Гомункул вещал часами. От его писклявого голоса у Нэда звенело в ушах, а волосы стояли дыбом. Адский счетовод воспевал могущество дьявольской бухгалтерии, и черные чары опускались на офис Нэда. Свиток все разворачивался и разворачивался, на пол ложились, строка за строкой, методы снижения цен и сокращения расходов. Стены комнаты начали таять. Злобные бесы закопошились во тьме. Песок в песочных часах на столе посыпался в другую сторону. Нэд уже почти слышал стоны проклятых где-то вдали.

Гомункул увеличился в размере. Страдания Нэда и его мучительная тоска подкармливали демона. Под конец он вырос на целый фут, его кожа стала ярко-красной, а его маленькие рожки впечатляюще завернулись. Нэд ссутулился на стуле, у него текли слюни. Дебиты и кредиты впивались в его мозг подобно крошечным вилам.

– В заключение, – сказал гомункул, – я хотел добавить, что, по моему мнению, проект Людоедского отряда еще можно спасти. Если, конечно, отряд удастся превратить в действующее боевое подразделение. Но это уже не моя задача. Я – счетовод, и я могу тебя уверить, что подсчитано все безупречно.

Нэд трясущимися руками вытер слезы с лица. Его тело было липким и холодным. Лекция демона высосала всю и так ослабевшую волю Нэда к жизни. В этот момент он с радостью проткнул бы себя своим собственным мечом, чтобы положить всему конец. Но такой возможности у него не было. В этом заключалась плохая сторона бессмертия.

Свирепый бюджетный план ползал по офису; вдруг он скользнул под стол и тугими кольцами обвил ноги Нэда, не давая циркулировать крови. План поочередно мурлыкал своему создателю и рычал на Нэда.

– Это я порекомендовал, чтобы тебя перевели на эту должность, – сказал гомункул. – Правда, эту идею сперва не хотели принимать. У тебя не особо выдающийся послужной список. Но я подчеркнул, что все предыдущие командиры были хорошими солдатами, но тем не менее ни один из них не смог сделать из Людоедского отряда ничего стоящего. С логической точки зрения послать еще одного выдающегося бойца в бездонную пасть к почти верной смерти было бы пустой тратой ресурсов. Но вдруг нашелся человек – и этот человек ты, – который обладает необходимым бухгалтерским опытом и способен правильно разобраться в ситуации, что большинству других солдат не под силу. Кроме того, у этого человека есть удивительный дар – ему удается раз за разом обманывать смерть. А самое главное, этот человек, если, конечно, дар не покинет его, сможет служить бесконечно долго.

Нэд попытался встать, но бюджет обвился вокруг его талии и удержал его на стуле.

Гомункул удовлетворенно улыбнулся.

– Мне потребовалось время, чтобы убедить их. Я думаю, они надеялись, что я просто посоветую свернуть весь проект. Но я смог уговорить их дать Людоедскому отряду последний шанс. У тебя есть шесть месяцев, чтобы привести отряд в порядок. Этого времени более чем достаточно, если ты будешь следовать моим советам.

Нэд не помнил ни одного из них. Он не помнил вообще ничего за последние несколько часов, кроме дьявольского заклятия, напева без слов, песни тех, кого покинули деньги.

– Просто придерживайся моего плана, делай, что от тебя требуется, и у тебя все получится, командир.

Бюджет поднялся в воздух, собираясь порезать Нэду лицо острым краем бумаги. Нэд не хотел этому препятствовать, однако у его негодной руки были другие соображения по этому поводу. Она схватила пустую бутылку из-под виски и угрожающе взмахнула ей. Свиток зашипел и, брызгая слюной, напал на руку.

– А что, если я не справлюсь с задачей? – спросил Нэд.

Гомункул хихикнул.

– Я предполагал, что ты спросишь это. Прибыль знает, что числа никогда не подводят, но подобного нельзя сказать про людей. Если ты не справишься, Людоедский отряд распустят, а солдат перераспределят в соответствии с моими рекомендациями.

– А куда отправят меня? Обратно в бухгалтерию?

Гомункул всасывал тревогу Нэда. Глаза демона загорелись алым огнем.

– О нет. Твое место в этом департаменте уже занято. В любом случае там ты просто зарывал свой талант в землю. Мне кажется, что в Берсеркерской программе от тебя будет гораздо больше пользы.

Нэд сжал зубы.

Гомункул вырос еще на один дюйм.

– Берсеркеры обычно так коротко служат, поэтому необходимость найти кого-нибудь, для кого смерть вовсе не была бы проблемой, казалась мне очевидной. Я уверен, тебе понятна моя логика.

Нэд знал, что из него выйдет никудышный берсеркер, не важно, бессмертный или нет. Берсеркеры должны были очертя голову бросаться в битву. Они были безрассудными свирепыми воинами, готовыми встретить смерть, но прежде отправить на тот свет как можно больше врагов. Умирать Нэд умел хорошо. У него была возможность в этом попрактиковаться. Но вот убийца из него был так себе. За всю свою военную карьеру Нэд убил только одного человека. Случайно. Своего. Во все остальные разы, когда Нэд выходил на поле битвы, он всегда погибал одним из первых.

Гомункул кивнул Нэду.

– Моя работа здесь окончена. Желаю удачи, командир.

Демон скукожился и исчез. Комната посветлела. Стены перестали таять. Песок в песочных часах снова посыпался в правильную сторону. Бесы отправились обратно в свое чистилище. Но бюджетный план остался.

Он вцепился в негодную руку Нэда и изо всех сил пытался ее оторвать. Нэд был не против, но просто так сидеть и ждать не хотелось. Поэтому Нэд вынул из ножен кинжал, проткнул бюджет и пригвоздил его к столу. Ужасно завыв, план задрожал, а потом застыл без движения. Но не погиб. Нэд все еще мог видеть, как он дышит, как медленно вздымаются и опускаются цифры на его страницах. Может, чтобы убить план, надо было вогнать осиновый кол в итоговые строки.

Но колов под рукой не оказалось. Поэтому Нэд просто схватил один конец свитка и свернул его. Бюджет не сдался без боя, однако почти весь его пыл уже, видимо, угас. Кто-то постучал в дверь. Нэд засунул свободный конец свитка в выдвижной ящик, резко задвинул его и прислонил к ящику стул. Оставшись без движения, свиток зарычал – один его конец застрял в ящике, другой удерживал кинжал. Нэд осторожно пересек комнату, стараясь не наступить на спутанные петли острой бумаги, и открыл дверь.

За ней стояла Регина с двумя кувшинами в руках. Еще два она держала под мышкой.

– Ваше вино, сэр. Хотите, я поставлю его к вам в офис?

– Нет.

Нэд скользнул в коридор и захлопнул за собой дверь. Он больше не собирался возвращаться в свой офис. А если обстоятельства сложатся так, что ему не удастся избежать этого, то он придет в полных доспехах, с очень длинным копьем и огнедышащей саламандрой Салли. Из офиса донесся ужасный грохот. Должно быть, бюджетный план перевернул стол и теперь охотился на отчеты о расходах, пожирая их и становясь сильнее и в то же время все ненасытнее.

Нэд кивком указал на соседнюю дверь.

– Отнесем их в мои апартаменты.

Они поставили кувшины в угол командирской комнаты. Нэд прислонил ухо к двери, которая вела в его офис. Бюджета не было слышно, но он несомненно был там. Нэд подпер дверь стулом.

– Что-нибудь еще, сэр? – спросила Регина.

Он обернулся и посмотрел на высокую, красивую амазонку и котенка, который терся об ее длинные-предлинные ноги. Бюджетный план зашумел в другой комнате. Нэд сел на край кровати и нагнулся, чтобы почесать у котенка за ушком.

Регина покосилась вниз.

– Что-нибудь еще, сэр? Подумайте.

– Нет.

Она положила руки на талию и выпятила свою впечатляющую грудь.

– Вы уверены, что я ничем не могу вам помочь?

За дверью мелькнула тень.

– Можешь найти что-нибудь, чем заколотить дверь.

Нэд лег на спину и закрыл глаза.

Регина запнулась. Она схватила Симуса и вылетела в коридор. Но вдруг она резко развернулась на каблуках. На ее недовольном лице появилась натянутая улыбка.

– Я никогда раньше не пробовала колдовского вина, сэр. Позволите мне выпить немного?

– Вот. Наслаждайся.

Нэд взял один кувшин, дал его амазонке и захлопнул дверь.