– Вставай. Одевайся, – надо мной стоит Халиль, держит в руке какой-то узелок. Бросает его мне. – Твоя одежда.

Он отходит к столику, наливает себе воды. А я развязываю узелок и вытаскиваю из него длинное, закрытое платье и хиджаб.

– Спрячь волосы. И без хиджаба из палатки не выходи. Не хочу, чтобы тебя поимели раньше меня.

Я опустила глаза на стразы на платье. Оно казалось нарядным, но в то же время мрачным. Как в такой чёрной одежде ходить под палящим солнцем?

– Не смотри так. Эта одежда спасёт тебя, – хрипло отозвался он и подошёл ко мне. Запустил руку в волосы, сильно сжал у корней, отчего у меня выступили слёзы. – Ты очень красивая, Аниса.

– А… Алиса, – прошептала я. – Меня так зовут.

– Мне плевать, как тебя звали раньше. Теперь ты Аниса. Одевайся. Я хочу посмотреть на тебя, – прошептал он мне в лицо и накрыл губами мой рот. Жадно, алчно. Будто собирался сожрать. Отстранившись, сделал шаг назад и склонил голову.

– Вылезай из простыни. Хочу тебя видеть.

Покраснев от корней волос, я сбросила простынь и схватилась за платье. Но он не дал мне его надеть, схватив рукой за талию и притянув к себе.

– Белоснежная. Похожа на чайку над морем. Ты так же мечтаешь улететь? Конечно же мечтаешь… Тебе ведь здесь не место, да?

– Да. Мне здесь не место.

Он усмехнулся в свою густую бороду.

– Жаль. Ты попалась в силки, – он склонился и с влажным звуком поцеловал мою грудь. А потом резко оттолкнул. – Одевайся, белоснежка.

ГЛАВА 5

– Это тоже тебе, – очередной узелок он швыряет мне уже вечером, откуда-то приехав. В нём я нахожу длинную белую сорочку из шёлка и ещё пару вещиц. Белья среди них нет.

– А бельё? – поднимаю на него взгляд. Халиль хмыкает.

– Оно тебе не понадобится.

Он садится за столик закуривает кальян и сквозь дым, прищурившись, смотрит на меня.

– Можешь готовиться ко сну.

Я снимаю платье и хиджаб, отвернувшись к нему спиной. Знаю, что смотрит. Чувствую это кожей, отчего она покрывается мелкими мурашками.

Быстро надеваю сорочку и сажусь на кровать. Смотрю на него.

– Ты меня отпустишь когда-нибудь? – спрашиваю неожиданно даже для себя. Мне нужно что-то говорить ему. Тишина пугает.

– Нет, – коротко отвечает он.

И снова тихо. Слышно только, как он выпускает из легких дым. А ещё, он смотрит на меня. Страшно, безотрывно. О чём он думает?

Этот вопрос я, похоже, задала вслух. Потому что он улыбается.

– Думаю, как испорчу кровью эту сорочку сегодня ночью.

Я долго смотрю ему в глаза, пытаясь осознать, что он сказал. Это он угрожает? Или предупреждает? И что значит испортит кровью? Он меня изнасилует?

– Не делай этого, – прошу тихо, продолжая пялиться на него. На его широкие мускулистые плечи, на густую черную бороду. Не знаю, кто он на самом деле, но похож на убийцу.

– Я сам решу, что мне с тобой делать. Заткнись и не зли меня, – несмотря на сказанное, он усмехается. Продолжает смотреть на меня. – Почему ты до сих пор девственница? Или ты врёшь мне?

– Не вру. Я ждала того, за кого выйду замуж… – выдавливаю из себя вперемешку со слезами.

– Теперь у тебя не будет других мужчин, кроме меня. Поняла?

Я упрямо молчу, уставившись в пол.

– Отвечай, когда спрашиваю! – гремит он.

– Поняла, – роняю первую слезу, за ней катится вторая. И вот я уже плачу, вытирая пальцами щеки.

Он откладывает трубку кальяна. Встает и подходит ко мне. Берет меня за подбородок, приподнимает кверху лицо.

– Почему ты плачешь? Тебе повезло, что попала ко мне. Тебя ведь могли отвезти в бордель. Едва ли ты протянула бы там долго.

– Мне горько из-за неволи. Не имеет значения, где я. Я в неволе, – шепчу горячечно, а слёзы продолжают рисовать дорожки на щеках.

– Привыкай. Теперь ты моя. А считать это неволей или подарком – твоё дело, – рывком он поднимает меня, как куклу. И, обняв за талию, прижимает к себе. Его губы накрывают мои, влажно целуют.

Я упираюсь в его плечи, пытаюсь увернуться, но он держит крепко, не позволяя мне уйти от поцелуя. Наконец, отрывается от моих губ сам. Остаётся недовольным.

– Я могу сделать это силой. А могу нежно. Выбирать тебе.

– Я не хочу никак! – бросаю ему в лицо. – Только не с тобой!

– Вот как? – его глаза темнеют, как грозовые тучи. – Так может ты хочешь моих людей? Всех их по очереди?

Моё сердце падает в желудок и там пропускает пару ударов. Он действительно на это способен?

– Нет. Не надо… – прошу уже тихо, покорно.

– Впредь думай, о чём говоришь. Иначе наказание тебе покажется слишком жестоким, – он дышит часто, шумно. Задирает на мне сорочку и с силой сжимает ягодицы. – Хочу прямо сейчас насадить тебя на себя. Моя белоснежная красавица.

– Не надо, Халиль. Прошу… Не сейчас, – кладу руки на его грудь и чувствую, как сильно там бьется его жестокое сердце.

– А когда?

– Когда я буду готова…

– Я уже говорил, что ты хитрая? – неожиданно начинает смеяться он.

– Говорил.

– Скажу ещё раз. Ты хитрая. И очень красивая, – продолжает массировать мои ягодицы и шепчет прямо в губы. – Я хочу тебя, хитрая красавица.

А я не хочу его. Но этого, конечно же, не скажу вслух.

– Пожалуйста… Не надо.

– Почему нет? – он снова напрашивается на грубость, но я не решусь ему хамить. Только не после обещания отдать меня своим людям.

– Я не готова.

Он вздыхает, отпускает мою попу и толкает в постель.

– Ложись, спи. Я приду позже, – он выходит из палатки, а я, наконец, выдыхаю. Сегодня он меня не тронет. Не должен. Только как долго это продлится. Он хочет меня. А ещё он очень властный и жестокий. Такой не будет ждать. И уж точно не станет ухаживать, чтобы я полюбила его. Мне нужно бежать.

Сегодня ночью. Я украду у него ключи и угоню машину.

И будто ответом мне на улице зарычал мотор. За ним ещё один.

Я осторожно выглянула из палатки и увидела три машины, подъезжающих к лагерю. А вот это уже плохо. Одна машина – это значит, что меня не будут преследовать. А четыре… У меня нет шансов. Или есть?

Если дождаться, пока все уснут, у меня появится фора. Только вот я не знаю, в какую сторону ехать.

ГЛАВА 6

Дожидаясь ночи, я даже не шевелилась. Тихонечко лежала, прислушиваясь к его дыханию и когда оно стало размеренным и тихим, осторожно поднялась и повернулась к нему. Халиль спал. Надев платье, я швырнула сорочку на пол.

Ключи, которые я заприметила уже давно, лежали на столике, рядом с кальяном. Схватив ключ с пультом, я бросилась на улицу. Так же тихо и осторожно.

Мужчины сидели у костра, женщин и детей уже не было – попрятались в палатках. Машины стояли чуть поодаль, куда я и направилась, пригнувшись.

Пульт сработал беззвучно, только мигнули фары одной из машин. Обернувшись на мужчин, я убедилась, что они ничего не заметили.

Приоткрыв дверцу, я залезла на водительское сидение и беззвучно прикрыла тяжелую дверь. Сглотнула. Когда поверну ключ в замке зажигания сдавать назад будет поздно. Поэтому я отдышалась, закрыла глаза, собираясь с духом.

У меня получится. У меня всё получится. Я выеду из этой пустыни, чего бы мне это не стоило. Это единственный шанс. Я должна попытаться. А иначе все мои попытки освободиться пойдут прахом.

Выдохнув, я повернула ключ в замке и, пока никто не понял, что происходит, нажала на газ. Джип резво сорвался с места, правда, меня занесло. Но я быстро выровняла колёса и нажала на газ ещё раз. Машина угрожающе рыкнула и понесла меня по пескам. Время от времени меня заносило, но я упорно рвалась вперёд, положившись на дело случая. Я всё равно сбегу отсюда. Никто меня не удержит.

Так я думала до тех пор, пока в зеркале заднего вида не показались огни других машин. Их фары светили угрожающе и как-то уж слишком быстро настигали меня. Я не могла поверить в это. Как? Ведь у меня была фора! Они не ожидали такого! Не могли ожидать!