Делать было нечего, приходилось расставаться и с ножами. Вскоре рядом с кучей огнестрельного оружия появилась другая куча поменьше – с ножами.

– Вот и хорошо, – сказал Модибо Тумани. – Вы все сделали так, как я вам велел. А значит, сделали правильно. А теперь ступайте прочь. И ждите Амулу. А вот следить за нами не надо. Не советую. Увидим – перестреляем, как гиен.

Медленно, друг за дружкой, злобно озираясь на Модибо Тумани и трех его бойцов, боевики поплелись из городка. Модибо Тумани провожал их внимательным, цепким взглядом. Он понимал, что они уйдут, потому что ничего иного сейчас они сделать не могли. И все же он им до конца не верил. И это было правильно – нельзя до конца доверять врагу.

Когда боевики все до одного покинули городок и исчезли в пустыне, Модибо Тумани поднялся с камня и сказал одному из своих подчиненных:

– Беги к нашим. Но осторожно. Верти головой во все стороны. Смотри, чтобы за тобой не увязалась погоня. Заметишь погоню – стреляй. Мы услышим и придем на помощь. Доберешься – скажи, что Амулу можно отпускать. Верни ему вот это. – И Модибо Тумани протянул бойцу талисман на золотой цепочке. – Отпустите Амулу и бегите все обратно, в городок.

Боец кивнул и тотчас же отправился в путь. А Модибо Тумани вместе с двумя бойцами остался караулить трофеи. Трофеев было немало, и как же они могли пригодиться! Неважно у жандармов было с оружием, их враг был вооружен куда лучше. Но теперь и жандармы были вооружены – благодаря трофеям.

Как Модибо Тумани ни прислушивался, никакой стрельбы он так и не услышал. Должно быть, его боец оказался проворным и расторопным и избежал возможной встречи с боевиками – если, допустим, они вздумали бы выследить гонца. Впрочем, Модибо Тумани почти наверняка знал, что никакой слежки быть не должно. Любая слежка – это риск. Риск того, что Амулу может быть убит. И в этом случае сами же боевики и будут виновны в его смерти, потому что это именно они нарушили правила. Да, эти правила были установлены не ими самими, а Модибо Тумани, однако это было неважно. Важным было то, что обезоруженные боевики обязаны были играть по этим правилам. Нарушить правила означало для них неминуемую смерть.

Так все и случилось. Примерно через час все четырнадцать подчиненных Модибо Тумани, запыхавшиеся и потные, предстали перед своим командиром.

– Все в порядке? – спросил Модибо Тумани.

– Кажется, все, – ответил кто-то из бойцов.

– Что сказал Амулу, когда его отпускали?

– Велел передать, что хочет с тобой встретиться еще раз. Сказал, что это будет скорая встреча. И совсем не такая, какой была эта встреча. И ушел.

– Ну, ушел и ушел, – равнодушно произнес Модибо Тумани. – Мы выполнили свое обещание, не так ли? А до всего остального еще надо дожить. И до встречи с Амулу тоже…

Впрочем, равнодушие Модибо Тумани было наигранным. Это была защитная реакция на случившееся. На самом же деле он устал. Он устал так, что и точного определения своей усталости придумать не мог. Нечеловечески устал. Да и то сказать – общение с боевиками далось ему нелегко. Никто, и в первую очередь сам Модибо Тумани, не мог знать, чем обернется такое общение. Девять к одному, что оно могло обернуться гибелью и для Модибо Тумани, и для трех его бойцов. Модибо Тумани понимал, с кем он имеет дело, он прекрасно знал характер и нравы своих врагов. Да, он их переиграл, он их победил, но чего это ему стоило! Какого нервного напряжения, каких душевных усилий!

И сейчас он ощущал себя безмерно уставшим – как оно обычно и бывает в таких случаях. Расслабиться бы ему сейчас хотя бы на самое короткое время. Побыть одному, лечь, закрыть глаза… Но не было у него сейчас такой возможности, и права такого тоже не было. Нужно было решать, что делать дальше. Никто, кроме него, не мог принять такого решения.

Прежде всего он понимал, что его победа, хоть она и была безоговорочной, но вместе с тем была и временной. Очень скоро Амулу и его боевики встретятся, и первое, о чем они станут между собой говорить, – как им быть в сложившейся ситуации. Решение здесь напрашивалось лишь одно – отомстить Модибо Тумани и его людям. Взять, так сказать, реванш за то бесславное поражение, которое они потерпели. Модибо Тумани знал характер этих людей и понимал, что именно так они и поступят.

Как именно они будут мстить? В первую очередь они попытаются захватить городок Тауденни, откуда их так бесславно изгнали. Ну а затем захотят расправиться с Модибо Тумани и его людьми. Тут уж сомневаться не приходится. Да и, конечно, им нужно будет вернуть свое оружие. В первую очередь отцовские и дедовские ножи. Для них это все равно что вернуть собственную утраченную честь. И ради такого дела они пойдут на все что угодно, совершат любой, самый дикий и непредсказуемый поступок. Сюда еще следует добавить и поруганную честь самого Амулу – и это тоже не последнее дело. Возможно, это для боевиков еще важнее, чем утрата ими оружия. Амулу – человек честолюбивый. А кроме того, кто станет его уважать и слушаться после того, как его похитили из шатра, будто глупую бессловесную овцу? Тут ему во что бы ни стало нужно постараться восстановить пошатнувшийся авторитет. А значит, предстоит бой.

Конечно, это случится не сегодня и, может быть, даже не завтра. Вначале Амулу и его людям нужно разжиться оружием: вряд ли они вернутся в городок с пустыми руками. А разжиться оружием – не так просто. Никто не даст туарегу другого оружия взамен утраченного – таков у них неписаный закон. Скажут: однажды тебе уже дали оружие, а ты его потерял, отдал врагу. Ну так пойди и верни свое оружие. Или добудь себе другое, если ты – воин.

А из этого следовало, что у Модибо Тумани есть фора во времени. Большая или небольшая, но есть. И он должен ею воспользоваться. Он обязан ею воспользоваться. Он обязан придумать какое-то решение, и оно должно быть правильным и мудрым. Никто, кроме него, не придумает такого решения. Потому что в этих краях он – командир, он здесь самый главный.

Перво-наперво он связался по рации с городом Бамако. Бамако – это столица Мали, и там, в этом городе, находился главный штаб национальной жандармерии. А в том штабе – непосредственный начальник Модибо Тумани, которого звали Адама Моро. Мужественным и мудрым человеком был Адама Моро, и уж он-то обязательно скажет, что Модибо Тумани должен делать дальше.

Да и вообще Модибо Тумани обязан периодически выходить на связь со своим главным штабом и докладывать, что случилось в подведомственном ему районе, он ли кого-то победил, его ли победили… И в особенности – докладывать о всяческих чрезвычайных ситуациях. Тут уж, как говорится, хоть днем, хоть ночью. А сейчас как раз и была такая ситуация. Шутка ли – он изгнал из Тауденни большой вражеский отряд, не потеряв при этом ни одного своего человека, да еще и добыв целую кучу оружия! Тут уж не только доложить, но и похвастаться не грех. Хотя Модибо Тумани не был склонен к хвастовству и прочей героизации своих подвигов. Свою ночную победу он и за подвиг-то не считал. Ну, выгнал он врага из городка, ну, отнял у него оружие – так ведь именно для этого он здесь и находится. Какие уж тут подвиги?

К событиям, произошедшим в Тауденни, Адама Моро отнесся со всей серьезностью. Адама Моро пообещал Модибо Тумани прислать немедленную подмогу – отряд жандармов в количестве пятидесяти человек. И забрать трофейное оружие. Часть такого оружия Модибо Тумани мог оставить для своих нужд, а остальное – переправить в главный штаб. Как именно переправить? На тех самых машинах, на которых прибудет подмога в количестве пятидесяти человек. А поскольку от Бамако до Тауденни путь неблизкий, то подмога выезжает немедленно – на двух машинах с повышенной проходимостью. Покамест же трофейное оружие Модибо Тумани должен надежно спрятать и бдительно его охранять до прибытия подмоги. И вообще, смотреть в оба, потому что оскорбленные туареги обязательно попытаются взять реванш. А что такое этот самый реванш? Они попытаются вернуть свое оружие и заодно расправиться с Модибо Тумани и его людьми. Туареги – народ мстительный, а что еще важнее, воинственный и храбрый. «Да знаю я все это!» – ответил Модибо Тумани. «Тогда – ожидай подмогу», – был ему ответ. На том разговор и закончился.