— Позвольте представить, — запрыгнул на ящик Фот. — Авторская версия пьесы Уильяма Шекспира «Ромео и Джульета». В нашем варианте — Ромей-харр и Джули-тап.

Ого! Я, конечно, в шутку прикидывал, что гоблины могли бы сварганить свою версию одной из пьес. А Фот про это даже говорил когда-то. Но всё это казалось чем-то из разряда «пошутили и забыли». Тем более, сейчас и времени на все эти развлечения, по сути нет.

Ушастики освободили часть крыши, на которой выстроились актёры. Они даже себе импровизированные кулисы из кусков брезента и штабелей ящиков соорудили. За которыми немедленно скрылись.

Первыми вперёд вышли пятеро гоблинов в нарядах, которые напоминали настоящие римские тоги. Похоже они и костюмами озаботились, найдя где их заказать.

В двух норах, равных по понтам и численности,

В Царьграде нашем, где шумит народ,

Опять всплыли разборки, япь, резкой гнилостности —

Кто именно тайник с мясцом, ночкой съел в обход.

Из чресл вражды той япнуто-мохнатой

Рванули к свету двое — юный Ромей, и Джули, сладенький роток.

Но им не до любви: их путь заклятый

Ведёт к загадке — кто ж рихтанул весь общий запасок?

Они продолжили петь, я почувствовал, как медленно начинает отпадать челюсть. Не, я понимал, что у них был оригинал. И оно вроде как несложно — взять уже готовую структуру, после чего её переработать.

Но! Это ж гоблины! А тут — пьеса. Которую они так переделали, что там и рифма вроде как есть, и смысл проглядывает.

А вы сидите, граждане, потише —

Мы постараемся сюжет не полирнуть и не свернуть.

Спев последние строчки, пятеро певцов отвесили глубокие поклоны и удалились под бурные овации толпы. Тоже, к слову изрядно охреневшей от такого зрелища. На «сцене» же появилось двое ушастиков, вооружённых самыми настоящими мечами. Возможно даже не бутафорскими.

— Слышь, Греги-тап, только попробуй гнать на нас — не стану медлить я. Немедля рихтану твою печёнку! — продекламировал первый, комично размахивая мечом.

— Мечом? — оскалился второй, вытаскивая свой. — Алкаш ты Самси-тап. Бокал едва свой держишь. Куда уж тебе поднять меч?

Честно — я заслушался. Да и не только я. Все прочие тоже смотрели, затаив дыхание и аплодируя каждой новой паре актёров. Больно это было неожиданно. Я бы даже сказал, артистично.

В голове мелькнула мысль, что всё это было бы неплохо заснять, но Фот уже озаботился — в стороне занял позицию ушастик с камерой, который фиксировал всё представление.

Вот и конец первого акта. Толком и не заметил, как время пролетело.

— За Фоти-тапа! — вдруг реально рявкнул, вскочивший на ящик Кэп. — За таланты гоблинского народа!

— За самых пафосных сталкеров империи! — добавил Гоша, тоже поднявшийся на ноги. — За щенков!

Все дружно опустошили свои банки и захлопали новыми. А в той части крыши, где проходило представление, вновь появились пятеро певцов.

Былая ярость — уж больше не препона —

Угомонилась… ну, почти. В земле.

Но свежий запах — пряный, печёночный, отборный —

Разжёг голод у каждого во Мгле.

Ромео Джульку пафосил не в шутку —

Она его ласкала тож всерьёз.

Однако, умыкнули падлы утку.

И дуб срубили под пенёк.

Как вы уже поняли, любовная линия тут тоже имелась. В отличие от переделанной на скорую руку пьесы про Отелло, которую ушастики разыгрывали в «Ферзе» — интрига не ограничивались сожранным мясом. Речь шла ещё и про самые настоящие чувства.

В общем — это было реально интересно. К тому же, коротышки сократили многие моменты, попросту выкинув их из текста. И переделали финал — в нём, два молодых гоблина сбегали от старейшин, прихватив с собой приличную сумму наличности. А в общине вовсе разгорался мятеж, которые заканчивался весьма занятным образом — головы старейшин нанизывали на пики.

Такого в оригинале точно не было. Но ушастикам зашло не меньше, чем основной сюжет. Иногда у меня складывалось впечатление, что в гоблинских общинах грядёт кровавая бойня. Как только где-то в одном месте полыхнёт, остальные тут же подхватят. А может так казалось только из-за того, что вокруг были исключительно гоблины, благополучно свинтившие от опостылевших порядков и локальной зеленокожей бюрократии. По вполне понятным причинам, люто ненавидящие своих старших. Возможно внутри самих общин дела обстоят иначе.

— Чтоб все мы вернулись из Еревана, — закричал Гоша, снова вставший на ящике в полный рост. — Армения, бойся! Щенки идут!

Тоже подняв новую банку ледяного пива, я сделал приличный глоток. И постарался выкинуть из головы все мысли о грядущей операции в Ереване. Не время сейчас. Нужно отдыхать.

Утро встретило тишиной. И знакомой обстановкой — возвращаться вчера на базу я не стал. Вместо этого спустился в свою старую комнату. При виде которой, в голове моментально ожили воспоминания.

Хорошо, что немедленно нашлись дела — на связи объявился Твердоскальный, который по его словам нашёл крупного покупателя. Тот был готов забрать сразу тонну золота. Но чуть позже — не раньше, чем через десять дней. С дополнительным условием — металл требовалось доставить в любую точку Османской империи.

Сначала я чуть было не отказался. Где мы и где контрабанда, в конце концов? Потом задумался — а реально ведь? Мы и контрабанда. Никаких ассоциаций на ум не приходит?

А сейчас, так тем более. Кашалот — он ведь не только по поверхности моря может гонять. Такая туша не то, что тонну, он и пять тонн золота, если надо будет, уволочёт.

В общем — предварительное согласие я озвучил. Обозначив, что за транспортировку нужно будет доплатить. И далеко не факт, что получится организовать её точно через десять дней. Мы ж скорее всего будем ещё в Ереване.

Задерживаться на старой базе я не стал. Один вечер — это неплохо. Но находиться тут постоянно, это пожалуй небольшой перебор. Даже для моей нервной системы. Слишком уже скребёт.

Поэтому я оседлал Кью, которая скучала под навесом в гордом одиночестве и домчал до отеля, куда уже вернулись все остальные. Решив не беспокоить командира, видимо. А зря — лучше бы разбудили.

Какое-то время я провёл, погрузившись в изучение аналитики по Еревану. Для этой задачи мы выделили небольшую группу ушастиков — тех же, что занимались поиском хейтера. Опыт у них уже имелся. Задача, конечно, стояла куда более масштабная. Но других специалистов, под рукой всё равно не имелось.

Вообще, складывалось впечатление, что Большой Совет Еревана немного охренел. Даже не так — он охренел на полную. Отдав дела окраин на откуп людям, которым я бы не поручил и картошки почистить. Сопрут ведь почти всё. А остаток изваляют в грязи или ещё как испортят.

Основная проблема — именно Большой Совет и был нашим заказчиком. А ещё у них городская полиция, гражданская гвардия и поддержка местной элиты. Наёмники им понадобились по одной простой причине — наладить коммуникации с трущобами у этих дебилов не вышло. Окраины полыхнули мятежом и первым делом там выпотрошили «лидеров», что раньше держали власть и лизали жопы власть имущим, обворывая своих же.

Когда бунтовщики закончили у себя и ринулись в центр, на их пути сначала встали обычные полицейские заслоны. Которые были моментально сметены. Потом ударила гражданская гвардия. В боевых доспехах, с огнестрелом и не стесняясь масштабно применять силу.

Однако, они недооценили уровень накопленной ярости и численность протестующих. Три тысячи гвардейцев, что несут смерть, оставляя за собой устланный трупами асфальт — это мощно. Но почти миллион ожесточённых парней с окраин, которым сорвало крышу и нечего терять — тоже сила.

Отдельных бойцов гвардии даже прикончили. Многих ранили. Их таранили на автомобилях, закидывали бутылками с зажигательной смесью, пытались достать из трофейного огнестрела, а одного умудрились подцепить краном и уронить с высоты в полсотни метров. Развлекались, как могли.