– Знаете, Сэмюэль, – издалека начала я, хитро щурясь. – Сегодня в городе проводят одну очень интересную выставку живописи.

– Живописи? – оживился старик, приподнимаясь в кресле

– Именно, – довольно улыбнулась я, зная о тайном пристрастии целителя. – Думаю, вам стоит сходить на нее, у меня как раз есть приглашения. Отдохнете, отвлечетесь, а то все в заботах, трудах. Хотела сама пойти, но Дональд занят, а одной не хочется. Да и не люблю я эти ваши картины.

Сэмюэль аж взвился.

– Как можно это не любить?!

Я подала плечами, и он успокоился. Уселся обратно и покачал головой.

– Молодежь... Даже не знаю, столько дел.

– Там будут картины Маретти, – многозначительно намекнула я. – И я вас подменю, так и быть.

Глаза старика загорелись восторгом.

– Маретти? Ох, девочка, умеешь ты убеждать. Хорошо, мне и правда пора отдохнуть. Устал я что-то последнее время.

***

– Алисия, просыпайся, пора! – позвала я рыжую аристократку, когда ее веки затрепетали.

Женщина тут же открыла глаза, и ее затуманенный сном взгляд прояснился.

Моя магия работала, и почти все, кому я была в силах помочь, успели прийти в норму теперь нам предстояло покинуть эти негостеприимные стены. Говорить пришлось долго, серьезно, ища к каждой из женщин подход, но все как одна были готовы на все, лишь бы вырваться отсюда.

– Мэри... – слабо улыбнулась мне Алисия, тяжело поднявшись на ноги.

Я посмотрела на нее с тревогой. Надеюсь, времени у нас достаточно, чтобы пациентки пришли в себя и набрались сил, иначе далеко мы не уйдем. Впрочем, я сделала все для того, чтобы дать нам это самое время.

Сэмюэль уехал почти сразу, загоревшись предстоящей встречей с художником, творчество которого он просто обожал. А следом в город отправилась уборщица – сегодня по плану у нее были закупки на местном рынке. Сложней всего пришлось с кухаркой, одной из тех людей, за кого я переживала и хотела оградить от предстоящей опасности.

Пришлось подделать письмо от ее дочери, в котором написала, что она срочно хочет ее видеть, и вскоре кухарка тоже укатила. Мадину же с Реном и санитаров пришлось усыпить, и это оказалось до невозможности просто – всего лишь подсыпать в обед щедрую порцию снотворного.

Этих мне не было жалко, особенно Рена, который с некоторых пор затаил на меня злобу за отказ, особенно после того, как узнал о женихе. И с тех пор постоянно ставил палки в колеса, портя документы, путая лекарства и инвентарь, который полагался мне к выдаче. Даже Сэмюэлю кляузу на меня накатал, но тот лишь посмеялся и велел завхозу не страдать ерундой, а заняться работой.

– Я в порядке, – отмахнулась Алисия, когда я заметила, как она пошатнулась и бросилась на помощь. – Буди остальных, пора за дело.

Кивнув ей, я с тревогой выглянула за окно, ища взглядом охрану. Их усыпить не вышло, питались они по своему расписанию, да и было бы слишком подозрительно, если бы всех вдруг разом в приюте срубил сон. Так что вся надежда оставалась на журналистов и законников, которые отвлекут внимание на себя. Надеюсь, что Лорейн не подкачает и сделает все, как мы договаривались.

Вздохнув тяжко, я перешла к следующей кровати, гадая, насколько хватит моих сил, чтобы разбудить всех женщин. И что делать с теми, кто уже не сможет проснуться. Впрочем, об этом можно будет подумать потом, но то, что виновные заплатят за содеянное, и души бедняжек успокоятся с миром.

Глава 40

– Ох, я больше не могу! – заохала Ванесса, высокая и худая как щепка шатенка, прислонившись к стене.

В приют она попала давно, раньше, чем большинство, и ее слабость не была притворной.

– Крепись, сестра моя, – подбодрила ее Алисия, поддержав за плечи, пусть и сама выглядела неважно. – Осталось немного – скоро мы будем на свободе, и наши враги за все поплатятся.

Я лишь покачала головой и снова вгляделась за окно в сторону ворот, боясь пропустить сигнал к действию. Если все пойдет по плану, то скоро там появится Мадлен, задача которой отвлечь охрану.

Всей толпой из двадцати человек – тех, кто смог проснуться и был в состоянии передвигаться, мы собрались в одном из коридорчиков, ожидая, когда можно будет бежать отсюда. Одетые кто во что, из того, что я позаимствовала у женского персонала, они выглядели как городские сумасшедшие или бродяжки, и я очень надеялась, что журналисты и законники поверят им.

– Долго нам еще тут торчать? – капризно протянула Дженис, одна из тех, кто оказалась в приюте совсем недавно.

Девчонка не успела толком осознать весь ужас своего положения, и растерять присущий аристократа гонор. Впрочем, ума ей хватало понять, что сама она отсюда не выберется, и если бы не я, то Дженис бы возможно никогда не проснулась.

– Ждем, девочки. Нельзя пока выходить – охрана заметит, и весь наш план насмарку. Я не справлюсь с ними в одиночку, а от вас толку нет.

Часть аристократок недовольно поджала губы, но остальные лишь грустно улыбнулись, признавая, что я права.

Я заметила, как стоящие столбом охранники на воротах вдруг пошевелились, подавшись вперед, словно прислушиваясь к чему-то. Отсюда слышно ничего не было, но я заметила, с какой поспешностью начали открывать ворота мужчины, словно к нам пожаловал сам король.

А после внутрь вошла Мадлен собственной персоной, в окружении суровых мужчин в форме. Я сперва даже не признала ее – женщина полностью сменила образ, превратившись из знойной певички и хозяйки кабаре в строгую, чопорную даму, одетую в длинное серое платье и плащ.

Она повелительно махнула рукой, подзывая к себе одного из охранников, и тот дернулся к ней, и кажется, побледнел.

Интересно, что такого она ему сказала и кем представилась?

Увидев, что тот самый охранник направился к зданию приюта, а следом и Мадлен со свитой, я отпрянула от окна. Пора было начинать представление.

– Алисия, вся надежда на тебя! – окликнула я женщину. – Мы отвлекаем внимание, а ты через черный выход выводишь девочек, и там вас уже встретят. Держи, этот артефакт – ключ от калитки на заднем дворе.

Я протянула рыжеволосой аристократке небольшой продолговатый камень, отключающий защитные чары, и она ловко перехватила его, пряча в карман. Пришлось постараться, чтобы раздобыть его, но не через парадный вход же ломиться?

– Постараемся не попасться, – усмехнулась Алисия. – И спасибо тебе, Мэри.

– Потом поблагодаришь, – отмахнулась я, спеша по коридору навстречу гостям, что вот-вот должен были явиться.

Позади раздались шаги – пациентки, а верней, пленницы этого жуткого места, спешили его покинуть как можно скорей. Мне же предстояло сыграть роль отвлекающего фактора и не дать охране спохватиться раньше времени.

– Госпожа Мэри? – окликнул меня, кажется, Джерри, здоровый и не слишком сообразительный детина. – К нам... кхм, пожаловали господа проверяющие из министерства. Господин Сэмюэль уехал, не могли бы вместо него все показать и рассказать?

Мужчина выглядел растерянным и смотрел на меня так умоляюще, что я чуть не рассмеялась.

– Разумеется, – с невозмутимым видом кивнула я, краешком рта улыбнувшись замершей сбоку от охранника Мадлен.

Та сделала вид, что не знает меня, глянув с таким высокомерием, что я почти поверила. А сопровождающие ее мужчины, один из которых точно был из сыскного бюро, смерили меня подозрительными взглядами, будто заранее обвинив во всех преступлениях сразу.

– Вы можете идти, Джерри, дальше я сама, – милостиво разрешила я.

И охранник тут же воспользовался этим, бросившись назад с такой скоростью, что аж пятки засверкали.

Я тихо рассмеялась. А потом посмотрела на Мадлен, которая сразу переменилась в лице, став серьезной как никогда. Стоящие рядом с ней законники, из тех неподкупных, кто был посвящен в подробности, тут же зарыскали по сторонам, словно охотничьи собаки, взявшие след. Им предстояло нарыть неопровержимые доказательства преступления против пациенток, я же буду для вида сопровождать Мадлен до тех пор, пока ее сестра и остальные не окажутся по ту сторону ограды.