Из ее слов я заключил, что она ничего не знала о принадлежности своего покойного мужа и пасынка к вольному братству свободных каменщиков.

– Вы не ответили на мой вопрос, графиня, – напомнил я.

– Алекс – вампир, – тихо сказала Элен. – Тот самый, что преследует женщин из рода Олениных, – объяснила она. – Он выбрал меня своей нареченной женой.

«Так вот, значит, откуда этот горячечный бред про свадьбу и флердоранж! Но кто же сыграл с ней такую кошмарную шутку?! Неужели, отвергнутый жених? Как-то все это странно», – размышлял я, вглядываясь в ее измученное лицо.

– И когда должна состояться свадьба? – как можно, спокойнее осведомился я.

– Алекс сказал, что как только я буду готова, – прошептала Елена, глотая слезы. – Он мучает меня уже больше месяца, является мне по ночам, оставляет какие-нибудь знаки, рассказывает о своей несчастной любви, предательстве и женском коварстве. – Графиня заплакала и закрыла лицо ладонями.

– Какие такие знаки? – поинтересовался Кинрю.

– Всякие надписи, – сказала Елена, – на стенах. Не верите? Если хотите, то я покажу!

– Очень хотим, – ответил я.

– Тогда идемте со мной, – поднялась Елена со стула.

– Снова эти чудачества, – вздохнула Наталья Михайловна. Однако и она все же последовала за приемной дочерью.

– Эта надпись на стене в моей комнате, – дрожащим голосом проговорила Элен. Она едва держалась на ногах, и Владимиру пришлось взять ее под руку.

– И в самом деле будто кто из нее кровь сосет, – угрюмо проговорила вдова.

Стены в комнате графини Елены Александровны Олениной были расписаны цветочным орнаментом по китайскому шелку. Комната была обставлена изящной мебелью. Два зеркала в узорных рамах стояли друг против друга. На них – бронзовые светильники. На шифоньерке лежали пяльца с незаконченной вышивкой; рядом – «бобик»; на секретере – изящный альбом; кровать у окна застелена несколькими белоснежными покрывалами. Два мягких кресла стояли на паркетном полу, а чуть поодаль от них – диванчик, прикрытый цветным покрывалом. Здесь же был низкий столик перед киотом, на котором стояла и едва-едва теплилась свеча, рядом с которой лежал молитвенник. Вся комната была уставлена фарфоровыми вазами с высокими роскошными оранжерейными розами на длинных ножках. Половина из них увяла, но в будуаре стоял удушающий розовый запах, от которого начинали кружиться даже самые трезвые головы.

– И где же ваша надпись? – осведомился я.

Графиня Элен растерянно озиралась по сторонам, словно попала в какую-то чужую страну.

– Здесь же была, на шелке, – прошептала она.

– Это только доказывает, что ты все выдумала! – вскричала Наталья Михайловна. – Или что ты… – вдова не договорила до конца своей фразы, но все поняли, что она хотела этим сказать.

Владимир закрыл лицо руками.

– Вы думаете, что я сумасшедшая, – пролепетала Элен и снова заплакала. Она выглядела такой жалкой, что даже мне стало как-то не по себе.

– Вы, по крайней мере, можете хотя бы сказать, что там было написано? – Я старался говорить с Еленой как можно мягче, чтобы по нечаянности не усугубить ее и без того плачевное состояние.

Элен на какое-то время перестала рыдать, вытерла слезы батистовым белым платком и подняла на меня свои светло-голубые глаза.

– Рок, – дрогнувшим голосом проговорила графиня Оленина, – На стене моей комнаты всегда появляется слово «рок», – убежденно повторила она. – Его пишут кровью.

– Или красными чернилами, – вставил свое слово Кинрю.

– Если его, вообще, пишут, – скептически заметила Наталья Михайловна.

– Вы можете с Лушей переговорить, – всхлипнула Елена Оленина. – Она тоже видела эту надпись.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.