К разносу Машка подготовилась тщательно. Пуговки на блузке расстегнула чуть ли не до пупка, губы намалевала ярко-красной помадой и вылила на себя, пожалуй, не меньше полфлакона духов. Так ведут себя соперницы, пытаясь доказать, что достойны большего, а конкуренток не видят.

– Вот твоё задание на сегодняшний день, – вытащив из сумки увесистую папку, сообщила я и, указав рукой на стул, невозмутимо продолжила: – Здесь замеры, предварительная смета и пожелания клиента в плане цветовой гаммы. С тебя список материалов и точный график исполнения промежуточных этапов. Не накосячь, сроки поджимают.

Машка, ожидавшая разноса прямо с порога, заметно опешила. Нахмурившись, уселась напротив меня и, пролистав папку, округлила глаза.

– Галина Романовна… – охнув, обречённо протянула Машка и, подняв на меня ошарашенный взгляд, затараторила: – Я же не успею. Тут работы на пятерых, а я… у меня… мне надо…

– Всё верно! Вам, Мария Ивановна, пора перечитать ваши должностные инструкции и начать им следовать, – недослушав её лепет, отчеканила я и, скрестив руки на груди, прозрачно намекнула: – Следующее задание получите завтра. Если не успеваете, стоит задержаться после работы и…

– Я не могу задержаться, – перебила эта нахалка и, продемонстрировав идеальный маникюр, поделилась: – Вечером у меня запись на коррекцию, а перед Новым годом попасть к хорошему мастеру невероятно сложно. Вы же понимаете…

– Ага, понимаю, конечно, – буркнула я и, невольно сжав руки в кулаки, спрятала свои давно отросшие и облезлые ногти. Машка мой манёвр заметила и, поджав губы, попыталась спрятать улыбку, за что тут же получила предложение, от которого не могла отказаться: – Мария, я всё понимаю и готова сходить на маникюр вместо вас.

– Но я же…

– Обидно, если запись пропадёт, не так ли? – изобразив понимающий оскал, намекнула я, а она сморщила нос и протяжно вздохнула.

– За опоздание мстите, да? – проворчала она, явно не подумав, а я мгновенно вспылила, давая выход накопившимся претензиям.

– Месть?.. Спешу напомнить, Мария Ивановна, что мы не в детском саду, – подавшись вперёд, прорычала я и, прищурившись, добавила: – Вы на работе, а я ваш руководитель, который… о, ужас, имеет право дать вам поручение, установить сроки для его реализации и потребовать быстрого и добросовестного исполнения. Забыли? Тогда повторюсь, – перечитайте ваши должностные инструкции.

– Ну точно мстите, – отзеркалив мою позу и прищур, огрызнулась Машка и, склонив голову набок, намекнула: – А я ведь могу и пожаловаться на ваше предвзятое ко мне отношение и превышение полномочий.

– Вперёд, – кивнув на дверь, хмыкнула я и, сделав вид, что проверяю что-то на мониторе своего компьютера, задумчиво пробормотала: – Надо бы сегодня успеть составить график отпусков и согласовать ведомость премиального фонда в честь предстоящих праздников.

Мой жирный намёк сработал на ура. Возмущённо посопев, Машка сгребла со стола папку и, пробурчав что-то нечленораздельное, гордо покинула мой кабинет. Не иначе как хорошего дня пожелала.

Если бы Машка могла, то от души шандарахнула бы моей дверью, но за неимением таковой, она прикрыла пластиковое и скрипучее недоразумение, потом быстро процокала к своему столу, шлёпнула на него ненавистную папку и, выскочив из отдела, хлопнула дверью.

– Наверное, в туалет реветь побежала, – тихо предположила одна из притихших подчинённых.

– Не-а, скорее всего, жаловаться, – подсказала вторая, а остальные дружно согласились.

Вздохнув, я открыла рабочую программу и, нацепив очки, погрузилась в работу.

А через несколько минут мой мобильник настойчиво заверещал входящим звонком. Прочитав имя абонемента, я закатила глаза и, чертыхнувшись, приготовилась выслушивать недовольства босса. Ну или похвалу… Но это не точно.

Галина

До последнего надеялась, что босс наконец-то решил меня осчастливить. Наивная…

– Доброе утро, Антон Петрович, – защебетала максимально приветливо, но мой порыв тут же бесцеремонно осадили.

– Галиночка Романовна, что это вы у нас разбушевались? – притворно ласково проворковал босс и, посопев, заговорил жёстче: – Почему на коллегах срываетесь? Я всё понимаю, праздники на носу, крупный проект на грани срыва, но вы же профессионал.

– Проект в работе. О каком срыве идёт речь? – вернувшись к официальному тону, уточнила я, но босс решил зайти с другого бока.

– Заскочите ко мне, – безапелляционно потребовал он и, прежде чем завершить звонок, добавил: – Только быстро, через десять минут у меня важный посетитель.

– Знаем мы ваших важных посетителей, – проворчала я в трубку, давно пикающую короткими гудками, и, обречённо вздохнув, заблокировала компьютер и покорно отправилась «на ковёр».

В дверях отдела наткнулась на безвинно униженную и оскорблённую Машку, но эта зараза даже дорогу мне не уступила.

Шмыгая носом, вздёрнула подбородок и, толкнув меня плечом, ввалилась в кабинет. Глазёнки опухли и покраснели, губы надуты, подбородок дрожит, но от яркой помады не осталось и следа.

Ну-ну, всё ясно… Не иначе, любимый босс успокаивал в поте лица и на всякий случай сделал искусственное дыхание рот в рот. Или на колени несчастную поставил. Взял посильную плату за поддержку и покровительство, так сказать.

Просто фу-у!.. С момента моего назначения на должность начальника проектного отдела, этот козёл, несмотря на наличие жены, всё время подбивал ко мне клинья. В ответ на мой отказ лишь посмеивался, но попыток не оставлял и свои грязные намерения никак не маскировал.

Подходя к приёмной, я постаралась взять себя в руки и отбросить сомнения, напомнив себе, что против нападок босса теперь имею вполне весомый козырь.

Личная помощница Антона Петровича моё появление заметила не сразу. Разложив перед собой батарею декоративных косметических средств, она наводила марафет, достойный самого крутого корпоратива.

– Привет, Лариса, – поздоровалась я и, плюхнувшись на стул для посетителей, усмехнулась: – У тебя какое-то важное событие, что ли? Зачем такой боевой раскрас?

– Ой, и не говори. Важнее некуда, – даже не отрываясь от увлекательного процесса наслоения брендовой штукатурки, отозвалась она и, причмокнув губами, улыбнулась: – К боссу какой-то очень важный посетитель должен приехать. Иностранец, красавец и всё такое. Холостой, между прочим.

– О как, – впечатлилась я и, улыбнувшись, поддразнила: – И ты готовишься охмурять? Он хоть по-русски-то говорит?

– Да какая разница, – фыркнула Лара и, похлопав ресницами, добавила томным голоском: – Мне главное – заинтересовать, потом захомутать, а с языковым барьером позже разберёмся.

– Ну-ну, – буркнула я и, покосившись на дверь директорского кабинета, со вздохом спросила: – Петрович у себя? Просил зайти, а я ещё даже кофе не пила. Может, позже и…

– Ой, чуть не забыла, – всполошилась Лариска и, небрежно смахнув свои многочисленные косметические богатства в выдвижной ящик стола, протараторила: – Просил сразу же сообщить, как появишься. Закрутилась я, но это и не мудрено. Из твоего отдела уже прибегала эта… как её?

– Мария Ивановна? – мрачнея, подсказала я, а Ларка кивнула.

– Да, кажется, она. Вышла от Петровича вся в слезах и соплях. Не иначе уволят её.

– Всё может быть, – буркнула я и, встав со стула, пробормотала: – Кого-то из нас определённо уволят.

– А? Чё говоришь? – переспросила Лариска и, глянув на часы, резко сменила тему: – Ты иди, а мне надо для гостя кофе сварить, тортик нарезать, причёску поправить и…

Слушая бормотание Лариски, озабоченной предстоящим охмурением заморского прЫнца, я постаралась настроиться на разбор полётов. Постучав в дверь, сделала глубокий вдох и, взявшись за ручку, растянула губы в приветливой улыбке.

Получив позволение войти, заглянула в кабинет и, узрев довольную, улыбающуюся бородатую рожу босса, невольно напряглась. Не поверив, даже оглянулась и, убедившись, что кабинетом не ошиблась, осторожно вошла.