Спал он тихо и безмятежно, а проснувшись, увидел, что Никки лежит рядом и смотрит на него. Алан улыбнулся, обнял её и притянул к себе, наслаждаясь каждым мгновением.

— Ты красивый, даже когда спишь, — тут же выпалила она, прижимаясь к нему крепче.

— Ответь мне на один вопрос, — Алан слегка отстранился и, приподнявшись на локте, уставился на неё.

— Вопрос? — Никки села в постели, пытаясь прикрыться простынёй.

Ему нравилось даже её смущение, и он невольно залюбовался, забыв, что хотел спросить. Трудно было представить, что быть счастливым и просыпаться утром в объятиях любимой женщины — это так замечательно.

— И? — Никки улыбнулась.

— Почему ты до двадцати лет ни с кем не спала? — Алану было любопытно это с того момента, как он узнал о том, что Никки девственница. Это не было чем-то важным. Просто будь она уродливой или в самом деле ненормальной, это было бы объяснимо, но в её случае казалось почти нереальным.

Улыбка сошла с губ Никки, и она часто заморгала, а потом, резво вскочив и завернувшись в простыню, кинулась вниз по лестнице.

Алан обомлел, но быстро, придя в себя, кое-как натянув брюки, бросился за ней.

На этот раз Никки не убегала, она подошла к столу и, завязав простыню узлом на затылке, чтобы та не упала, с интересом рассматривала пакет, присланный Тином.

— Я голодная, — она запустила руку в пакет и, вытянув булочку с абрикосовым джемом, откусила её.

Алан рассмеялся.

— Я думал, ты опять собралась сбежать прямо в простыне.

Никки замотала головой.

— Так почему ты…

— Давай поедим, — с набитым ртом пробубнила она, начав вытаскивать пищу из пакетов.

— Ну давай, но я всё равно не отстану.

Через пять минут, усевшись друг напротив друга, они с удовольствием уплетали лапшу с мясом. Потом Никки сделала горячий кофе, и, взяв десерт и конфеты, они перебрались к озеру. Потягивая горячий напиток, оба молча смотрели на воду. Первой прервала молчание Никки.

— Могу сказать только одну причину, почему я до сих пор никого не подпускала к себе, но пока не могу объяснить вторую. Это для меня опасно и может стоить жизни.

— Жизни? — Ох уж эти женские тайны, Алан усмехнулся.

Никки, заметив это, нахмурилась.

— Ты думаешь, я шучу?

— Нет, конечно, — Алан не хотел спорить или портить ей настроение. — Тогда скажи первую причину.

— А ты не будешь надо мной смеяться?

— Нет. Иди сюда, — он похлопал рукой по коленям.

— Не-а, — лицо Никки стало хитрым. — Я сначала скажу.

Алан сделал серьёзное лицо.

— Отвернись!

— Отвернуться? — изумился он, но перестал смотреть на неё и, поудобнее расположившись в шезлонге, приготовился слушать страшные девичьи тайны.

Никки тоже устроилась поудобнее и, запрокинув голову, глядя в небо, начала:

— Мы переехали в ваш район, когда мне было двенадцать лет.

— Кстати, — перебил её Алан, — а где вы жили до этого?

— Не важно и не перебивай меня, ты мешаешь! Когда мне было пятнадцать, я влюбилась первый раз.

— Это тот тип, с которым ты везде появляешься? — Алан не выдержал и, повернувшись на бок, уставился на неё.

— Сашка? — Никки рассмеялась. — Нет, он просто друг, живёт в соседнем подъезде и иногда помогает нам. Я его везде таскаю с собой, чтобы другие не приставали.

— Хитро, — Алан усмехнулся. Сколько раз в своих мыслях он уже размазал этого Сашку по стенке.

— Будешь перебивать, я перестану рассказывать.

— Ладно, ладно, молчу.

— Он… для меня, пятнадцатилетней соплячки, был недостижим. Когда у меня было свободное время, я бегала подсматривать за ним. Завидовала девчонкам, с которыми он проводил время, и иногда путалась у него под ногами, но он даже не замечал меня. Да и я, наверное, не хотела бы, чтобы заметил. Его девушки были такие красивые, а я мелкая, с двумя нелепыми косичками. Ну, собственно, это и есть моя причина.

— И всё? — разочарованно произнёс Алан. Он уже приготовился слушать исповедь о первой любви.

— Всё, — пожала плечами Никки.

— И только поэтому ты никого к себе не подпускала?

— Угу, — она кивнула и посмотрела на него с насмешкой. — А ты думал, это великая тайна?

— Осталось только узнать имя этого мужчины, чтобы я мог пристрелить его при встрече, — ухмыльнулся Алан, вставая с шезлонга.

— Правда? — Никки не выдержала и рассмеялась. — Но ты не сможешь это сделать.

Он осторожно приблизился к ней и, встав рядом, произнёс:

— Едва ли в нашем квартале есть человек, которого я не смогу уничтожить.

— Хвастунишка, — она тоже встала с шезлонга и, осторожно обойдя Алана, остановилась в дверях. На её губах заиграла хитрая улыбка.

— Скажи! — Алан сощурил глаза.

— Не скажу! — Никки бросилась в дом, и он тут же рванул за ней.

Она попыталась спрятаться за столом, бегая вокруг него, и в тот момент, когда Алан уже был готов поймать её, крикнула:

— Да скажу я, скажу! Только если останешься там, где стоишь сейчас.

Он тут же остановился и выжидающе посмотрел на неё. Никки обошла стол и, остановившись напротив, спокойно произнесла:

— Это ты. Надеюсь, убивать себя ты не собираешься? — Глаза её смеялись, хотя сама она пыталась выглядеть серьёзной.

Брови Алана поползли вверх от удивления. Он опёрся на стол и изумлённо уставился на Никки.

— Ты хочешь сказать, что с пятнадцати лет была влюблена в меня? — переспросил он.

Никки кивнула.

— А потом, в семнадцать, мы встретились в лесу, и я была так счастлива. Но на следующий день узнала, что тебя посадили, и эти три года… были ужасны.

Они стояли друг напротив друга, разделённые столом. Алан смотрел куда-то в стену и молчал. Лицо его стало серьёзным и хмурым. Никки осторожно обошла стол и, подойдя к нему ближе, хотела спросить, всё ли нормально, но тут он резко развернулся и, схватив её, притянул к себе.

— Попалась, — рассмеялся он.

Поняв, что его отсутствующий вид был всего лишь ловушкой, Никки насупилась.

— Так нечестно!

— Честно, честно. Ты же, кажется, читала «Искусство войны». Итак… сейчас будем тебя пытать… — произнёс он и запнулся, вспомнив случай на полигоне и как она восприняла это слово тогда.

— Пытать? Никки изобразила страх, а потом не выдержала и расхохоталась. — Я не против. Я, наверное, тогда выглядела такой дурочкой?

Алан довольно кивнул, дразня её.

— Слушай, — вдруг лицо его стало серьёзным, — а когда ты всем говорила, что ждёшь своего парня из тюрьмы… — он многозначительно замолчал.

Никки лишь крепче прижалась к нему, уткнувшись лицом в грудь.

— Ты же не будешь на меня за это злиться?

— Нет, конечно, — он гладил её по волосам, — просто знаешь, это так странно — осознавать, что кто-то любит тебя так давно. Я никогда не думал об этом, не думал, что так может быть.

— Да ты кроме своих дел ни о чём и не думаешь, всегда такой деловой, и все тебя слушают. Но запомни, теперь у тебя есть я!

— Конечно, — Алан снова заулыбался, увлекая её к дивану.

До вечера они занимались любовью, отсыпались, ели и просто болтали. Никогда ещё ему не было так хорошо и спокойно, но, когда начало темнеть, он засобирался в город.

— У меня есть дела, да и родных повидать надо.

— Вот видишь, — разочарованно произнесла Никки, — всегда дела.

— Я не могу всё бросить, даже из-за тебя, — он нагнулся и поцеловал её, — ты можешь остаться здесь, я вернусь к ночи. Хотя нет! У меня есть одно неотложное дело. Собирайся, поедешь со мной.