– Камеры лица не засняли? – уточнил он на всякий случай.

Детектив Прайс лишь пожал плечами.

– Они выключили камеры везде, кроме лифтов и лестниц. Ещё в холле. Конфиденциальность и всё такое. У них был корпоратив.

– Понятно, – кивнул Дэмиен. – Список свидетелей, кто его видел, уже есть?

– Этим занимаются, – дернул головой детектив Прайс. – Они этажом ниже. Мы с Мартинесом идём пожрать. Ты с нами?

– Я пообедал.

Детектив Прайс хотел ещё что-то сказать, но передумал, поднялся, проходя мимо Дэмиена, и похлопал того по плечу. Мартинес только криво улыбнулся.

Списки были готовы к восьми вечера. К девяти полиция покинула здание. В десять Дэмиен Эшфорд парковал свой Dodge рядом с неприметным зданием в историческом центре города, у реки, прямо напротив церкви. Он задержался только на минуту, словно не решаясь, в какую сторону пойти, но всё-таки подхватил из машины рюкзак и свернул в переулок, заваленный пустыми, перепачканными протухшей едой коробками и бумажными пакетами, в которых копошились жирнючие крысы. Прошёл мимо мусорных баков и знакомой двери, ведущей на кухню кафе, где подавали неплохую индийскую еду, если не сильно придираться к санитарным нормам. Остановился у лестницы, ведущей в подвал.

Никаких вывесок, только квадратная коробка с динамиком и одной единственной, некогда красной кнопкой. Могло показаться, что стоит нажать на неё, как раздастся хриплый скрипучий голос, требующий назвать секретную фразу – как в третьесортных боевиках. Но замок послушно щелкнул без всяких условий и лишних слов, пропуская посетителя внутрь.

Дэмиен постоял пару минут, привыкая к полумраку коридора, тянущегося вглубь здания. Тут было на удивление чисто и пахло очищающими средствами с запахом лимона. Под потолком горели лампочки, тускло освещая путь – но этого было достаточно, особенно если ты здесь постоянный гость.

Метров десять прямо, потом повернуть. Слева располагались раздевалки, справа – вход в зрительный зал.

Дэмиен повернул направо, толкнул неприметную в темноте коридора дверь.

И тут же оглох от криков толпы и остолбенел от смеси запаха пота, адреналина, ненависти и страха, висящей в воздухе.

Бой уже заканчивался. На обнесённом металлической сеткой ринге дрались двое мужчин: один в порванном спортивном костюме, с перекошенным от боли, залитым кровью лицом, второй – устрашающего вида громила в боксерских трусах с блестящей в лучах прожекторов лысой головой.

Но не они занимали Дэмиена, а те, кто пришёл на них посмотреть.

Он устроился на последнем ряду, опустился в кресло, не отводя взгляд от кричащих, рычащих, извергающих проклятия и килограммы слюны с каплями пива и крошками чипсов зрителей. Достал из рюкзака альбом с пустыми бледно-бежевыми листами и принялся высматривать свою «жертву».

О да. Вот он. Явно из среднего класса, «белый воротничок». Не успел даже переодеться после офисной рутины, так и пришёл в костюме и кипельно-белой рубашке с растекшимися пятнами пота под мышками и по всей спине. Пиджак валялся рядом, затоптанный, смятый. Но это ничего – наутро жена найдёт его в корзине для белья и обязательно приведёт в надлежащий вид к понедельнику, отправляя муженька обратно в офисное рабство сочувствующим поцелуем в щёку.

Мужчине было на вид не больше тридцати пяти, может, чуть меньше. Нос с горбинкой, рыжеватые усы, недавно постриженные виски. Его глаза потемнели, зрачки расширились, превратившись в две колкие чёрные дыры, засасывающие каждую мелочь, каждое мгновение боя. Всё его тело, тощее, дряблое от восьмичасового сидения за столом, подалось вперёд, напряглось. Каждым миллиметром кожи он впитывал запах крови, пота, мочи и, возможно, даже спермы – попадались тут и такие извращенцы.

Дэмиен рисовал быстро, уверенными штрихами передавая смесь страха, агонии, вожделения и ярости. Для него время замедлилось, остановилось. Исчезла клетка, исчезли бойцы, исчезли остальные зрители. Казалось, что кто-то нажал на mute и стёр все звуки, и направил прожектора на прекрасное в своём безумии лицо.

Бой закончился. Неважно, кто победил, кто проиграл. Зрители начали расходиться по ближайшим барам, взбудораженные. Кто-то будет искать утешение и успокоение в спиртном, кто-то – в объятиях шлюхи. Этот «белый воротничок» скорее всего вернётся к жене, займётся с ней трёхминутным пятничным сексом, а потом зависнет с парой бутылок пива за компьютерной игрой, где так просто тоже стать крутым и бесстрашным.

Хотя бы на один пятничный вечер.

Выйдя из зала в коридор, Дэмиен не пошёл за всеми. Он отпер ключом дверь раздевалки, обменялся рукопожатиями с бойцами – тот, что в спортивном костюме, выглядел весьма плачевно и явно нуждался в медицинской помощи. Затем прошёл к своему шкафчику, где держал пару спортивных брюк и футболок, переоделся и босой вышел через обшарпанную дверь, увешанную плакатами всемирно известных бойцов. Здесь располагалось несколько рингов, пара тренажёров, стойка с «блинами», гантелями и гирями, где бойцы могли тренироваться перед следующим боем.

Дэмиен не дрался в клетке. Но хозяин разрешал ему приходить время от времени, чтобы потренироваться.

Чтобы, перебинтовав костяшки пальцев, подойти к коричневой, растерзанной груше, приклеить только что нарисованный рисунок на кусок скотча чуть выше, чтобы не повредить, погладить прохладный кожаный бок, приобнять, словно давнюю знакомую. Сначала ударить робко, как если бы приветливо ткнул кулаком в плечо давнего друга. Улыбнуться, отпрыгнуть назад – легко, невесомо. Почувствовать, как напрягаются под футболкой мышцы, сгибается спина, как становится каменным живот, словно готовится к ответному удару… Ударить снова, уже сильнее, и ещё, и ещё, и ещё. Уйти вниз, отпрыгнуть в сторону, работать поочерёдно то левой, то правой рукой, «нырять» от кулака воображаемого противника, и снова нападать.

Через час Дэмиен выдохся. Обхватив грушу, он тяжело дышал, сплёвывая слюну на пол, и смеялся.

– Дэйм, – раздался из-за спины голос. Дэмиен отпрянул от груши и обернулся, склонив на бок голову. Мокрые от пота волосы упали на лоб. – Не хочешь в клетку? Хорошо заработаешь.

Всё ещё сгорбленная спина, мускулистая, напряжённая под прилипшей к коже футболкой, вздрогнула от ещё одного приступа беззвучного смеха.

Дэмиен ничего не ответил, махнул рукой и ушёл в раздевалку.

Дико хотелось спать.

Энергетик, перелитый в плотно закрытый бумажный стакан для кофе, щекотал нос. Глаза предательски слипались после бессонной ночи. Оставив его подальше, Шон Харрис погладил буквы на клавиатуре, не отводя взгляда от экрана, и пальцы забегали в такт бесконечным цифрам. Ему нужно было увеличить кадры, на которых можно было разглядеть, с кем конкретно ехал загадочный курьер, поднимающийся на лифте в 23:03, и ещё несколько человек, кто спускался и поднимался на всех трёх лифтах в промежутке времени с 22:30 до 23:30 – была вероятность, что они что-то могли видеть.

Но пальцы то и дело останавливались, кисти рук зависали над клавиатурой, словно пианист брал паузу, прежде чем ударить по клавишам. Мысли то и дело возвращались в прошлое, когда он точно так же сидел за компьютером, по личной и секретной просьбе начальника стирая любые следы присутствия, накопленные за год работы в офисе, Ники Дарлинг – его малышки Ники.

Они познакомились в самый первый день, как только девушка устроилась на работу. Прошло уже больше трёх лет, но он всё ещё вздрагивал каждый раз, когда похожие прямые каштановые волосы почти до поясницы вдруг мелькали в дверном проёме, а похожий, звонкий, совсем детский голос просил выдать пропуск или подключить принтер. Шон влюбился с первого взгляда и даже шутил – потом, когда стали близки – что вот-вот сбросит человеческий образ и превратится в оборотня, запечатлённого на самое прекрасное создание в мире. Ника сначала не понимала его намёков – пришлось пересмотреть все серии культового одно время сериала по романам Стефани Майер про вампиров. Стыдно признаться, но они ему правда нравились.