– Ага. Нечего. Я вчера последний экзамен сдал. Теперь свободен! А ты как?
– Да я тоже все сдала, тоже свободна.
– А почему тогда голос такой убитый? Чего не рада? Отдыхать же можно!
Она глянула в его улыбающееся лицо, пожала плечами. Какой же он все-таки… Простой и открытый. Никакой загадки в нем нет. Так смотрит, будто предлагает сам себя – ешь меня с хлебом и с маслом. И черты лица хоть и правильные, но какие-то незапоминающиеся, обыкновенные, зацепиться не за что взглядом. И волосы белобрысые торчат ежиком надо лбом. А впрочем… Какая разница, как он выглядит, Сережка? Внешность друзей ведь не обсуждают.
– Отдыхать, говоришь? – улыбнулась ему задумчиво. – Да, можно и отдыхать. Только от чего? Я и не устала. Наоборот, лучше бы в универ ходила. Не люблю я каникулы почему-то. Вечно не знаешь, куда себя деть.
– Да брось! Как это – не знаешь, куда себя деть? Вон, в городе всяких интересных вещей полно! Завтра, к примеру, у нас в политехе фестиваль будет. Рок-группы выступают наши, местные! Хочешь, пойдем? Ты же любишь рок?
– Что ж, пойдем. Слушай, Серый, скажи мне, а твои родители ездили без тебя в отпуск, когда ты еще пацаном был?
– Нет… Не помню. А чего ты вдруг спросила? Я правда не помню.
– Ну, если не помнишь, значит, не ездили без тебя. А мои ездили. Меня все время одну оставляли.
– Как это? Совсем одну? Да ну…
– Да нет же, ты не понял! Не в том смысле, что совсем одну, а…
Она вдруг запнулась и замолчала. И рассердилась на себя: ну что, что она пытается ему объяснить? Зачем? Разве может Сережка ее услышать? Разве поймет что-то? Как там говорят в таких случаях: сытый голодного не разумеет?
– Так что ты хотела сказать, я не понял? – осторожно переспросил Сережа, глядя на нее исподлобья.
– Да ничего я не хотела. Не обращай внимания. Проехали, – отмахнулась она неловко. – И вообще, поздно уже. Тебе домой надо. Родители волнуются, наверное.
– Да ничего они не волнуются! Что я, маленький? Давай лучше пройдемся немного!
– Да какое «пройдемся»? Ты что? Ты знаешь, который час? Скоро автобусы ходить не будут!
– Ну и что? На такси уеду. Какие проблемы-то?
– Да, у тебя проблем нет… А у меня есть. Ты же видел мою мать. Представляешь, что меня сейчас дома ждет?
– Так тем более давай прогуляемся! Чем позже домой вернешься, тем лучше. Мать уже к тому времени спать ляжет.
– Нет, не ляжет. И не потому, что сильно обо мне волнуется, а потому, что ей раздражение некуда выплеснуть.
– Ну зачем ты так… Мне кажется, ты преувеличиваешь. Она же твоя мама!
– Да понимал бы чего, «мама»… Ладно, не будем об этом. Не надо… Пойду я, Сереж. Не обижайся.
– Да я и не думал обижаться. Давай, пока. Так не забудь, завтра встречаемся! Фестиваль в двенадцать начнется, я к одиннадцати за тобой заеду.
– Нет, не надо. Я сама приеду. Где он проходить будет?
– В центре, на плотинке.
– Ну вот прямо туда и приеду к двенадцати. Там и встретимся. Пока, Сереж.
– Пока.
Она ушла, не оглядываясь. Почему-то не хотелось оглядываться и ловить этот его сочувствующий взгляд, будто говорящий: на меня, возьми, ешь с хлебом и с маслом. Почему-то досада внутри шевелилась: как так-то? Чужой человек к ней всей душой расположен, а родные, которые так же должны априори… Почему все перевернуто для нее, почему все неправильно? И если так, пусть тогда ничего не будет. Вообще не будет! И не надо на нее так смотреть, Сережа, не надо!
Открыла своим ключом дверь, вошла в прихожую. В квартире было тихо, и появилась слабая надежда – может, мама уже уснула?
Только подумала так и услышала ее голос из кухни:
– Ты надо мной издеваешься, что ли? Почему не позвонила и не предупредила, что поздно придешь? Мне больше переживать не о чем, что ли? Добить меня хочешь? У меня все нервы издерганы, а ты будто нарочно надо мной издеваешься, дрянь такая!
– Но я ж не думала, что ты меня потеряешь, – ответила тихо, почти равнодушно.
– А о чем ты думала?
Мать появилась в прихожей, смотрела на нее исподлобья. Неужели ответа ждет на свой вопрос? Неужели можно вот так, с ходу, ответить, о чем думала?
Пожала плечами, прошелестела тихо:
– Извини, мам… Я к себе пойду, ладно?
– Что, и поговорить со мной не хочешь? Мимо пройдешь, и все? Взглянуть не удосужишься? Вот ответь, я тебе мать или кто?
И опять вопрос прозвучал риторически глупо: «Мать или кто?» Неужели она сама этого не слышит? Ведь понятно, что не нужны ей ни разговоры, ни взгляды. Просто накопившуюся за день злость выплеснуть надо.
Вздохнула, пошла по коридорчику в свою комнату. Мать последовала за ней, встала в дверях, проговорила раздраженно:
– Опять бардак у себя развела! Что, вот это нельзя было в шкаф убрать, да?
Схватив со спинки стула ее футболку, сунула ей под нос, потом смяла, бросила комком на тахту. Оглядела ее критически, хмыкнула презрительно:
– И вообще, в чем ты ходишь, скажи? Ты хоть в зеркало иногда на себя смотришь? Что это на тебе за серый мешок? Откуда он у тебя взялся?
– Это же худи, мам… Сейчас все так ходят.
– Да прям! Ты на какой помойке эту тряпку подобрала?
– Я не подобрала. Я в магазине купила. Давно еще. Ты просто раньше не замечала. Я все время это ношу.
– Ну, поговори мне еще, поговори! Значит, я тебе деньги на одежду даю, а ты всякую хрень себе покупаешь? Мне назло, что ли? Назло за собой не следишь? Пусть все смотрят и думают: «Ах, бедная девочка, куда ее мать смотрит?»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
