужа. Оказывается, вы знаете меня. Однако я не помню, чтобы мы с вами встречались.

— Вы правы. Мы не встречались раньше. Это наша первая встреча. Не могли бы вы уделить мне несколько минут? Я хочу поговорить с вами.

Ее взгляд сразу стал холодным и настороженным.

— О чем?

— Это отнимет у вас не больше пяти минут. — Мейсон бросил предостерегающий взгляд в сторону заправщика, который, держа шланг в руках, подался вперед, с явным любопытством прислушиваясь к их разговору.

— Хорошо, — согласилась она после некоторого колебания и направилась туда, где заполняли водой радиаторы и накачивали шины. — Еще раз спрашиваю вас, о чем вы собираетесь говорить со мной, мистер Мейсон?

— О мотеле «Стейлонгер» и о вашей поездке туда прошлым вечером.

В ее темно-серых глазах вспыхнуло насмешливое выражение. Слова явно не возымели того эффекта, на который рассчитывал Мейсон.

— Прошлым вечером я ни в каком мотеле не была, мистер Мейсон. Но я готова обсудить этот вопрос с вами. Вы говорите, мотель «Стейлонгер». Кажется, мне знакомо это название. Не скажете, где он находится?

— Там, где вы были прошлым вечером.

— Ваша настойчивость начинает переходить все границы, мистер Мейсон.

— Мейсон вынул карточку из кармана.

— Это отпечаток безымянного пальца вашей правой руки. Он был обнаружен на стеклянной ручке стенного шкафа. Возможно, вы ее помните, эту ручку с несколькими гранями, довольно красивую, но, увы, на ней остаются хорошие отпечатки пальцев.

Она внимательно посмотрела на адвоката.

— А почему вы считаете, что это мой отпечаток пальца?

— Я сравнил его.

— С чем?

— С отпечатками пальцев из полицейского дела. Она отвела взгляд, затем взглянула на Мейсона.

— Можно узнать, мистер Мейсон, какую цель вы преследуете?

Это что, своего рода игра в кошки-мышки? Я полагаю, что ваша репутация слишком высока, чтобы вы могли заинтересоваться банальным шантажом.

— В дневных газетах появится сообщение о том, что в мотеле «Стейлонгер» произошло убийство. Полиция проявляет особый интерес ко всему, что имело место в мотеле прошлым вечером.

— А в чем состоит ваш интерес? — холодно спросила она.

— Я представляю клиента, который предпочитает пока не называть себя.

— Понимаю. И ваш клиент хотел бы связать меня с этим убийством?

— Возможно.

— В таком случае я предпочла бы разговаривать со своим адвокатом вместо ее… или его адвоката.

— Как вам будет угодно, — ответил Мейсон. — Однако вначале вам придется вести другой разговор.

— С кем?

— С полицией.

— Мою машину уже кончают заправлять, — сказала она. — Неподалеку есть гостиница. Там на балконе можно спокойно поговорить. Я поеду туда. Если желаете, можете следовать за мной.

— Хорошо! Только, пожалуйста, воздержитесь демонстрировать преимущества вашей быстрой спортивной машины. Вы можете потерять меня. И это обойдется вам очень дорого.

Она в упор посмотрела на него.

— Когда вы узнаете меня лучше, то поймете, что я не любительница дешевых трюков. Если я вступаю в игру, то веду ее честно. Если даю слово, то держу его. Надеюсь, вы не позволите полицейскому патрулю остановить вас за превышение скорости.

Сказав это, она повернулась, подошла к заправщику, подписала чек, села в машину и направила ее в общий поток автомобилей. Мейсон следовал за ней, пока она не поставила машину на стоянку. Он сделал то же самое, вошел в вестибюль гостиницы, на лифте поднялся на антресоли и сел за стол, у которого стояли два стула.

Для ее облика были характерны удлиненные линии. Мейсон заметил у нее в ушах продолговатые серьги. Инкрустированный портсигар из слоновой кости вытянутой формы подчеркивал ее длинные пальцы, в которых она держала сигарету.

Она посмотрела на Мейсона и улыбнулась.

— По дороге сюда я старалась придумать что-нибудь, чтобы избежать ваших вопросов. Но не смогла. Не знаю, не берете ли вы меня на пушку, говоря об отпечатках пальцев и полицейском досье. И если это блеф, я не смогу разгадать его. Ну а теперь — что вам угодно?

— Я хочу услышать о драгоценностях и страховой компании.

Она глубоко затянулась, выпустила дым, подумала и решилась.

— Хорошо. Тогда я была Анной Дункан. Я всегда презирала посредственность. Мне хотелось выделиться, быть замеченной. Я вынуждена была пойти работать. Профессии у меня не было, и я могла рассчитывать лишь на нудную канцелярскую работу. Это меня не устраивало. Я очень привлекательна, и мужчины хотели от меня большего, чем исполнение моих непосредственных служебных обязанностей. От матери по наследству мне достались драгоценности: очень дорогие, просто уникальные украшения. Они были застрахованы на значительную сумму. Мне хотелось хорошо выглядеть, хорошо одеваться, вращаться в обществе. Я была готова испытать судьбу. Мне казалось, что если я буду встречаться с нужными людьми, мне повезет и я не буду обречена всю жизнь сортировать письма и тайно ходить на свидания с шефом, который звонил жене и предупреждал, что задержится в офисе.

— Ну и что вы предприняли?

— Я действовала неумело, непрофессионально. Вместо того чтобы обратиться в солидную фирму и оценить драгоценности, чтобы потом выгодно их продать, я направилась в ломбард.

— Что было потом?

— Я рассчитывала, что полученные под залог деньги я смогу позже возместить и выкупить украшения. Думала, что смогу выгодно использовать полученные деньги.

— Продолжайте.

— Я жила с теткой. Она была очень скупой и всюду совала свой нос. Она умерла, и я не должна так о ней говорить. Но… нужно было объяснить исчезновение драгоценностей. Я представила все как кражу, а сама заложила их.