Крича во всё горло, я жала на газ, срывая с цепи двигатель машины. Коробка передач меня не слушалась, но я упорно ехала вперёд. Глянув на панель приборов, выругалась сквозь зубы. У меня заканчивался бензин. Ну, если я, конечно, сейчас выеду на трассу, то мне хватит сил и времени сбежать и доехать до какой-нибудь заправки. Только вот где я… Не знала даже я сама.

Со мной поравнялась машина, ехавшая впереди всех. Окно опустилось и я увидела Халиля.

– Останови, – проговорили его губы, потому что от рева машин я ничего не слышала. – Останови, иначе пожалеешь, – это я поняла и по губам.

Только останавливаться не собиралась. Пусть меня поймают, пусть прямо посреди пустыни убьют. Но я не сдамся добровольно. Ни за что.

Машина Халиля объехала мою и затормозила, пресекая мне путь. Я врезалась в капот его машины и встала.

Ну вот и всё. Добегалась. Смелости сразу же поубавилось и я тупо уставилась на Халиля, зло хлопнувшего дверью.

Он распахнул мою дверь, схватил меня за волосы и вытащил из машины. Бросил на песок, достал пистолет. Я вскрикнула и крепко зажмурилась. Затвор щелкнул прямо у моего виска.

– Ты играть со мной вздумала?! – ревел разъярённый медведь, а меня мелко трясло от ужаса.

– Не… нет. Нет. Я не играла с тобой. Я просто хотела освободиться.

– Этому не бывать, Аниса!

– Что? Аниса? – зашептались мужчины вокруг, повылазившие из салонов машин.

– Заткнулись все! Вон отсюда! Все возвращайтесь в лагерь!

Мужчины послушно сели в джипы и повернули назад. А дуло пистолета вжалось в мой висок.

– Я больше не буду тебя предупреждать. Ты всего лишь моя вещь. Вещь, которую я могу сломать и вышвырнуть на помойку, – его голос звучал угрожающе, как завывание ветра в декабре… Дома…

– Я не вещь… – позорно заплакала я, склонив голову, в которую вот-вот залетит пуля. Да он меня просто стукнет рукоятью и этого будет достаточно.

– Вещь. Моя вещь. Моя игрушка. Моя тряпка. Ты моя. Запомни это. И в следующий раз, когда решишься бежать, вспомни, что я одним движением пальца могу лишить тебя твоей жизни.

Я задрожала и, не сумев проглотить тошнотворный ком, наблевала прямо ему под ноги. Халиль же, не обращая на это внимания, схватил меня за волосы и затолкал в машину, на которой я пыталась бежать. Она, к сожалению ещё работала.

Он привёз меня в лагерь, велел выйти из машины. Я вывалилась, почти теряя сознание. Нахлынуло удушье. Волосы растрепались, платье порвалось сбоку. Из небольшой палатки вынырнул небольшой мальчишка. Вынырнул и уставился на меня.

– Не смотри на ведьму! Ослепнешь! – прикрикнула на него женщина, укутанная в паранджу, и затолкала мелкого обратно в палатку.

– Ну, мама! Я хочу посмотреть на ведьму!

– Иди, я сказала!

Халиль схватил меня под руку, потащил в свою палатку. Там уже горел свет, а с улицы доносился гул генератора.

ГЛАВА 7

Он сдирал с меня одежду, как одержимый. Как сумасшедший. И без того порванное платье стало похоже на половую тряпку и вскоре упало на пол. Я осталась обнажённой, закрылась руками, как могла и отползла в угол палатки.

– Иди сюда! – приказал он мне, оставаясь в середине палатки.

– Нет, – замотала я головой.

– Аниса!

– Меня зовут Алиса! Алиса! – закричала я, отгавкиваясь, как собака, которую сейчас побьют.

– Тебя зовут Аниса! – прорычал он и бросился ко мне. Схватил за плечо, поволок за собой. – Мне плевать, как тебя звали раньше. Ты – Аниса!

– Не трогай меня! – закричала я и вцепилась в его руку зубами. Он даже не дернулся. Лишь оскалился зло и яростно.

– Закрой рот! Я не позволял тебе говорить! – рыкнул на меня и швырнул в кровать. – Сиди здесь!

Я схватила простынь, принялась укутываться в неё. Он вышел на улицу, и я немного успокоилась. Он остынет, придёт в себя и мы поговорим.

Через пятнадцать минут в палатку вошли. Только не Халиль…

Вошла женщина с ведром воды и большой бадьёй. Поставила всё на пол, кивнула мне.

– Иди мыться.

– Что? – я растерялась, захлопала ресницами.

– Мыться! – неприязненно повторила она и вылила воду в бадью. – Залезай!

– Зачем это? – прошептала я, уже догадываясь зачем и кто велел.

– Так сказал господин! – женщина вышла а потом вернулась с мылом, шампунем и ещё одним ведром воды. – Залезай! – было приказано мне. В глаза женщина мне не смотрела. Будто чего-то боялась.

Я сбросила простынь, быстро взглянула на женщину и залезла в бадью. Нагретая на солнце вода приятно окутывала не раз вспотевшее тело. Не успела я ополоснуться, как женщина принялась драить мою кожу жёсткой мочалкой.

– Мне больно! – вспылила я, и женщина даже испугалась.

Я забрала у неё намыленную мочалку, принялась мыться.

– Я сама могу!

Женщина отступила, но не ушла. Смотрела куда-то мимо меня.

– Дай шампунь, – намочив волосы, я протянула руку и она вложила в неё бутылочку.

Когда с мытьём было покончено, женщина полила на меня воду из ведра, и я окончательно ополоснулась. В этот момент в палатку вошёл Халиль и я прикрыла грудь ладонями.

– Ты можешь идти, – сказал он женщине и та, забрав пустое ведро, вышла. – Вылезай оттуда, – это уже мне.

– Нет, – заупрямилась я, понимая однако, что другого выхода нет.

Халиль ринулся ко мне. И уже через секунду я мокрая сидела на постели.

Обнимая свои колени, я смотрела, как он раздевается. Медленно, терпеливо. Глядя на меня. Жестко, жадно, с желанием.

Обнажившись, он подошёл ко мне, запустил руку в волосы и помассировал мне затылок.

– Ты знаешь, что сейчас будет.

– Не надо, – прошептала я.

Он усмехнулся.

Взял в руку свой уже эрегированный член и провёл головкой мне по губам.

– Открой рот.

Я замотала головой, а он усмехнулся.

– Что ж, как хочешь.

Вмиг он опрокинул меня на спину, схватив за колени, развёл ноги в стороны. Я всхлипнула и засопротивлялась. Но, конечно, всё зря.

– Отпусти! – зашипела, царапая его жилистые, покрытые толстыми венами руки.

– Если не будешь сопротивляться – больно не будет, – он уже не злился на меня, но безумно хотел сделать это…

– Я буду! Буду сопротивляться! Я тебя не хочу! – закричала на него, и Халиль зажал мне рот своей большой рукой.

– Захочешь, – усмехнулся он и опустил руку мне между ног. Я сжала коленями его бёдра, пытаясь не подпустить к себе. Но всё, конечно же, опять же зря.

Его пальцы быстро нашли мою промежность, вошли внутрь. Я застонала от дискомфорта.

– Сухая… Это не надолго, – проговорил он сам себе и два пальца проникли глубже. Он принялся трахать меня пальцами, как делал это своим членом у меня во рту, и я застонала от дискомфорта.

– Халиль… Не надо, – попросила со слезами в глазах, на что он лишь оскалился в волчьей ухмылке.

Я не заметила, как он вытащил из меня пальцы и вставил член.

– Ну вот, уже влажная, – прошептал в губы и резко толкнулся внутрь.

– Нееет! Не надо! – закричала я, но он толкнулся ещё раз и ещё. Я почувствовала, как плева во мне рвётся, пропуская насильника на всю глубину.

– Надо, Аниса… Надо.

Он зарылся обеими руками в мои волосы и стал жёстко брать меня своим членом. При этом смотрел в глаза и ухмылялся.

– Ты сама виновата. Не нужно было меня злить, – он входил на полную глубину, вонзаясь в меня до самых яиц. – Моя белоснежная красавица…

Я тихо стонала, потеряв все силы сопротивляться. Ахнула, когда он достал до матки и остановился.

– Хочешь испытать оргазм? – спросил меня, сильно сжав волосы у корней.

– С тобой ничего не хочу! – зарычала я и укусила его за губу, когда полез меня целовать.

Халиль цикнул и вдруг разогнался, жадно трахая меня на всю длину.

Я завизжала, уперлась руками в его каменную грудь, но он, кажется, не чувствовал ничего, кроме удовольствия, насилуя меня.

– Ты моя! Моя! – он зарывался носом в мои мокрые волосы, вдыхал их запах и голодно целовал меня, не обращая внимания на мои укусы. – Красивая… Какая же ты красивая, Аниса…