«Скоро он будет здесь». — Лулет задумалась.

«Интересно, он расскажет о реакции людей на твою щедрость?» — полюбопытствовал Дэвис.

«Наверняка. Он довольно открытый», — ответила Лулет.

Она выключила увеличение и встала. Нужно встретить Яна так, будто просто ждала его возвращения и не знает, что происходило в общине. Хотя, если честно, она действительно ждала. И почему-то была рада его возвращению.

«Ты начинаешь к нему привязываться», — заметила Элара.

«Возможно», — не стала отрицать Лулет. — «Он интересный собеседник».

Глава 11

Ян шагал по весенней дороге, радостно шлёпая по лужам. Лессит не пропускал ни воду, ни холод. Эта одежда была удобной и практичной, и он к ней уже привык.

Силтор по-прежнему одиноко висел в воздухе у выхода из города. На минуту он остановился, рассматривая светлую махину, а потом решительно подошёл и встал снизу. Голубой луч, просканировав, поднял его наверх. Дождавшись, пока нокс отлетит в сторону, он уверенно направился в гостиную. Лулет сидела на диване и, закрыв глаза, о чём-то размышляла.

Ян немного постоял, а потом без приглашения уселся рядом, и лишь тогда на него обратили внимание.

— Как тебя приняли в общине? — поинтересовалась Лулет, открывая глаза.

— Нормально, — он пожал плечами. — Большинство было радо твоему подарку.

— Не все?

— Да, есть там у нас… кадры. Обозвали предателем и даже эйкорским выкормышем. В семье не без уродов.

— Обидно? — Лулет потянулась и, сев в позу лотоса, откинулась на спинку дивана.

— Задело немного, — признался Ян, — но Федя всегда ворчит, что бы ни происходило. Зато остальные довольны.

— Ты голоден?

— Нет. Я неплохо поел в Неосе.

— Тогда, может, продолжим? — Её глаза светились интересом.

— Сейчас? — удивился Ян. — Ночь же.

— Хочешь спать?

— Да нет, просто… А на чём мы остановились?

— Ты рассказывал, что эйкоров стало слишком много, и люди не успели адаптироваться.

— А… Точно, — Ян нахмурился, а потом поудобнее откинулся на спинку дивана и продолжил свой рассказ.

— А потом началась настоящая истерия. Каждый день в новостях что-то новое. То робот научился ходить как человек, то ИИ обыграл чемпиона мира в шахматы, то нейросеть открыла новое лекарство. Выставки роботов стали модными. Каждые выходные где-нибудь показывали очередное чудо техники. Кира однажды затащила меня на такую — посмотреть на роботов-официантов в кафе. Они улыбались, шутили, даже флиртовали с посетителями.

— Тебе нравилось?

— Иногда жутковато было. Они были слишком похожи на людей, только глаза не живые, — усмехнулся Ян. — А Кира тогда всё восхищалась: «Какие они милые!»

— Люди их обсуждали?

— Ещё как! Интернет превратился в поле битвы. Одни кричали, что ИИ спасёт человечество от болезней и войн. Другие пугали, что роботы всех перебьют, как в ужастиках.

Встав, Ян подошёл к окну и машинально полез в карман за сигаретой, но, вспомнив, что в лесситах нет карманов, поморщился и продолжил.

— Появились даже секты. С одной стороны — «Люди будущего», они поклонялись искусственному интеллекту как новому богу и считали, что должны добровольно передать власть машинам.

— А с другой?

— «Защитники человечества». Эти требовали полного запрета ИИ, устраивали митинги у технологических компаний, некоторые даже пытались взламывать серверы. — Ян снова уселся в кресло. — Обе группы были фанатиками, но каждая считала себя спасителями мира.

— А остальные люди?

— Остальные просто пытались жить. Но атмосфера накалялась. В семьях ругались — дети за ИИ, родители против. Друзья переставали общаться из-за разных взглядов. Даже мы с Кирой иногда спорили до хрипоты.

Ян помолчал.

— И посреди всего этого хаоса появились они. Эйкоры. Двадцать восьмое июня две тысячи двадцать девятого запомнилось навсегда. Когда я проснулся утром — все сходили с ума. По каналам крутили одно и то же: пресс-конференция «Нексус Ай». Генеральный директор, такой весь из себя деловой, объявил о «революционном прорыве в области искусственной жизни». Показали видео — лаборатория, белые халаты, и вот… выходит он. Первый эйкор.

— Как он выглядел?

— Конечно же, идеально. — горько усмехнулся Ян. — Высокий, светловолосый, с правильными чертами лица. Двигался плавно, говорил открыто и уверенно. Представился как Адам-1. Даже имя символичное придумали.

Лулет с интересом наблюдала за выражением его лица.

— Как отреагировало общество?

— Взорвалось. Биржи обвалились, религиозные лидеры кричали о богохульстве, ученые требовали немедленных исследований. А «Нексус Ай» спокойно объявили, что через месяц представят еще пятерых.

— Помню, позвонил Кире. Она плакала: «Ян, это же невозможно! Как они могли создать искусственного человека?» А я сидел и думал — не искусственного. Настоящего. Только улучшенного. Я тогда её успокаивал. Говорил: «Да ладно, наверняка экспериментальные образцы, их мало, и угрозы они не представляют». Дурак был.

Он снова потянулся за сигаретой и скривил губы, поняв, что не сможет закурить.

— Большинство людей отнеслось к новинкам с радостью. Эйкоров разглядывали с любопытством, как диковинных зверей в зоопарке. Их показывали везде — в ток-шоу, на научных конференциях, даже в развлекательных программах. Интернет был заполнен видео с ними.

— Что они показывали?

— Демонстрировали свои возможности. Адам-1 за минуту решал математические задачи, на которые у человека ушли бы часы. Ева-2 рисовала портреты с фотографической точностью. Дэвид-3 играл на пианино так, что люди плакали от восторга. А мы… Мы хлопали в ладоши.

Лулет нахмурилась, стараясь оставаться спокойной.

— Устраивали целые выставки. «Встреча с будущим» называлось. За билетами выстраивались очереди по несколько кварталов. Каждый хотел пожать руку эйкору, сфотографироваться с ним, а потом похвастаться дома, что видел живого эйкора. — Ян покачал головой. — Помню, один журналист спросил Адама-1: «Что вы чувствуете, глядя на людей?» А тот ответил: «Благодарность к создателям и желание служить человечеству».

— И люди поверили?

— Большинство — да. Они привыкли верить красивым словам. Но у меня была привычка докапываться до правды, и я с головой ушел в просмотр научных публикаций, — продолжил Ян. — Сначала было трудно найти хоть что-то, но потом я наткнулся на форум в США, где тоже обсуждали эйкоров. Они делились ссылками, и я наконец нашел то, что так долго искал — скупые данные о том, когда начались исследования и что представляют из себя эйкоры.

Он замолчал, собираясь с мыслями.

Оказалось, проект запустили еще в начале века. И не просто создавали роботов с искусственным интеллектом, а выращивали биологические тела и загружали в них сознание. Потом выяснилось, что эйкоры — это не железки с микросхемами, а настоящие биологические организмы, выращенные на основе человека. — Ян, прищурившись, посмотрел на Лулет. — Ты же знаешь это лучше меня.

Та лишь улыбнулась и пожала плечами.

— В документах говорилось, что первые образцы обладали интеллектом, превышающим человеческий. Идеальная память, способность к мгновенным вычислениям, отсутствие эмоциональных помех при принятии решений. — Ян усмехнулся. — И самое главное — способность к самосовершенствованию.

— Что ты почувствовал, узнав это?

— Страх. Впервые за всю жизнь — настоящий, животный страх.

— Нет, — перебила его Лулет. — Разрабатывать эйкоров начали гораздо раньше. В тысяча девятьсот семьдесят втором году.

Ян резко повернулся и с удивлением уставился на неё.

— Первые тела удалось вырастить только к тысяча девятьсот восемьдесят седьмому году. Это были новые тела, в которые пересаживали человеческий мозг, — продолжила она. — Но такие эксперименты редко проходили гладко: многие погибали. Одним из первых успешных случаев был мой отец. И лишь когда отказались от пересадки мозга и начали выращивать тела целиком, нас стало больше. К две тысячи пятому году эйкоров на всей планете было всего шестьдесят. А потом началось самое интересное, — продолжила Лулет. — От них начали выращивать новые тела в ускоренном ритме и уже без пересадки сознания.