— Ну прости уж. Мы на них ману тратим, и взамен я хочу получить ману, — возразил я, и тот неуверенно, но всё же согласился.

— С тобой невозможно иметь дела, — вздыхал Сяо.

— Все так говорят, но при этом работают со мной, — вновь возразил ему.

— Сказал бы я, но не хочу материться!

Сяо махнул рукой, и двое мужчин вышли из его внедорожника. Они подбежали к нам и потащили ящики в салон. Уместились, на удивление, все ящики.

— Если всё сработает, я бы попросил ещё больше артефактов. У нас начинается неприятная тенденция. Пока, как бы это странно ни звучало, помогает эпидемия. Люди сидят дома или носят маски. Людей на улице мало, и они осторожны, но вот в сёлах начинаются «странные» вещи.

— Насколько массово? — спросил я.

— Настолько, что дошло до верхов, и они, верхи эти, не хотят паники.

— Понятно. У нас, собственно, всё так же.

— Знаю, — хмыкнул Сяо Ли. — Видел я этого Гадюкина. Опасный он человек.

— Опаснее меня? — приподнял я бровь.

— Сказал человек-катастрофа, — вновь хмыкнул китаец. — Нет, не опаснее, но геморрой может устроить. А ты у нас теперь человек «оседлый», геморрой не любишь.

— Не люблю. Как и тех, кто мне его создаёт.

— Думаю, для тебя это будет откровение, Друид, но ты сам — источник большей части своих «проблем». Слишком ты эгоистичен, самонадеян и мерзкий человек, — заявил главарь Триады…

— Мерзкий я лишь к тем, кто мне не нравится.

— Эй, Чжэньхуэй, Иван ведь мерзкий человек? — крикнул Сяо, стоявшему в стороне гастарбайтеру.

— Совершенно точно не мерзкий! Я ведь правильно сказал, господин-работодатель?

— Правильно, получишь дополнительную миску риса и кошко-жену, — кивнул ему.

— Спасиба, насяльника! Вы лучший!

— Придурки, — вздыхал Сяо и развернулся. — Поеду я. Мне ещё мир спасать, пока вы тут развлекаетесь.

Он сел в машину, а ко мне подошёл гастарбайтер.

— Развлекайтесь, ага, — хмыкнул Ли. — Работы только прибавляется…

— Да, и не забудь, нам таблетки ещё делать, — «обрадовал» я его.

— А может, Сяо был прав? — Ли уставился на меня.

— Отобрать миску риса?

— Пошёл работать на благо всего мира! — убежал китаец.

Сразу бы так. К тому же нам нужно будет отправить в Беларусь небольшую партию лекарств. Об этом уже договорились все, кому надо. Ну и у меня подрастает новая партия Золотого корня. Да и Тысячелистник уверенно растёт.

— Привет! — я шёл к пруду, как из клиники вышли две девушки. Подруги Любавы.

В клинике у нас туалет для работников, там же кухня и раздевалка. Люди там обедают, но посменно, а не как раньше, когда всех собирали на обжиралово.

— Привет, Настя, Катя, — кивнул девчатам. — Как работа?

— Тут тепло, сытно кормят, работа лёгкая, ну если сравнивать с копанием картошки, так что всё супер! — заявила худенькая плоская девушка.

— Нам очень нравится, — добавила слегка полноватая и грудастая. — И мы скучали по клубничным маскам для лица, а младший братик от клубники вашей стал активным, бодрым, мать не нарадуется. Спасибо огромное!

— Пожалуйста, — кивнул им. — Вскоре нужна будет помощь со сбором винограда. Да и шиповника.

— С радостью, — ответила та.

— Иван Олегович… — слегка покрывшись румянцем, заговорила худая Настя. Надеюсь, она тут не в любви пришла признаваться?..

— Да?

— А у вас случайно комнаты не сдаются?.. — удивила она меня, и объяснила: — Я бы жила здесь на время сезона. В селе дом не снять, не потяну по деньгам, да и бессмысленно это. А с родителями жить тяжеловато уже. Хочется немного свободы…

— Тоже хочу! — вмешалась грудастая. — Я бы тоже сняла комнату.

— Комнат нет, но я подумаю над этим.

— Спасибо. Подумайте, пожалуйста. Мы не доставим проблем. Или мы бы с Катей снимали домик на двоих или даже троих… четверых?..

— Подумаю, — ещё раз сказал я, и девушки побежали работать.

Но, вообще, можно сделать что-то такое. Я же хотел пристройку к частоколу сделать. Там будут клиника, парковка, и можно добавить общагу. Ну или многоквартирный дом… Подумаю в общем.

Ладно. Дойдя до пруда, собрался было заняться садом, но позвонила София Матвеевна. Ну и я пошёл в санаторий, где в столовой меня ждали все гости и София.

— Чёрт! — воскликнул я, оказавшись там и вызвав у людей недоумение. — Нужно было делать фотографию «До», — добавил я, и люди расслабились.

— А я сделала, — улыбнулась София Матвеевна, и народ загалдел, вспоминая, что, да, была.

А потом мы рванули ко входу в санаторий и сделали вторую фотографию. Но её не показывали, а отдали нашему администратору, чтобы распечатала двенадцать копий. А когда вернулась, люди заохали и заахали.

На первой фотографии были уставшие, старые, больные люди. А на второй фотографии совершенно другие товарищи. Вот не узнать. Все внешне скинули лет по пятнадцать, если не двадцать. Подтянулись, пропали морщины, обновились кожа и волосы. У кого-то даже осанка исправилась, и они стали казаться выше.

— У меня для вас плохая новость, — вновь я всех ошарашил. А находились мы в столовой и сидели за столами. — Что с паспортами делать будете? Вас теперь не признают. Особенно ваши деловые партнёры.

— Иван Олегович, у меня чуть сердце не остановилось! — расхохотался тот вредный ворчливый старик, и все закивали. — Но, да, вы правы. Я сам не сразу себя на фотографии нашёл.

— И я! — сказала одна из женщин.

— А я узнала, но с трудом… — добавила ещё одна женщина.

— Думаю, эксперимент прошёл успешно, — заявила София Матвеевна. — Буду рада конструктивной критике.

— Это явно стоит дороже тех денег, что мы заплатили, — заявил тот вредный старикашка, который ранее жаловался, что «дорого».

— Определённо слишком дёшево, — согласилась та женщина, которая грудь показывала. — У меня знакомая в месяц миллион тратит на всяких косметологов и прочих шарлатанов. И так уже лет десять, а красивее не становится. Лишь хуже…

Народ тут же загалдел, а София записывала в блокнот. Администратор Василиса тоже вела запись. Эта строгая полторашка стояла у стены и, как говорится, «не отсвечивала».

Критика же в основном касалась всяких мелочей. Кому-то не очень нравится планировка комнат. Кому-то хотелось что-то вроде дискотеки и того подобного.

В итоге накопилось пунктов сорок…

— Ой! Вспомнила! — воскликнула одна из женщин и всех ошарашила. — Муж. Диабет. Он вылечился!

— Значит, помогло? Вот и хорошо, — кивнул я и народ оживился.

Мы ведь здесь в подземелье вино делаем. Своими «ножками» женщины давят виноград, а мужчины уже делают вино. Половину синего и голубого они могут забрать себе. Остальное забирает санаторий. Гостей и работников поить.

В скором времени начали приезжать машины, и мы с Софией провожали людей. Да, немного резко всё случилось, но у людей работа, бизнес, семьи и прочее, что нельзя надолго оставлять без присмотра. И как бы им ни хотелось остаться, но сила воли у людей имеется, так что раз «всё», то пора уезжать из «рая».

И вот, приехала ещё одна машина, и со мной попрощался Вениамин Яковлевич, деловой партнёр Сычёвых. Ему шестьдесят три года, но, когда он приехал, выглядел весьма плохо. Сейчас же едва дашь пятьдесят. Или даже сорок пять.

— Иван Олегович, я честно поражён тем, в кого я превратился. Уверен, я не то, что пять или десять дополнительных лет проживу, но и все двадцать! За это время я точно смогу воспитать себе достойного преемника. Премного благодарен вам.

Мужчина расплылся в улыбке и протянул руку.

— Удачи вам, Вениамин Яковлевич, берегите здоровье, — пожал я его руку.

— Спасибо. И если вам будет нужна помощь, вы всегда можете обращаться ко мне.

Мы попрощались, и он уехал, а затем и все остальные постепенно да уехали. А я с Софией Матвеевной переместились на территорию санатория. Там было место, где можно пить чай на свежем воздухе.

Имелись уединённые столики и стулья. Если надо, то можно поставить пляжный зонт.

— Эксперимент и правда успешный, — заявила женщина. — Но я и не сомневалась, что так всё и будет. Да и цену правильно сделали, что установили низкой. Теперь же мы можем её смело поднимать на основе отзывов людей.