— Но это будущее возможно только благодаря той жертве, которую мы все принесли, — Яра шагнула вместе с Фарадейром к плите. С другой стороны, Лиррия и Миднайт также сократили отставание. — Мы сохраним память о них в наших сердцах.

Эйми почувствовала, как всё тело Пелатины напряглось, словно натянутая тетива лука, и прижала её к себе, как будто могла впитать в себя часть горя девушки. По знаку Яры Фарадейр и Миднайт выдохнули огонь и подожгли погребальный костёр. Эйми почувствовала, как крик Пелатины вырвался из её груди.

Лица Всадниц вокруг них блестели от слёз, и Эйми позволила своим слезам скатиться с подбородка. Она смотрела, как дым от погребального костра поднимается в вечернее небо. Всадницы и их драконы исчезли, но их сущность будет вечно витать в небесах. И они взяли с собой Кьелли. Она навсегда останется их основательницей и вдохновит многих девушек на восхождение, но её история закончилась. Небесные Всадницы сами создадут своё будущее.

Пелатина выла и кричала, пока не охрипла. Затем её обычно улыбчивое лицо вытянулось, как будто даже попытка сохранить какое-то выражение была для неё непосильной задачей. Эйми всё это время держала её на руках. Когда огонь угас, Всадницы начали расходиться, многие из них успокаивающе обнимали друг друга.

— Эйми, я собираюсь отвести её обратно, — проговорила Дайренна поверх опущенной головы Пелатины.

Вдвоём они осторожно подняли Пелатину на ноги. Она казалась опустошённой, как будто смерть сестры отняла у неё часть её души, и та тоже превратилась в дым и улетучилась. Сердце Эйми разрывалось на части, когда она обхватила ладонями лицо Пелатины и нежно вытерла сопли и слёзы девушки. Впервые с тех пор, как она сняла её, Эйми пожелала, чтобы браслет вернул ей силу, хотя бы на мгновение, чтобы увидеть искру Пелатины и убедиться, что она по-прежнему яркая.

Она уже собиралась подхватить Пелатину под руку и помочь ей войти внутрь, когда пальцы коснулись её руки. Эйми обернулась и увидела Лиррию, а за ней Миднайт.

— Эйми, можно с тобой поговорить? — спросила Лиррия, и по тому, как Миднайт присела на корточки, а её перья слегка подрагивали, Эйми поняла, что Лиррия нервничает. И это было на неё не похоже.

— Я возьму её, — сказала Натин, отталкивая Эйми локтем в сторону и обнимая Пелатину за плечи.

Эйми почувствовала, что рядом с ней никого нет, когда Натин и Дайренна увели Пелатину, и почувствовала, что разрывается надвое. Ей захотелось последовать за Пелатиной и снова обнять её, не отпуская, пока боль не утихнет. Но пребывание наедине с Лиррией пробудило в ней тоску, которую она пыталась подавить. Джесс подтолкнула её руку, и Эйми погладила холодную чешуйчатую голову своего дракона.

— Ну, похоже, теперь ты героиня дня, — улыбнулась ей Лиррия, но Эйми видела, что её глаза всё ещё были настороженными и неуверенными.

— Готова поспорить, что через сотни лет такие учителя, как я, будут рассказывать новобранцам: «Если они это сделают, я надеюсь, они расскажут о том, что у меня хватило сил победить Пагрина, когда всё Всадницы собрались вместе», — сказала Эйми. Похвала всё ещё заставляла её чувствовать себя неуютно. Это была не её победа, она принадлежала всем Всадницам.

— Да, но ты всё равно потрясающая, — сказала Лиррия и подошла на шаг ближе.

Эйми чувствовала запах её духов, и этот аромат явно принадлежал Лиррии. Она почти ощущала во рту яблочный привкус от поцелуев Лиррии. Лиррия сделала ещё один шаг, и расстояние между ними теперь было меньше ладони. Воспоминания пронеслись в её голове, и она вспомнила, какие ощущения вызывали у неё прикосновения Лиррии. Лиррия наклонилась, и её лицо оказалось в нескольких дюймах от лица Эйми. Её зелёно-карие глаза искрились озорством, и Эйми почувствовала покалывание в животе.

— Ты хочешь этого? — слова Лиррии ласкали губы Эйми.

И часть Эйми действительно хотела этого. Ей хотелось закрыть глаза и раствориться в Лиррии. Ей хотелось целовать её веснушчатую кожу и ощущать её сладость.

Но Лиррия так и не извинилась за то, что отвергла Эйми в присутствии своего брата. И когда Натин и Пелатина оказывали Эйми поддержку, Лиррия всегда задавала ей вопросы. Она была первой женщиной, которая ответила на любовь Эйми, и её волосы отливали медью, а кривая улыбка тронула сердце Эйми. Но теперь кое-то другой занял место в её сердце, и мысли Эйми обратились к Пелатине. Что, если она была слишком подавлена потерей сестры, чтобы когда-либо снова улыбаться или чувствовать любовь? Последние шесть месяцев Эйми провела, воздвигая мосты, и боялась начать их сжигать.

— Эйми? — её имя было произнесено шёпотом, как обещание, сорвавшееся с губ Лиррии.

Эйми протянула руку, обхватила ладонями лицо Лиррии и быстро и нежно поцеловала её в губы. Затем она отступила назад. Лиррия была популярна, красива и уверена в себе, но Эйми больше не нуждалась в её одобрении.

— Нет, — тихо сказала Эйми.

В глазах Лиррии промелькнула обида, и Эйми почти согнулась, почти притянула её к себе для более глубокого поцелуя. Но она заставила себя отступить на два шага.

— Правда? — Лиррия попыталась улыбнуться, но уголки её губ дрогнули.

— Ты хочешь быть со мной сейчас только потому, что я героиня дня? — спросила Эйми.

— Конечно, нет.

Но ответ Лиррии прозвучал слишком быстро и казался слишком вынужденным, чтобы быть правдой. Эйми печально улыбнулась и покачала головой.

— Мне жаль, — вместо этого попыталась возразить Лиррия.

— Знаю, — сказала ей Эйми.

Затем, вместе с Джесс, она повернулась и пошла прочь. И она была довольна собой, потому что её сердце не разбилось. Она ухватилась за седло Джесс и села в него. Лиррия смотрела ей вслед, но в глазах женщины не было слёз. Желудок Эйми привычно сжался, когда Джесс взлетела, и с каждым взмахом её крыльев улыбка Эйми становилась всё шире. Когда они поднялись в небо, где сгущалась ночь и только начинали сверкать звёзды, Эйми почувствовала, что познала себя. Вот кем она была — Небесной Всадницей, которая спасла Киерелл.

Джесс взревела, а Эйми завопила, и их смешанные крики радости разнеслись в свободном небе.

Глава 35. Совершенная

Прошла неделя с тех пор, как Эйми победила Пагрина, и она навещала Кэлланта в университетской больнице. Джесс сидела на крыше, несмотря на то что Кэллант настаивал, чтобы Эйми привела её внутрь. Эйми навещала его почти каждый день, и каждый раз он просил о встрече с Джесс — очевидно, он тоже хотел поблагодарить её за то, что она спасла его от Воинов Пустоты во время камнепада. Вместо того чтобы втиснуть Джесс в одно из окон, Эйми пообещала полетать с Кэллантом, как только его сломанная лодыжка заживёт.

— Можешь положить эту книгу в стопку «Корабельная механика»? — спросил Кэллант, передавая ей книгу в зелёной обложке. — О, а эту — в стопку «фабрики», — он сунул ей другую, прежде чем Эйми успела отложить первую.

Она рассмеялась и добавила книги к аккуратно занесённым в каталог стопкам, которые окружали кровать Кэлланта, словно мини-горный хребет. Поскольку он застрял, ожидая, пока заживет его лодыжка, Кэллант потребовал, чтобы ему принесли коробки с книгами, которые Эйми нашла спрятанными в библиотеке. Затем он целыми днями читал их и классифицировал по категориям.

— Они напечатаны, — объявил он, когда Эйми устроилась в изножье его кровати. Она вопросительно посмотрела на него, и он продолжил. — Все эти книги со странными надписями. Это не письмо, их напечатали на печатном станке. Это действительно довольно изобретательно. Вот, взгляни.

Он порылся среди одеял на кровати, пока не нашёл книгу, которую искал, и передал её Эйми, открыв на странице примерно посередине. На странице был рисунок сложной на вид машины. Эйми кивнула и улыбнулась.

Она не видела Кэлланта, когда браслет работал, поэтому так и не узнала, была ли у него слабая искра. Они никогда не узнают, иссушил ли его кашель искру. И за это Эйми была благодарна. Ей была невыносима мысль о том, что что-то может помешать Кэлланту с энтузиазмом заниматься исследованиями. Она могла бы сказать, что он станет важной фигурой в будущем города. И, возможно, Эйми настояла бы, чтобы он оставался дома зимой и пил больше чая с тимьяном, просто на всякий случай.