– Но вы забыли, – напомнила ему Лиза, – про то, что невеста живет в тихом пригороде, в собственном доме. Дышит экологически свежим воздухом, а низкокалорийную пищу ей готовит собственный повар. Прекрасный парк, личный бассейн, массаж по утрам…
– Хм, может, тогда десять лет и не особо скажутся на ее внешности, – с сомнением в голосе произнес Володя. – А вы как думаете?
– Думаю, что она может оказаться красавицей.
– Да? Тогда в принципе можно было бы…
– Хорошо. Девушка повзрослела, и ей уже сорок три.
– Сорок три? – нервно воскликнул свидетель. – Ну вы даете! Нет-нет, ни за какие коврижки. Что же тогда получается, мне двадцать девять, а она уже пятый десяток разменяла?
– Но вы забываете про чудеса пластической хирургии! – змеей-искусительницей подобралась к нему адвокатесса. – Она выглядит лет на… двадцать пять. Катается на «Бентли» и может себе позволить выходные где-нибудь на островах в океане…
Лицо свидетеля приняло страдальческое выражение.
– Ну, я не знаю. Конечно, сорок три звучит не так страшно, как пятьдесят. И если вы не будете дальше увеличивать ее возраст, я, пожалуй, согласен обдумать такой вариант. В конце концов…
– Я не буду увеличивать возраст, – с кроткой улыбкой пообещала Дубровская. – Ведь Инге Серебровой было именно сорок три года. Значит, не стоит называть ее старухой. Как, впрочем, не следует осуждать других за поступки, которые вы повторили бы и сами, сложись подобная ситуация в вашей жизни.
– Благодарю, адвокат, – нарушил наконец молчание судья. – Думаю, свидетель учтет ваши пожелания. Но я буду крайне вам признателен, если вы мне сообщите, какой смысл для рассмотрения нашего уголовного дела имела ваша небольшая словесная потасовка?
– Ваша честь! Свидетель испытывает к подсудимому неприязнь, что и сказывается на тех показаниях, которые он дает суду.
– Неприязнь? – воскликнул Владимир. – С чего бы мне испытывать к Димке неприязнь?
Дубровская достала из папки лист бумаги.
– У меня в руках расписание тренерской нагрузки на тот период, когда в спортивном клубе еще работал подсудимый. Нетрудно заметить, что львиную долю индивидуальных занятий проводил именно он. Клиенты предпочитали тренироваться под его руководством. Разумеется, такое положение не могло понравиться свидетелю. Он ведь терял в заработке! И это помимо неудовлетворенных личных амбиций…
Владимир хмыкнул.
– Я вам уже говорил, как Димка заманивал дамочек на тренировки. Конечно, мне было за ним не угнаться, ведь я за честные отношения!
Дубровская равнодушно пожала плечами:
– Ознакомьтесь с расписанием. Пятьдесят процентов клиентов Дмитрия – мужчины. Надеюсь, вы не станете утверждать, что у него еще и нетрадиционная сексуальная ориентация?
Атлет недовольно молчал…
Глава 11
– Гляди-ка, друг! – суетился возле Дмитрия Потапов. – Гляди, что мне принесли!
Проделав замысловатые пассы руками – примерно такие, какие обычно делает фокусник, – он развернул хлопчатобумажное полотенце. Оттуда пахнуло чем-то невероятно домашним и вкусным.
– Пироги! – оповестил Потапов с такой радостью, словно перед ним сейчас лежала не сдоба, а постановление судьи об освобождении из-под стражи. – Один с картошкой, другой с рыбой и рисом. Вкусные, обалдеть! Представляешь, их еще горячими принесли.
Серебров усмехнулся:
– Поздравляю! Кто же тебе такую передачу принес?
У сокамерника сделался озадаченный вид.
– Сказали, женщина. Мать, наверное. Да какая разница! Бери, лопай. Любишь ты вопросы задавать!
Дмитрий пожал плечами. Конечно, отказываться от угощения он не стал. Заключенных нечасто баловали домашними разносолами. Если сказать откровенно, то никаких пирогов и ватрушек в передачах не допускали. Существовал официально утвержденный перечень продуктов, который каждый родственник заключенного знал назубок. Холодильника в камере не было, поэтому скоропортящиеся продукты были запрещены. Но, как известно, для невозможного нужно всего лишь больше денег. Если в камеру принесли пироги, да еще и поторопились передать их горячими, значит, чья-то заботливая рука вручила работнику изолятора приятное количество хрустящих купюр. Только вот мать Потапова вряд ли способна на такие траты. Она была простая деревенская женщина. Приехав раз в месяц на свидание к сыну, отстаивала гигантскую очередь и передавала традиционные лук, сало, дешевые сигареты, да и отбывала восвояси. Но Потапов сейчас меньше всего был расположен разгадывать ребусы и просто уплетал за обе щеки пироги, довольно жмурясь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
