Брыкаюсь, гребу, хотя сама уже не знаю куда, так как меня нещадно крутит в водовороте. Пару раз даже прикладывает о камни, выбивая из лёгких драгоценный воздух. Но вот ещё пара гребков — и поверхность. Я жадно глотаю воздух, а потом опять ухожу под воду из-за течения.

Но теперь мне легче. Я всплываю ещё пару раз, а на третий уже задерживаюсь и тотчас же начинаю искать своего защитника. И ничего! Его не видно! Моста, с которого мы упали, кстати, тоже.

— Яр! Яр! — кричу, крутясь и удерживаясь на поверхности, но всё тщетно. Меня накрывает волна за волной, а потом прибивает к камням!

Хватаюсь за них и пытаюсь удержаться. Острые края режут пальцы, кровь течёт, но я терплю. Матерюсь, выжимаю из себя последние капли сил и подтягиваюсь. Мне удаётся вытащить своё тело наполовину, когда я вижу чёрную тень, которая плывёт словно буй и не шевелится. Яр?

Вот его тело тоже налетает на камни, и по бледному лицу без эмоций и закрытым глазам я вижу, что мужчина в отключке. Или он утонул?

Не мешкая отталкиваюсь от такой нужной мне опоры и плыву.

Поймать Яра удаётся не сразу. Но вот последний выпад, и да, я сжимаю футболку и обхватываю мужчину, который вообще не дышит!

— Нет! Яр, нет! Не смей умирать! А как же я?! — кричу, тормоша его, и понимаю, что плачу.

Мы столько пережили и всё зря?

— Яромир, очнись! Ты что, спасал нас, чтобы мы утонули? Ну же, приходи в себя! — молю и пытаюсь удержать нас на поверхности. Сложно, меня то и дело накрывает, и я понимаю, что могу нас просто не вытянуть. Да я и сама себя, думаю, уже не дотащу до берега. Кашляю от воды, которая опять попадает в рот.

Сморю на мужчину, а он полный ноль.

Молчит, без движения, и я уже рыдаю, прижимая спасителя к себе.

Нет, так не пойдёт! Наша история этим не закончится! Не допущу!

— Я не дам тебе умереть! Слышишь?! Ты будешь жить! А я буду изводить тебя дальше! Чёрт, да я выйду за тебя, только живи!

Течение уже не такое сильное, а речка явно расширилась. По бокам лес, есть шанс доплыть. Но сил у меня почти не осталось. Поэтому, чтобы хоть как-то дотянуть, ложусь на спину, прижимая к себе Яромира, и гребу, повторяя про себя молитву. Если Бог есть, самое время ему доказать это.

Минута, ещё, за ней следующая… Я начинаю уходить под воду и от холода почти не чувствую ног. Руку, которой крепко держу мужчину, тоже не чувствую. Лишь вижу, что он рядом. Голова кружится, и мне кажется, что я начинаю отключаться.

Уже изрядно нахлебавшись, вдруг чувствую дно! Сил остаётся только на последний рывок.

Буквально заползаю на берег, волоча тело, которое стало в разы тяжелее. Голова кружится, руки трясутся, ног вообще не чувствую, но, глядя на бледное лицо, понимаю, что надо двигаться! Ясли Яр ещё жив, то важна каждая секунда.

Яра затаскиваю только наполовину, а дальше, как учили, искусственное дыхание.

Сжимаю руки в замок и давлю на грудь, считая, а потом делаю вдох в губы. Одна попытка, вторая, пятая, десятая!

— Яр, не смей! Не смей умирать, когда я ещё жива! Это меня пытаются убить! Значит, я первая в очереди на тот свет! Не ты! — реву и со всей силы бью кулаком из двух рук по его груди. Пусть это поможет!

Не помогает!

— Ах ты, зараза! А ну, живи! — И ещё два мощных удара. Надеюсь, кости я ему не сломала. И да, тело дёргается, а потом изо рта вылетает фонтан!

Быстро помогаю Яру перевернуться на бок и понимаю, что уже смеюсь. У меня точно истерика! Но главное — он жив! Жив, чтобы я потом его сама грохнула за такие выходки!

— Лена? — слышу хриплое, и вот на меня смотрят знакомые и, самое главное, живые карие глаза.

— А кто ещё? — усмехаюсь, садясь у его головы и приподнимая её, так как волны накатывают почти до лица. Не хватало ему опять утонуть.

— Мы выбрались?

— Мы? Нет, мой хороший, это я тебя вытащила! Ты какого отключился?

— Помню удар о камни и темноту, — сознаётся, касаясь головы, и да, я вижу ссадины и кровь.

— Эй, а ну, сколько пальцев? — И показываю три пальца, получая в ответ улыбку.

— Умница моя. Даже не знаю, ругать тебя за то, что не сделала, как я приказал, или благодарить за спасение.

— Лучше второе. Построишь моей бабушке дачу! А то её совсем разваливается.

Яромир смотрит на меня в недоумении, а потом начинается смеяться и кашлять.

— Поразительно, даже сейчас ты просишь не для себя! Ты точно святая!

— Нет, но нам точно помогли спастись. Я чудом тебя вытащила. Кстати, сил у меня больше нет! — И в подтверждение падаю на спину и смотрю в голубое небо с кучевыми облаками. Солнышко пригревает довольно сильно, и я уже начинаю согреваться.

Яр лежит рядом, а потом с нежностью говорит:

— Знаешь, а я слышал тебя. Когда темнота накатывала, только твой голос помогал мне выбраться.

— Хоть что-то полезное от меня. А то только пули ловишь, — смеюсь, прикрывая глаза.

Когда адреналин снижается, накатывает усталость, и организм начинает требовать перезагрузку.

Рука Яра накрывает мою, и я чувствую, что и ему непросто. Но мы живы.

— Лена, я помню, как ты согласилась выйти за меня. — Что?! Я чуть не подскакиваю от таких слов.

— Тебе показалось.

— Разве? — усмехается и, вдруг резво сев, оборачивается ко мне. Ого, у кого-то появились силы.

— Ты чуть не умер, вот и глюки в голове.

— Точно! Ты спасла меня, и я буду вечно тебе за это признателен!

— Мы договорились на дачу.

— Не-е-е, — произносит довольно и притягивает к себе. — Раз ты спасла меня, то теперь я точно не отпущу тебя никогда! Знаешь, мы не просто поженимся, мы обвенчаемся! Раз ты сама говоришь, что нас спасли молитвы, то пусть Бог соединит нас и на небесах!

— Ого, как тебя приложило! — произношу, выбираясь из его объятий, но меня укладывают на землю и впиваются поцелуем. Таким горячим, что тело вмиг согревается!

— Моя, теперь ты навеки моя, Лена. У тебя был шанс спастись, бросив меня, но ты сделала другой выбор! Теперь не отвертишься!

— Но я врач! Я не могла тебя бросить!

— Супер! Вот и говори это всю оставшуюся жизнь! Ведь я болен, а моё лекарство — это ты!

Яромир

— На счёт три. Готов?

— Давай уже!

— Раз, два… — Хруст и боль, простреливающая плечо!

— А где три? И… ты точно ничего не сломала? — спрашиваю, смотря на свою руку, которую Лена только что искусно вправила.

— Никто не считает до трёх, это правило! А вообще как? Двигается? Я впервые делаю это сама.

Разжимаю и сжимаю ладонь, даже чуть приподнимаю руку, хотя до этого не мог. Должен заметить, иметь под рукой личного врача не так и плохо. Правда, я пока по большей части подопытный, но Малышка справляется на ура.

— С виду всё отлично, но нам бы перетянуть её. Кстати, у меня были бинты! Сиди! — И лезет в рюкзак, который она, оказывается, прихватила из тонущей машины. И я очень удивлён, увидев рядом и свой!

Нет, это девушка поражает. Она не просто меня спасла, буквально с того света вытянула, но и вещи прихватила! Кто ещё поступил бы так же? Тут самой спастись бы, а она о вещах подумала, обо мне и только потом о себе. Чувство самосохранения точно притуплено.

А я вот оплошал по полной. Привык надеяться на технику. И рассчитывал, как минимум, на подушку безопасности. Но так как тачка была не моя, ничего там не сработало, и я прилично приложился головой. А Лена спасла. Растормошила и не дала захлебнуться.

Потом у меня заклинило дверь, и я не смог выбраться. Хлам на колёсах, а не тачка. Но малышка и тут пришла на помочь. Не стартанула сразу, как я приказал, а схватила меня и за собой потащила.

Выбрались и тут же потерялись. Течение прилично снесло меня, а хрупкое тельце девушки — и подавно. Пока искал её, упустил момент, как меня приложило о камни. А дальше тьма. Очнулся уже на берегу от сильного удара в грудь. Умница, смогла завести такую махину, как я!

И вот она опять латает меня, хотя вижу, как дрожит от холода, да и взгляд почти потухший. Видно, что держится из последних сил.