Делла Стрит сказала:

— Я украла одну вещицу из дома Хекли.

— Что такое? — повернулся к ней Мейсон. Она рассмеялась и сказала:

— Это все мой женский глаз. Я не думаю, чтобы вы обратили внимание на женский шарф, который был заброшен в угол книжного шкафа, не так ли?

— Шарф? — сказал Мейсон. — Бог мой, конечно, нет!

Делла Стрит сунула руку под пиджак и извлекла оттуда цветастый шелковый шарф. Шарф, на котором полосы зеленого цвета постепенно переходили в полосы густого фиолетового цвета.

— Вы не хотите, — обратилась она к Перри Мейсону, — понюхать его?

Мейсон поднес шарф к носу и тихо присвистнул.

— Делла! А тебе не знакомы эти духи?

— Какие?

Мейсон сказал:

— Если я не ошибаюсь, этими духами пользуется Вирджиния Байнам.

Делла Стрит заметила:

— Запах очень слабый, и, конечно, суду вы не сможете его предъявить как улику, но об этом стоит подумать, шеф.

— Это больше чем раздумье, — сказал нахмуривший брови Мейсон. — Это проблема.

— А вот, — сказала Делла, — кое-что еще.

Она вытащила из-под пиджака смятую маленькую женскую шляпку.

— Шарф и шляпка лежали вместе на книжной полке в углу. Вспомните, человек Дрейка говорил, что на Эзел Гарвин была надета шляпка, когда она покидала апартаменты «Монолиз».

Мэйсон молча взял шляпку в руки.

Дрейк тихо присвистнул и многозначительно произнес:

— Черт побери, Перри, а если обе женщины были любовницами Хекли?!

— И обе были здесь этой ночью, — в тон ему проговорил адвокат.

Мейсон, сложив нераспечатанную утреннюю почту на свой стол, принялся расхаживать по кабинету взад и вперед, время от времени высказывая свои соображения Делле Стрит.

— Дело очень запутанное, — сказал он и принялся рассуждать: — Итак, чем мы располагаем… Бензобак автомобиля Эзел Гарвин был полон… Ветровое стекло машины было испачкано… Она не заправляла машину ни на одной заправочной станции… Она очень торопилась, чтобы ждать, пока протрут стекло. Получается нелогично.

Мейсон снова зашагал из угла в угол, затем опять заговорил:

— Мы знаем, что кто-то был у Хекли в двадцать четыре минуты первого этой ночью. Мы допускаем, что Вирджиния Байнам, возможно, была там, но она не могла быть там в это время, поскольку находилась на пожарной лестнице, наблюдая за Денби.

Делла Стрит сказала:

— Ну, что касается меня, то я бы хотела знать побольше о Френке Ливсее. Я разбираюсь в мужчинах такого сорта. Он тщеславен, очень высокого мнения о своей персоне, а следовательно, жесток.

— Почему ты так думаешь?

— Я знаю это. Его слабость — женщины. В молодости он достаточно предавался развлечениям, теперь же осознал, что время его ушло. Но в его офисе работает определенного сорта девушка, которая находится в полной зависимости от него, поскольку хлебу с маслом предпочитает пирожные.

Мейсон сказал:

— Ну, это еще ни о чем не говорит.

— Я еще не закончила, — продолжила Делла Стрит. — Такого типа мужчина становится надменным. Он…

Во входную дверь кабинета кто-то постучал: один удар, за ним пауза, три удара подряд — снова пауза и затем два удара.

— Это условный стук Пола Дрейка, — заметил адвокат. — Впусти его, Делла.

Делла Стрит открыла дверь. Пол Дрейк вошел в кабинет и, приветливо улыбнувшись, спросил:

— Чем занимаемся? Снова латаем дыры в этом загадочном деле?

— Точно, — ответил Мейсон. — Я пытаюсь привести в порядок некоторые факты.

— Полезное занятие, — проговорил Дрейк. — А у меня для тебя новости.

— Выкладывай.

— Полиция обнаружила человека из Океансайда, по имени Ирвинг, Мортимер Ирвинг… А теперь подробно об этом деле, Перри, это очень важно.

— Пол, я весь внимание.

— Ирвинг гостил у друзей в Ла-Джолле. Он возвращался в Океансайд и был обеспокоен тем, что задержался. Дело в том, что в Ла-Джолле он играл в покер и не хотел, чтобы его жена узнала об этом. Он изрядно проигрался и был этим весьма огорчен. Всю дорогу он ехал, стараясь придумать правдоподобное объяснение для своей благоверной.

— Дальше. И пожалуйста, будь серьезнее, Пол.

— В двух милях от Океансайда он увидел машину, стоящую в стороне от дороги. Фары машины были включены.

— В котором часу это было?

— Парень приехал домой ровно без десяти час. Он посмотрел на часы, когда входил в дом.

— Продолжай.

— Важно то, — подчеркнул детектив, — что этот факт подтверждает показания фермера, который говорил, что машина была поставлена таким образом, что свет от фар бил в окна его спальни. Он не обратил внимания, но запомнил, что машина там была где-то в середине ночи. Он не смотрел на часы, следовательно, его показания нельзя приобщить к делу, однако в любом случае мы знаем, что машина там стояла.

Мейсон кивнул. Пол продолжал:

— Теперь же Ирвинг описывает эту картину, не подозревая, что он может оказаться чертовски опасным свидетелем. Он говорит, что удивился, завидев одинокую машину с включенными фарами, и подумал, что, возможно, кто-то попал в беду.

— Дальше, — сказал Мейсон. — Что он сделал?

— Ну, он остановил свою машину, но оставил ее на дороге. На его машине имеется прожектор, которым он посветил вокруг и осмотрел тот автомобиль. Он увидел, что это был кабриолет терракотового цвета, а в нем никого не было. Он стоял с включенными фарами и выглядел весьма подозрительно. Ирвинг не обнаружил никаких признаков чьего-либо присутствия возле автомобиля. Он не обратил внимания на номер машины, но зато дал довольно подробное ее описание. Перри, по описанию машина похожа на кабриолет Гарвина.

— Или на любой другой кабриолет, — возразил Мейсон. — Этот малый мог видеть только большую машину.

— Но он заметил ее цвет.

— Многие из них такого же цвета, — сказал адвокат. — И моя — светло-коричневая, и светло-голубая машина Гарвина могли ночью в свете прожектора выглядеть терракотовыми. Так может выглядеть любая машина светлого цвета.

— Это-то я знаю, — проговорил Дрейк. — Но полиция придерживается другого мнения. Вот почему я говорю, что этот малый может оказаться чертовски опасным свидетелем. Вы же понимаете, что они сделают. Они будут обрабатывать его до тех пор, пока в конце концов не убедят, что он видел именно кабриолет Гарвина. Он даже припомнит вмятины на корпусе машины. И, что самое ужасное, вдруг вспомнит номер.

Мейсон уныло кивнул и сказал:

— Это преступление — давать свидетельские показания под нажимом полиции. Я…

В этот момент распахнулась дверь, телефонистка по имени Герта влетела в комнату и остановилась, натолкнувшись на Дрейка.

— О, извините! — воскликнула она. — Я думала, здесь только мистер Мейсон и мисс Стрит.

— Так и было, — ответил Мейсон. — В чем дело?

— Мистер Мейсон, миссис Гарвин на проводе. Она звонит из Сан-Диего и очень взволнована. Миссис Гарвин говорит, что хочет сообщить что-то важное. Я подумала, что, возможно, вы захотите поговорить с ней таким образом, чтобы мисс Стрит могла слышать ваш разговор по параллельному аппарату и кое-что записать. Она…

— Я согласен, Герта, — перебил ее Мейсон. — Переключите телефон на мой кабинет.

Как только девушка убежала, Мейсон кивнул Делле Стрит и сказал:

— Делла, возьми блокнот и записывай все, что услышишь.

Делла согласно кивнула, открыла блокнот, и они с Мейсоном одновременно подняли трубки двух телефонных аппаратов.

— Алло… — произнес Мейсон.

В трубке раздался истеричный голос Лоррейн Гарвин:

— О, мистер Мейсон! Как я рада слышать вас. Я…

— Успокойтесь, — сказал адвокат. — Рассказывайте, что случилось.

— Они обманули нас. — Кто?

— Полиция.

— Что произошло?

— Представители мексиканской иммиграционной службы пришли к нами и стали выяснять, долго ли мы собираемся пребывать в Мексике, а Эдвард сказал им, что не знает точно, может быть, мы поедем в Энсенаду недели на две или три, а может, и больше. Они остались довольны таким ответом, но потребовали оформить туристические карточки. Они сказали, что эти туристические карточки будут действительны в течение шести месяцев, что их выдают в иммиграционной службе у границы и что нам не нужно для этого пересекать границу между Мексикой и США.