– Да уж, проблема… – вздохнул свекор.

– А по моему мнению, все проблемы находятся в голове! – Ольга Сергеевна постучала себя по лбу. – Я давно советовала Лизе найти другую работу. И как всегда оказалась права!

– Мне нравится моя работа, и я не собираюсь ее менять, – с вызовом произнесла Елизавета.

– Ну что же тут поделаешь? – театрально развел руками Вощинский. – Простите, что побеспокоил вас. Кто бы мог подумать, что у нас ничего не выйдет? Действительно, идиотское совпадение!

– Ах, как неудобно получилось! – запричитала Ольга Сергеевна. – Что вы теперь будете о нас думать?

– Да ничего страшного не произошло! – заверил ее гость. – Я ничуточки не сержусь. Да и какое я имею право на что-то сетовать? Просто мне придется искать другого юриста. А жаль…

– Очень хорошо, что вы все правильно поняли, – обрадовалась Лиза. – Поверьте, я очень бы хотела вам помочь.

– Не сомневаюсь, голубушка. Ну, уж коли все так сложилось…

– Тут уж ничего не поделаешь, – закончила фразу Дубровская. – Но могу я попросить вас об одолжении?

– Разумеется, – заверил ее Вощинский, старательно растягивая губы в улыбке. – Я весь в вашем распоряжении.

– Если вы так добры… Понимаете, я хотела бы осмотреть место происшествия. То есть убийства.

Наступила тишина. Присутствующие недоуменно уставились на Дубровскую. Первой оправилась от шока опять же Ольга Сергеевна.

– Не узнаю тебя, Елизавета! Что тебе вдруг приспичило?

– Ничего особенного. Просто для того, чтобы защищать Дмитрия Сереброва, мне нужно иметь представление обо всех деталях происшествия, – оправдывалась Елизавета. – Поскольку убийство произошло в доме, то понятно, что туда свободного доступа нет. Было бы очень мило со стороны Павла Алексеевича проводить меня. Неужели я о многом прошу?

– А что бы вы хотели там увидеть? – осторожно поинтересовался Вощинский.

– Гостиную, где произошло убийство. Может быть, там еще сохранились следы происшествия? Кровь на стенах, следы борьбы…

– Нет, право, ты не в своем уме, дорогая! – вскричала свекровь.

– И вправду, Лиза, – с упреком в голосе заметил Андрей. – Ты могла бы быть и тактичнее. Ведь Павел Алексеевич – родственник жертвы. Ты об этом случайно не забыла?

Дубровская поняла, что допустила непростительный промах.

– Пожалуй, я действительно зашла слишком далеко. Признаться, сразу не подумала, а теперь мне стыдно. Простите, Павел Алексеевич.

Вощинский натянуто улыбнулся:

– Нет проблем, душечка. Думаю, что смогу организовать для вас подобную экскурсию. Завтра в два часа дня. Подойдет?

Лиза засияла.

– Спасибо. Замечательно! – воскликнула она, но потом с опаской взглянула на мужа и тихо произнесла: – Очень любезно с вашей стороны.

Родственники смотрели на нее с неодобрением.

Вощинский развел руками:

– Ну, раз нужно для дела… Но вообще-то, работать забесплатно – чудеса какие-то!

Дом Серебровых оказался современной постройкой из стекла и бетона. Здесь не было средневековых башенок и классических колонн, просто добротное сооружение с четкими линиями и тщательно выверенными пропорциями. Должно быть, Инга Сереброва, проектируя свое жилище, руководствовалась исключительно соображениями комфорта и ничуть не заботилась о том, сумеет ли она пустить пыль в глаза соседей.

Дверь им открыл высокий костлявый мужчина, похожий на мумию.

– Добрый день, Павел Алексеевич! – произнес он, почтительно отступая в сторону. К появлению Елизаветы он отнесся без особого интереса, разве что коротко кивнул ей в знак приветствия.

– Здравствуй, Константин! – сказал Вощинский. И, обращаясь к Дубровской, пояснил: – Это Константин, управляющий Инги. Он приходит сюда каждый день, проверяя, все ли в порядке.

– Я знаю, – улыбнулась Лиза. – Константин Песков. Я читала его показания в деле.

Управляющий вопросительно взглянул на Вощинского. Тот вздохнул и после короткой паузы прояснил ситуацию:

– Елизавета Германовна – адвокат по делу Инги.

– Она защищает…

– Она защищает ее мужа, – прервал его Павел Алексеевич. – Ну, довольно об этом! Мы здесь по делу. Елизавета Германовна желает осмотреть гостиную, где все и произошло. Надеюсь, мы можем рассчитывать на твою помощь?

– Как скажете, Павел Алексеевич, – склонил голову Песков.

Дубровская подивилась безупречным манерам управляющего. Она кожей чувствовала его недовольство и даже некоторую враждебность. Но внешне Константин казался невозмутимым, словно его абсолютно не напрягало проводить экскурсию для адвоката, защищающего убийцу его любимой и почитаемой хозяйки.

– Следуйте за мной, – произнес управляющий. – Да наденьте домашние туфли, они здесь, на полке. У нас паркет.

Разумеется, последние слова относились к посетительнице. Вощинский переобулся без предупреждений.

Они гуськом проследовали в гостиную. Туфли Дубровской производили много шума, в то время как шаги Константина и Павла Алексеевича звучали почти неслышно. Это немного смущало ее, и она старалась ставить ноги осторожно, чтобы не быть похожей на скаковую лошадь, по недоразумению попавшую в дом хозяев. Однако, ступив в огромную, залитую светом гостиную, Дубровская забыла обо всех предосторожностях и в восхищении остановилась.

Комната была великолепна – просторная, светлая, выдержанная в нейтральном бежевом цвете. Свет сюда проникал через высокие окна, которые начинались едва ли не от уровня пола и, устремляясь вверх, заканчивались чуть ли не под потолком. Кроме того, хозяйка предусмотрела несколько окошек прямо в крыше дома, поэтому свет вливался в гостиную потоками, делая ее невероятно солнечной и воздушной. Однако вечером подобная открытость, по всей видимости, доставляла дискомфорт. Ведь не каждый же день хочется любоваться звездным небом, иногда мечтаешь и о земных радостях. Например, укутав ноги теплым пледом, усесться возле горящего камина с чашкой чая и книгой. А в темноте или при плохой погоде наверняка черные, стоящие прямо за окнами стволы деревьев должны вызывать скорее тревогу, чем ощущение домашнего уюта. Но чтобы такого не произошло, Ингой была разработана сложная система портьер. Благодаря ей вечером можно было полностью отгородиться от ночного парка и любопытного глаза. Впрочем, окошки наверху всегда оставались открытыми. Но кто в них мог заглянуть? Разве что далекая звезда или ночная птица, ищущая ночлег.

Константин остановился посередине комнаты, давая возможность гостье оглядеться и, что называется, переварить первое восхищение. Все-таки ему, как и в прежние времена, доставляло радость видеть изумление на лицах посетителей. Возможно, занимаясь этим домом уже весьма продолжительное время, он пропитался его атмосферой, стал чувствовать себя едва ли не хозяином необычных хором.

– Итак, вот та гостиная, где все и происходило, – сказал он. – Отсюда можно перейти в обеденную зону, где находятся столовая, кухня и кладовая. По другую сторону вы видите дверь в кабинет и небольшой коридор, ведущий в зимний сад и зону водных процедур с бассейном, сауной и большой комнатой для отдыха. Второй этаж отведен под приватные помещения хозяев, хотя в одном крыле все же располагается несколько гостевых комнат.

– Понятно, – кивнула Елизавета. Откровенно говоря, ей было бы удобнее остаться здесь одной и все хорошенько осмотреть, но она не видела предлога, чтобы отвязаться от услуг Вощинского и странноватого управляющего, от которого непрерывным потоком шли флюиды холодной ненависти. – Значит, по вашему мнению, убийство случилось здесь?

Константин горделиво выпрямился и сразу стал похож на длинную палку.

– Спешу вас поправить, госпожа адвокат, – заявил он. – Это не только мое мнение, а официальная версия следствия. Именно здесь были обнаружены следы крови и орудие преступления.

«Версия», – про себя отметила Лиза. Ну да, только версия обвинения, пусть даже и официальная. Значит, могут быть еще и другие объяснения тех страшных событий. И она сейчас здесь именно для того, чтобы это установить. Ведь ее защита должна на что-то опираться. Только вот на что?