– Нет, не в этот раз. Это слишком опасно.

Джесси обожал их восьмилетнего сына, он гордился его возмужанием под строгим присмотром матери и старого домашнего врача доктора Каллингтона Юэ. Барри должен был стать хорошим бизнесменом и хорошим вождем – эти качества сослужат ему неплохую службу в эпоху угасания Великой Империи. Все, что делал Джесси, он делал ради будущего, ради Барри и процветания Дома Линкамов. Даже его любовь к прекрасной наложнице отступала на второй план по сравнению с этими целями.

– Я поеду на Ренессанс, Дороти, – сказал Джесси, – но не жду от этой поездки ничего хорошего.

Улла Бауэрс, сидя в деловой каюте своего дипломатического корабля, думал о глупом дворянине, которого он сейчас вез на Ренессанс. Рыболов! Джесси Линкам болтается в рыбацких лодках по морю, выполняя работу простолюдина. Какая пустая трата времени!

Каюты на космическом корабле Бауэрса были тесны и обставлены со спартанской строгостью, но на то были вполне объяснимые причины. Топливо на такое долгое межзвездное путешествие стоит баснословно дорого, что ограничивает выбранную массу груза. Еду заменяли таблетки концентрированного меланжа – это было еще одним подтверждением важности продукта, добываемого в Дюнном Мире; через неделю такого путешествия пассажиры и экипаж попробуют настоящую пищу, только прибыв к месту назначения. Сам Бауэрс, путешествуя, постоянно испытывал чувство голода, что отнюдь не улучшало его настроения.

Он прислушался к урчанию в животе. Бауэрс принял еще одну таблетку и почти сразу почувствовал, как отдающее корицей лекарство начинает оказывать свое успокаивающее действие.

Специя улучшала самочувствие и невероятно повышала работоспособность, увеличивала эффективность обмена веществ, организм начинал извлекать из еды больше полезной энергии. С практической точки зрения это означало, что огромные запасы еды, которыми раньше приходилось заполнять трюмы, можно было теперь заменять парой небольших ящиков, а освободившееся место занимать более полезными грузами. Бауэрс слышал об одной теории, утверждавшей, что меланж увеличивает продолжительность жизни, но специя употребляется всего несколько лет, и нет никаких исследований, подтверждавших правильность таких утверждений.

Пока дипломатический корабль поглощал пространство Вселенной, советник Бауэрс сидел в каюте, не делая никаких попыток пообщаться со своим пассажиром. По иронии судьбы, Улла Бауэрс, обладавший незаурядными дипломатическими способностями, не любил общаться с людьми.

Двумя уровнями ниже, в пассажирском отсеке, находился Джесси в обществе своих шести отборных телохранителей из каталанской гвардии. Он всегда любил проводить время в компании своих людей.

Для поездки он отобрал наилучших бойцов, включая генерала Туека. Худощавый мужчина с оливковой кожей, старый ветеран с поникшими плечами, был безусловно преданным и верным человеком, не склонным, однако, к ненужному сближению. Загорелая кожа на голове была покрыта коротко остриженными, редеющими, седыми волосами. Ярко-красные пятна вокруг губ говорили о том, что ему удалось преодолеть зависимость от сока сафо. Туек носил эти пятна с такой гордостью, словно они были знаками высокого отличия.

Начальник службы безопасности верно служил отцу и брату Джесси, и не раз приходилось ему спасать их от рук наемных убийц, хотя ему не удалось уберечь их от собственного безрассудства. Принесший присягу служения Дому Линкамов, независимо от того, кто был его главой, Туек за последние годы, неожиданно для самого себя, стал настоящим другом Джесси. В один из редких моментов откровенности он сказал, что ему очень приятно видеть человека, который принимает решения, основанные на существе дел, а не повинуясь капризу или броску «кости».

– Мы должны быть готовы ко всему, Эсмар, – сказал Джесси, когда они, устроившись в тесной каюте, уселись играть в «Стратегию». В это время остальные пять телохранителей, блокировав проход, принялись отрабатывать приемы фехтовального и рукопашного боя на случай, если им придется защищать аристократа Линкама от возможного нападения.

– Я лежу по ночам без сна и думаю о вещах, которые надо предусмотреть, милорд, – сказал Туек, сделав несколько удачных ходов первой партии. – Больше всего я хочу, чтобы Вальдемар Хосканнер сделал неверный ход – тогда я смог бы найти повод убить его, защищая вас. Он должен заплатить за смерть вашего отца.

– Вальдемар не сделает неверный ход, Эсмар. Нас ведь не случайно вызвали на Ренессанс. Можешь поставить свои последние деньги на то, что Хосканнер придумал какой-то хитрый план. Боюсь, что его замыслы слишком изощренны, чтобы мы могли их предугадать.

Со всей огромной межзвездной Империи несметные богатства стекались на планету Ренессанс, и эти богатства позволяли Великому Императору исполнять любую, самую причудливую прихоть, какая могла прийти ему в голову. И многие поколения правителей дали-таки волю своему воображению и способности изобретать экстравагантные капризы.

Центральный Дворец был исполинским сферической формы сооружением, украшенным миллионами прозрачных кристаллических пластинок. Армиллярные дуги покрывали поверхность здания, символизируя широты и долготы на глобусе звездного неба, а горящие на поверхности точки повторяли форму и расположение на небе звездной системы, подчинявшейся неограниченной власти Императора Интона Вуды. Резиденция Императора находилась точно в геометрическом центре сферы, то есть в начале всех координат, представляя таким образом (хотя и фигурально) центр всей Известной Вселенной.

Джесси переоделся в парадную одежду – в плащ и панталоны, которые Дороти отобрала в редко открываемом гардеробе представительской одежды. Темные волосы были теперь напомажены и надушены гвоздичным ароматом, от которого Джесси едва не выворачивало наизнанку; мозоли на руках он смягчил масляными лосьонами.

Генерал Туек произвел смотр пятерым каталанским телохранителям, потом – перед тем как войти в тронный зал – демонстративно изъял у них даже церемониальное оружие. Только Туек и Джесси знали, что телохранители имели еще и секретное оружие: острые сжатые проволочки, тонкие, как волоски, вплетенные в ткань рукавов, которые имели свойство становиться жесткими, превращаясь в острые смертоносные клинки. Никто не сомневался, что Вальдемар Хосканнер принял такие же меры предосторожности, и вопрос заключался лишь в том, осмелится ли Вальдемар спровоцировать кровавую схватку в присутствии Императора.

Мелодично пропели фанфары, и глашатай зычным голосом возвестил о прибытии аристократа Линкама на пяти основных языках Империи. Высоко подняв голову, Джесси приблизился к трону.

Сидевший на резном кресле, установленном на высоком каменном монолите, Император Вуда был толстым лысым человеком с нездоровой кожей и одутловатым лицом. Хотя он был сравнительно молод, излишества преждевременно состарили его, превратив тело Императора в дряблый мешок с костями. Но несмотря на это, Император обладал большей властью и большим богатством, нежели кто-либо из людей, живших в пределах Известной Вселенной.

Джесси сделал шаг назад, когда снова запели фанфары и глашатай на тех же пяти языках объявил о прибытии аристократа Хосканнера с Гедиприм. Вальдемар был удивительно высок, из-за чего казался ходячим деревом. На нем был черный переливающийся костюм, казавшийся темной маслянистой тенью, обволакивавшей его долговязую фигуру. Густые волосы откинуты со лба и гладко зачесаны назад, лоб был монументально тяжел, нависая над лицом; на нем был вытатуирован символ Дома Хосканнеров – извивающаяся рогатая кобра. Крупный нос и необычайно мощная челюсть выдавались вперед, подчеркивая властное выражение лица, особенно когда Вальдемар стискивал зубы. Не отрывая глаз от подножия трона Великого Императора, Вальдемар безупречно отвесил глубокий почтительный поклон, при этом он не счел нужным бросить на Линкама хотя бы косой взгляд.