– Охотно верю, – кивнул Круча. – Поэтому ты на свободе. И даже без подписки о невыезде…

– Но это никогда не поздно изменить, – подленько так улыбнулся Савельев.

Как будто на муравейник Юлия усадил. По спине поползли мурашки, все тело нестерпимо зачесалось.

– Это еще почему? – ошеломленно спросил он.

– А потому… Видишь ли, гражданка Тельцова сейчас под стражей. Но это не дает ей основания чувствовать себя в безопасности. Два трупа – это очень серьезно. И она знает, что третьей по счету может оказаться она сама. Поэтому может изменить показания. И знаешь, для чего? Для того, чтобы мы не искали истинного исполнителя убийства. И чтобы он остался ею доволен. Она его боится… А вот тебя она не боится. Покажет на тебя как на исполнителя заказа, и будет тебе небо в клеточку…

– Но ведь это не так!

– А кто знает, что не так?.. Между прочим, в момент убийства ты находился в двух шагах от места преступления.

– Но это скорее алиби, чем улика…

– Алиби для тебя. Но ведь совсем не обязательно, что ты лично совершил убийство. Ты мог кого-нибудь нанять…

– Чушь. Полная чушь!

– Чушь, – кивнул Степан. – А может, и не чушь… В общем, так, ты сейчас успокойся. Соберись с мыслями – это необходимо. И постарайся вспомнить в мельчайших подробностях, как Лиза уговаривала тебя исполнить ее мужа. Может, она советовала тебе, куда можно обратиться за помощью?

– Советовала, – вспомнил Юлий. – К психиатру советовала обратиться…

Сначала он думал, что эта крошка послана ему во благо. Они познакомились полгода назад. Он тогда еще в юридическом учился. Лиза не так уж часто баловала его своим вниманием. Если раз в две недели заглянет на огонек – и то хорошо. А ему и без нее неплохо было. Красивых женщин вокруг – море разливанное. И Юлий купался в этом море. И иногда приставал к запретным берегам. В тот раз тоже не туда заплыл. Молодую жену пожилого декана соблазнил. Не зловредности ради, а по незнанию. Ему вообще в жизни везло на совпадения, в особенности на роковые. В тот раз тоже «повезло». Декан морду бить ему не стал. Зато ловко воспользовался наставленными рогами. Боднул ими – как коленом под зад пнул. Три с половиной года учебы коту под хвост. Хорошо еще, что он с «белым билетом» в свое время подсуетился, а то бы на два года в армию загремел.

Армии не повезло – не смогла она заполучить в свои ряды столь доблестного бойца, как Юлий. Зато Лиза заполучила его с потрохами. Запудрила ему мозги с частным сыскным агентством, подрядилась быть первой клиенткой. Он клюнул на ее удочку и попал в зависимость от нее.

Сначала он следил за ее мужем. А потом ему выпала превеликая честь стать его палачом. Только тут Лиза просчиталась. Убийство человека – страшный грех. А переступать через себя Юлий не собирался. Да и не мог.

Лиза настаивала. Но он твердо стоял на своем. Тогда она посоветовала ему обратиться к психиатру.

Она знала его честолюбивую струнку. Знала, что в жизни он хочет добиться многого. И частное сыскное агентство для него – всего лишь начало. А она давала ему шанс подняться достаточно высоко. По минимуму, он мог получить от нее сто тысяч долларов. По максимуму, стать ее мужем и забрать все. Но он отказался. И она решила, что он чокнутый. Только чокнутая – она сама. Жизнь это подтвердила.

– Надо было тебе не к психиатру идти, а в милицию, – не без осуждения посмотрел на него Круча.

– Надо было, – невесело кивнул Юлий. – Но кто ж знал…. Я ее уговорил выбросить из головы эту нелепую затею. Она согласилась. Но сделала все по-своему… А потом, не хотелось казаться иудой…

– Иуда – это она… Ладно, не про то сейчас разговор. Юлий, напряги память и постарайся вспомнить, к кому Лиза советовала обратиться за помощью, чтобы убить своего мужа? Может, она еще что-то на этот счет говорила? Может, в разговоре проскальзывали какие-то имена, фамилии, клички…

– Нет, не было ничего. Она не знала, к кому обращаться за содействием, и мне ничего не советовала. Она хотела, чтобы я сам взял на себя всю инициативу… А я отказался…

– Ну, это мы уже слышали… И все равно, ты напрягись, может, что вспомнишь… Ты должен понять, положение очень серьезное. Скрывать не буду, убийцы смогли уйти от наказания. Сложилась такая ситуация, что мы пока не можем до них дотянуться. Не можем, а обязаны. Убийцы не должны гулять на свободе. Нет у них на это права.

– Да я понимаю.

– Поэтому ты и должен нам помочь.

– Как?

– Нам нужна любая информация, которая может хоть как-то вывести нас на след убийцы… Может, Лиза говорила тебе, что договорилась насчет убийства? Вспомни.

– Было бы что вспомнить – я бы сказал. Но нечего вспоминать. Не говорила она ничего. Точно, не говорила…

– Ты сказал, она сама позвонила тебе, когда убили ее мужа.

– Сама.

– Хорошо покопайся в памяти, может, она что-то сболтнула лишнее? Может, имя какое-то промелькнуло, может, еще что?

– Нет, не было ничего. Было только какое-то демоническое злорадство. Но за это ведь не зацепишься.

– Не зацепишься, – кивнул Круча. – Значит, ничего ты нам сказать не можешь.

– Не могу, – сокрушенно развел руками Юлий.

Он искренне хотел помочь этим людям. Но, увы, у него для них ничего интересного не было.

– Ладно, пусть будет так. Но если вдруг что вспомнишь – сразу к нам. Ты меня понял?

– Еще как понял.

– Ну, тогда бывай…

Уже на пороге он обернулся:

– А со своей сыскной практикой завязывай. А то без головы останешься. Народ нынче темный, непросвещенный. Сейчас тебе морду набили, а завтра подстрелят…

– Волков бояться – в лес не ходить.

– Ага, а чем дальше в лес, тем больше дров.

– Или сковородок, – ухмыльнулся Савельев.

– А я каску куплю.

– Ну смотри, как знаешь.

Прощаясь, Круча махнул ему рукой и исчез вместе со своей гвардией.

Едва ушли менты, как появилась бригада «Скорой помощи». Напрасно Юлий протестовал – слушать его никто не стал. Велели собрать необходимые вещи, усадили в машину и повезли в больницу.

Оказалось, «Скорую» вызвал сам Круча. И сделал это не зря. Потому как у Юлия было сломано ребро плюс ушиб головного мозга. Приговор – несколько дней больничного режима, дальнейшее обследование и лечение.

Врачи опасались, что разовьется гематома мозга. Но обошлось. Ничего страшного не случилось. Хотя это было не совсем так. В больнице Юлий остро ощутил себя никому не нужным человеком.

А кому он нужен? Друзей у него нет – одни приятели. Их хоть отбавляй. Водку вместе пили, по девкам ходили – весело жили, одним словом. Но из них в больницу никто не пришел. Подруг у него тоже с лихвой. Все они не прочь были переспать с ним по новой. Но опять же, ни одна не соизволила проведать его. Коллег по работе у него нет, потому как он волк-одиночка. Типа, сам себе режиссер.

Родители у него есть. Отец, мать. Но у них дача. Если, конечно, так можно назвать деревенский дом в двухстах километрах от Москвы. Но они прикипели к этому дому так, что никаким буксиром их оттуда не сдвинешь. Раньше октября в Москве их не жди. Они бы, конечно, приехали к нему. Но Юлий не стал их тревожить. Ни к чему тоску наводить. Еще сестра у него есть. Но она совсем далеко. В Австралии. Замужем за фермером. У них там колхоз в миниатюре, дым коромыслом и все такое. Ленку беспокоить совсем ни к чему. Битва за урожай – это очень серьезно даже при капитализме.

А еще у Юлия есть Пух. Он единственный из всех, кто навестил его. Только лучше бы он не приходил.

– Братушка, предложение есть, – чуть ли не с порога затараторил он.

– Выкладывай.

Юлий не надеялся услышать что-нибудь дельное. Поэтому и не особо бы разочаровался, если бы этот фрукт засыпал ему в уши очередную порцию чепухи.

– Только учти, я в доле.

– В доле – это как?

– Да очень просто. Тебе дело расширять надо. За неверными мужьями и женами сейчас все кому не лень следят. Потому и клиентов у тебя с гулькин нос. Так, да?