— Двигаемся двумя цепями, — донёсся приглушённый расстоянием мужской голос. — По данным сканеров, она в радиусе ста метров.

Второй голос — женский. Властный, холодный, как металл.

— Она ранена. Босая. Температурная адаптация ограничена. Она далеко не уйдёт.

Пауза.

— И запомните: она выглядит как человек, но это не человек. При попытке сопротивления — ликвидировать.

Тинки замерла. Дыхание сбилась.

Она могла вернуться назад, в лес, но голоса приближались как раз оттуда. Могла обойти вокруг озера, но там открытое пространство. Могла остаться здесь, но тогда они точно увидят её.

Решение должно было быть быстрым…

Хрустнула ветка. Тинки вскочила. Обернулась.

Один из преследователей вышел прямо на нее. Высокий. В черном комбинезоне. Визор поднят, не скрывая лица. Напряжений взгляд. В руках — парализатор.

Он смотрел на неё, и в этом взгляде сквозило удивление. Она выглядела, как человек. Слишком как человек. Растрепанные волосы. Исцарапанная кожа. Засохшая кровь на лице. Голые ноги в грязи и песке. Глаза — большие, чёрные. Она смотрела на него так, как никогда не смотрят машины.

Человек медленно поднял оружие. Тинки поняла, что если он нажмёт гашетку — всё закончится.

Она сделала осторожный шаг в сторону.

— Стоять! — выкрикнул он. — Я сказал — стоять.

Она понимала тональность: приказ. Когда-то это остановило бы её мгновенно. Теперь — нет.

Второй шаг. Третий.

Он выстрелил. Раздался треск. В воздухе вспыхнул яркий росчерк ионизированного канала, по которому электрический импульс перетек в тело Тинки. Острая боль огнем разлилась по нервным окончаниям. Тинки пошатнулась, упала на одно колено. Мир качнулся. Но прошивка уже была сломана. Цепочка нейрореакций — нестабильна. И импульс, который должен был парализовать, только подхлестнул.

Она вскочила. Нереально быстро.

Преследователь не успел выстрелить второй раз. Тинки бросилась на него с такой точностью движений, будто тренировалась всю жизнь. Пальцы сомкнулись на чужом запястье, отводя плоский ствол и вырывая оружие из рук. Она толкнула человека в грудь со всей силой своих синтетических мышц. Он упал тяжело, сдавленно выдохнув.

Тинки стояла над ним, занеся над головой тяжёлый парализатор, словно дубинку.

— Нет… — успел выдохнуть поверженный противник. — Не надо. Я…

Она не слушала слова, но ощущала его страх. Она могла убить. Это было бы логично. Он — угроза. Но в момент, когда она уже собиралась ударить, что-то внутри неё изменилось.

Она вдруг заметила, как он тяжело дышит. Как у него дрожат губы. Как глаза ищут её взгляд.

Распознанный паттерн: страдание другого.

«Не убивать».

Она отступила. Человек не понял, что произошло. Не успел понять.

Тинки развернулась и побежала, вновь слыша шум дронов над лесом и чужие голоса совсем близко:

— Контакт!

— Она здесь!

— Преследуем!

Ветви хлестали обнаженное тело. Острые камушки впивались в босые ступни. Она бежала, пока силы не закончились. Сердце билось так сильно, что казалось, сейчас разорвётся.

Тинки остановилась. Раненая. Измученная. Но пока живая. Оглянулась.

Никого.

Вокруг густой, погруженный во мрак лес, и над ним — глубокое тёмное небо. Огромное. Усеянное звёздами, чьи холодные лучики кололи глаза.

Она подняла голову к ночному небу. И подумала: «Я существую».

Не как человек, и не как машина.

Как нечто третье. И это «третье» — живое.