-Helen-

– Undschuldigen Sie, (Извините), – протягиваю в окошко охраны своё удостоверение. Сопровождаю жест рабочей улыбкой. На посторонние эмоции наложено табу. Это после, наедине с интервьюируемым можно немного расслабиться. Позволить быть собой. Не скрывать собственную заинтересованность. Показать этого человека миру таким, каким увидят мои глаза. Опровергнуть пугающие слухи и сплетни. Баженов Всеволод Александрович здесь всего ничего, а про него уже ходят Легенды. Одна страшнее другой. Вроде детских сказок, что рассказывают провинившимся детям. Страшилок вроде истории про Гендель и Гретель, что приоткрывает завесу местного менталитета. Но, пока я не добралась до него, мне необходимо держать профессиональную маску. И улыбаться. Абсолютно не искренне. Но официально.

– Хелен Хофманн, – зачитывает охранник задумчиво. Расставляет ненужные акценты в моем имени, меняет исконный смысл. Просматривает документы, сверяется со списками и чеканит по-русски, на котором не так часто общаюсь с кем-то из посторонних. Однако, именно знание языка сегодня обеспечило меня этой работой. Выделило из штата. Непривычно сделало чем-то лучше.

– У меня записана как Елена. Русская что-ли? – уточняет с надменной улыбкой.

– Отчасти, – соглашаюсь, не замечая причин для вступления в спор.

После нескольких десятков лет проживания в чужой стране трудно определить свою истинную национальность и принадлежность. Я давно перестала быть русской. Приняла иные устои. Но и немкой в полной мере так и не стала.

"Чужой среди своих. Свой среди чужих"

Идеальное определение для дочери иммигрантки и обрусевшего немца. Христоф на деле мой отчим, но другого отца я не знаю. С семи лет перед глазами истинный ариец, что причисляет себя к русским и разговаривает на нём почти без акцента. А ещё он любит жену. Как сам уверяет "по-русски", потому что немцы на такую пламенную страсть не способны.

– Как и многие покинула Родину в поисках лучшей жизни, а в итоге снизошла всё к той же древнейшей профессии, – парень на КПП даже не уточняет. Он презрительно фыркает собирая полученные сведения воедино. Вешает на меня ярлык и осматривает тягучим масляным взглядом.

– Я журналист, – проговариваю с блестящей улыбкой. Не теряя лица под невзрачными комплиментами.

– Как скажешь, – продолжает неуважительно, набирая короткий внутренний номер. – Юлечка Александровна, вновь простите за беспокойство. Олег. Проходная. Тут к начальству пожаловала пресса. Да, конечно, – частит более нервно. Оправдывается, словно сильно в чём-то нашкодил. – Проверил. По записи. Да. Так точно. Пошлю.

– Меня соизволят принять? – уточняю не слишком надеясь на милость. Бывает так, что кажется везёт, ан нет. Всё мимо, как обычно.

– Велено послать вас к Кириллу, – выдает ровно, выписывая временный пропуск на территорию оккупированного завода.

– Это начальник охраны. Кирилл Леонидович, – поясняет бесстрастно.

– Но мне поручено…, – замечаю, получая в ответ лишь дальнейшие указания по перемещению в нужном квадрате периметра.

– Всеволод Александрович не может вас принять. На все вопросы уполномочен ответить Кирилл Леонидович. Большей информацией я не владею.

***

– Лисовская -

Трель звонка сбивает с быстрого шага. Обязует остановиться и выдохнуть. Перевести шквал мыслей в нужное русло. А ведь я была готова лишь переступив злополучный порог, обрушить ураган эмоций на того, кто решил от меня прятаться все последние дни! Да и Кирилл тоже умён! Выдернул, в мгновение ока, среди ночи, в другую страну, а теперь так же не отвечает на поступающие звонки!

– Юлечка Александровна, простите за беспокойство.

– Я вас внимательно, – выдыхаю строго и кратко.

– Олег. Проходная. Тут к начальству пожаловала пресса.

– Твою мать! – выпаливаю несдержанно. Нервы, итак, на пределе, а тут ещё эти пожаловали! Гиены! Всегда лезут на падаль! – Какой повод? – рявкаю звонко. – Не смей пропускать!

Я сама ещё только иду в покои Великого и понятия не имею, что там происходит! Без причины Кир бы меня не выдернул. Следовательно, дело пахнет керосином. Всеволод разошелся в последнее время. Как бы не пришлось подключать тяжёлую артиллерию и вновь, полностью не подчищать его личность.

– Да, конечно, – сбивается с ровного ритма. Едва не заикается, видно с тоном я всё же слегка перегнула. – Проверил. По записи.

– Это радует, – выдаю более облегчённо.

Значит, за время моего отсутствия, ничего глобального двое не натворили. Но и от присутствия жёлтой прессы я не могу быть в восторге! Баженов Всеволод Александрович не даёт интервью! Он на дух не переносит всех, кто пытается покопаться в его грязном белье! Стирает их в порошок. Находит компромат и навсегда вышвыривает из профессии. Другие не лезут. По делом. – Девушка?

– Да, – комкает сухо.

– Придержи её часик в зале ожидания. Пусть поостынет, да соберётся с мыслями. После отправь к Киру.

Что происходит вокруг, абсолютно ничего не ясно. Всё эти месяцы я курировала этот проект дистанционно. На разъезды не было времени и сил. Моя немногочисленная семья, состоящая всего из двух человек, была занята подготовкой и реализацией второго ЭКО. Попытка не увенчалась успехом и мне пришлось резко втянуться в работу. С удвоенным рвением. Чтобы не допускать в голове лишних мыслей. Но, как оказывается, что-то за этот период я всё-таки упустила. Начальник и его "главная ищейка" точно сорвались с цепи и пустились без присмотра во все тяжкие! И я их обоих сейчас…

– Так точно, – рапортует моим мыслям охранник. – Пошлю.

– Ага. Пошли, – выдыхаю устало. – Так, чтобы не сразу очухалась что к чему.

Несколько нужных лестничных пролетов жилого корпуса. Трехэтажный. Без лифта. Если маршрут указан правильно, то Сэнсэй, (он же Баженов), занимает гостевой номер за дверью напротив. Собираю остаток сил и стучу. Что ждёт за дверью? Начальство не в настроении – то ещё наказание. Виноваты в происходящем, естественно, станут все. Но не он…

Шаги. Ожидание в секундах как в вечности.

– Кир? – задаюсь удивлённо. Осматриваюсь вокруг. Широко распахиваю глаза, натыкаясь во всем пространстве лишь на приспешника шефа. Люкс, по заявлению охранника, числится за именем Великого и Всемогущего. – Какого черта ты тут делаешь? Да ещё и один? Что у вас тут вообще происходит?

– Добро пожаловать домой, радость моя, – парирует он сладко. И явно пребывает в более хорошем расположение духа, нежели десяток часов назад. Когда звонил среди ночи и требовал срочно сюда приехать. Немедленно. И выступить с ним в личной аудиенции. – Юлька, я соскучился, – заключает в объятия. Игриво. – Прибывание здесь в течение нескольких месяцев уже сводит меня с ума! Из развлечений только стрип бары и шлюхи!

– Кир, прекрати паясничать! – заявляю отбрыкиваясь. Подобное панибратство позволительно в спокойной обстановке, но не сегодня. – Я не для этого в темпе покинула дом, толком не объяснив мужу причину ночного бегства из супружеской спальни! Вываливай начистоту, что тут происходит и где тот, кто не отвечает на мои звонки уже третьи сутки?

– Успокойся, милая, – протягивает мне. Стирает улыбку. – Всё не настолько паршиво, как ты успела надумать себе в полёте.

– Тогда какого ты сорвал меня с места? У меня без вас двоих там работы по горло!

– Бажен порядком заигрался, – выводит кривясь. Проходит вглубь номера. К широкому окну во всю стену. Отшторивает, показывая мне вид. За жилым корпусом располагаются штук пять заводских. Слева ещё какие-то офисные постройки. Правая часть скрыта от взгляда зеленым забором. Что располагается там, не известно.