Увиденное своими глазами, заставило меня всеми силами сдерживать свой гнев, чтобы не обрушить все те слова на всех языках, которые я знал, на голову ухмыляющегося прапорщика. Под видом, нового грузовика со склада НЗ, мне предлагалось выкупить два автомобиля, один из которых пойдет сразу в утиль, потому, что, как-то иначе это непотребство использовать было невозможно. Второй грузовик, в отличие от первого был на ходу, и в общем-то соответствовал тем ожиданиям, на которые я рассчитывал, за исключением маленького нюанса. Как мне было объявлено, но него не было документов.

— Архив с документами располагался в Черняховске, а недавний пожар, уничтожил все необходимые бумаги.

«Не было там никакого пожара, мне-то врать зачем?» — хотелось ткнуть прапорщика носом, но я сдержался, понимая, что мои слова ничего не изменят.

Поэтому и предлагалось, купить металлолом, но с документами, и нормальную машину, но без них. И совместить приятное с полезным. То, что металлолом шел по той же цене, что и ходовой автомобиль, я уже говорил. Фактически мне предлагали один грузовик, по цене двух, и в процессе разговора, у меня закралась мысль, что все номера, указанные в документах разбитого автомобиля, полностью соответствуют ходовому. Просто таким образом, избавляются сразу от двух машин. А, учитывая, что цена за один грузовик, находится в районе тридцати тысяч, то получается, что с меня возьмут стоимость четырех автомобилей «Волга». Как говорится: «Бизнес и ничего личного». И ладно бы просто сказали давай шестьдесят кусков и наслаждайся покупкой, нет обязательно надо подойти с какими-то выкрутасами.

Всеми силами сдерживая себя, я вышел со складов войсковой части, и достав из бардачка своего «Москвича» пачку сигарет, присел на крыло и закурил, пытаясь успокоиться и прийти в себя. Вообще-то курить, я так и не научился. Бывало иногда, что закуривал, чтобы несколько успокоиться, или по какому-то иному поводу. Но постоянной тяги к сигаретам у меня не имелось. Да и в бардачке лежала, не моя, а забытая, кем-то из знакомых пачка сигарет «Ростов», не выброшенная мною просто на случай, вдруг пригодится. Вот и пригодилась.

Задумавшись, перебирал в уме предложения, и все больше приходил к выводу, что купить нормальный грузовик у меня не получится. Даже если я приобрету эти два газона, и то сразу же наживу проблем, на свое седалище. Каких? Да все просто, неужели, кто-то сомневается, что милиция дремлет?. Стоит мне предъявить документы на получение номеров в ГАИ, как сведения о покупке сразу же уйдут в то же ОБХСС, и грозный дядя, тут же спросит, откуда у простого пожарного такие деньги. При зарплате в сто двадцать рублей, чтобы накопить шестьдесят тысяч надо откладывать всю зарплату в течении сорока лет. А тебе даже на вид не дашь больше тридцати. И ведь даже на наследство не сошлешься, все прекрасно знаю, о моем сиротском происхождении.

Перебирая в уме подобные нюансы, перестал обращать внимание на то, что окружало меня, и на какое-то время, выпал из реальности. Вдруг в какой-то момент, услышал, довольно знакомый голос:

— Сержант, Вагнер, ты, что же начал курить?

Вздрогнув и придя в себя и вглядевшись в стоящего передо мною мужчину, с удивлением узнал в говорившем своего бывшего командира.

— Сергей Анатольевич, товарищ полковник, а вы откуда здесь? И в новом звании, поздравляю!

Командир, несмотря на прошедшие восемь лет, практически не изменился, разве что добавилось седины на голове, и появилась еще одна звездочка на погонах. Ну и разумеется вместо армейского уазика, позади него стояла серая волга с каким-то солдатиком за рулем.

— Да, вот полгода как перевелся сюда, из Южносибирска, а ты то, как здесь оказался?

— Живу здесь, тут неподалеку в Литве, Томас Альгирас обитает, тот что майора Ларина возил. Вот он меня можно сказать и перетащил сюда. Правда дружбы у нас с ним так и не получилось, но вот уже четвертый год как я здесь.

— А, я полгода. Пока в офицерском общежитии место получил, обещают квартиру в Солнцегорске, но что-то все тянут. А тут, скоро должна Надежда Ивановна подтянуться, а следом за нею и Валентина. И если мне достаточно и того что есть, то моим женщинам этого уже мало, вот решил прокатиться квартиру посмотреть. Дали несколько адресов. Им же нужно, чтобы и ванная была и туалет их личный. да не на улице, а чтобы тепло было. Только выехал из ворот глянул, знакомое лицо, оказалось мой бывший водитель, вот и остановился.

— А, может ко мне. У меня свой дом. И ванная есть и туалет теплый. И даже парник. Надежда Ивановна ведь любит покопаться в огороде, вот и будет ей занятие.

— А, твои, как на это посмотрят?

— А, нет, никого моих. Один живу. Холостяк.

— А, что же так?

— Долгая история. В разводе я.

Приказав своему шоферу, двигаться следом за нами, командир, пересел в мою машину, и мы отправились ко мне домой. Командиру дом понравился. Тем более, что я предложил ему на выбор любую из имеющихся комнат, а хоть и две, если приедет и дочь. Сам я по сути, хоть и обставил весь дом мебелью, но довольствовался только кухней, спальней и верандой. Гостиная и вторая спальня оставались не востребованы. Гостей я к себе, старался не приглашать. Хотя бы потому, что после требовалось наводить порядок. Поэтому если и появлялся в гостиной, то только чтобы посидеть у телевизора, да и то, чаще пользовался тем, что на кухне. А так или занимался, чем-то на участке, в гараже, или в подвальной мастерской.

К тому же появление гостей в доме, как правило почти сразу же перерастало в намеки, об имеющихся на примете хорошеньких невест. Но хорошенькие он, как правило были в глазах тех, кто их предлагал. На деле же выходило, что это либо деревенские клуши, мысли которых ограничиваются домашним хозяйством и телевизионными передачами, довольно часто к ним добавлялись собранные со всей улицы сплетни, о том кто, кого, куда и зачем. Одним словом говорить с ними было не о чем. В качестве второго варианта, предлагались так называемые матери-одиночки. В лучшем случае, ставшие ими после развода, в худшем получившие ребенка неизвестно от кого. Спрашивается, зачем мне подобная обуза. Растить чужого сына, или дочь, чтобы после тебе тыкали пальцем в глаза, упрекая в том, что не смог завести своего ребенка. Поэтому, проведя одну другую подобную встречу, объявил себя закоренелым холостяком, и любое подобное предложение отклонял, даже не пытаясь выслушать, и понять, какие радужные перспективы уплывают из моих рук.

Сейчас же, появились давние знакомые. Учитывая, что я давно знал эту семью, да и они всегда относились ко мне, почти по-родственному, лучшего и не требовалось. К тому же Надежда Ивановна очень хорошо готовила, и у меня появилась надежда на то, что я отдам в ее распоряжение кухню. Если судить по словам командира, в доме, в котором ему была выделена квартира, сейчас идет внутренняя отделка, и к осени, дом обещали сдать в эксплуатацию. То есть фактически, эта семья будет находиться здесь три, ну пусть четыре месяца, а после переедет в собственное жилье. Да и иметь подобное знакомство в городе, тоже полезно. В общем меня все устраивало. Собственно, и Сергею Анатольевичу, мое предложение тоже пришлось по душе. А когда он увидел, привезенные мною из Ташкента рыболовные снасти, то вообще выпал из реальности на добрые полчаса. И его удалось привести в чувство, только после того, как его водитель сообщил о том, что его вызывают к телефону, что находился в автомобиле.

Одним словом, уже на следующий день, командир перебрался ко мне. А еще через неделю, приехала и его жене, Надежда Ивановна, которая тут же приказала называть ее просто тетей Надей.

— Чай, не чужие люди!

И тут же оккупировала мою кухню, чему я был только рад. Если Сергей Анатольевич, еще что-то и скрывал, в силу специфики своей службы, то его жена, тут же выложила мне всю подноготную. Оказалось, что в Южносибирске, жить стало очень тяжело. Даже несмотря на имеющуюся дачу, и офицерский паек, жить с каждым днем становилось все тяжелее. В магазинах, кроме консервов, практически ничего не продавалось. Порой и с хлебом бывали задержки, а уж о том, чтобы купить мясо, речи вообще не шло. Благо были знакомые в деревне, и удавалось по осени купить половину поросенка, а после растягивать все это удовольствие, до лета. За одеждой и обувью приходилось мотаться или в Челябинск, или куда-то еще, а на толкучке — городском вещевом рынке, цены выросли настолько, что зарплаты Сергея Анатольевича, хватало только на пару джинсов, или зимние сапоги.