Выпрямившись, Майя подняла глаза, и, когда их с Шороховым взгляды встретились, она улыбнулась. Тот смотрел в этот момент на нее с замиранием сердца. Майя была неотразима. Такая мрачная, загадочная, вселяющая в души всех людей необъяснимое волнение и чертовски красивая, что глаз не отвести!

Пока Шорох вместе с многими другими людьми, находившимися рядом, любовался приехавшей особой, та быстро подошла к нему, немного съежившись от прохладного ветра, подувшего в этот момент. Все же осень стояла, конец сентября. И пусть вторая половина первого осеннего месяца проходила без дождей, была сухой, но температура 13-14 градусов выше нуля – это вам все-таки не 25 и даже не 20!

– С какими почестями меня сюда доставили!- произнесла Белова голосом, полным силы, уверенности, спокойствия и в то же время нежности и сексуальности.- Благодарю за встречу!

Он улыбнулся ей своей сдержанной, приятной мужской улыбкой и, взяв под руку, повел в здание, говоря следующее:

– Ты выглядишь блистательно. Все остальные женщины меркнут рядом с тобой, дорогая.

Рад, что ты изволила подарить мне в этот вечер свое общество.

– Разве я могу отказать такому мужчине как вы, мистер Шорох!- проворковала Готика.

– Но я тебе не приказывал и не настаивал на встрече,- сказал он, проходя с ней по холлу Филармонии в направлении лифта.- Я тебе никогда не отдавал никаких приказаний и не собираюсь этого делать. Ты вправе отказываться от того, чего не хочешь делать, ведь ты теперь Великая Избранная, а это о многом говорит.

– Да, но я не об этом, если честно.

– Да?

– Да.- Она улыбнулась, бросив на него лукавый взгляд.- Раз вы так отзываетесь обо мне, то неправильно будет, если я не скажу, что вы тоже красивый человек, с которым приятно провести время. Я согласилась, так как мне самой хотелось побыть с вами.

– Спасибо, дорогая, но мне как-то неловко слышать комплименты в свой адрес. Давай лучше не будем про меня.

После концерта, когда на областную столицу опустились поздние сумерки, и небо приобрело темно-синий цвет, а на улицах зажглись оранжевые фонари, Владимир Леонидович повел Майю Белову в ресторан, который находился в здании Филармонии со стороны улицы Республики. Их столик, который был заказан еще предшествующим днем, стоял в самом дальнем углу ресторанного зала в приятном тусклом свете. Вся обстановка ресторана отлично подходила для проведения спокойного, романтического ужина и настраивала на соответствующий лад.

Заказ Шорох сделал дорогой и попросил официанта принести лучшее вино из тех, что у них имелось.

За ужином Великий и Великая Избранные мило и непринужденно беседовали на отвлеченные темы, почти никак и ничем не связанные с миром тех людей, к которым они принадлежали. Говорили о музыке, о искусстве, о кино. К изумлению Майи, Владимир Шорохов оказался не только воинственным, жестоким и мудрым предводителем Воргов, но и глубоко образованным человеком. Он знал историю русского кинематографа, отлично разбирался в жанрах и видах живописи и кино, знал историю России и Древнего мира. Вести с ним разговор о древнегреческой культуре или современном мировом кинематографе было так интересно и увлекательно, что они засиделись почти до глубокой ночи, до самого закрытия ресторана. Конечно, Майя тоже знала немало, была достаточно начитанна, но знания Шороха ее просто поразили. И в конце концов она осмелилась поинтересоваться:

– А где вы учились, Владимир Леонидович?

– Дорогая, с укоризной посмотрел на нее тот,- мы ведь договорились обращаться на "ты" и без прочих формальностей. Тем более мы здесь одни, без кого-либо из своих людей.

– Ой, да, конечно,- спохватилась она.- Я забыла.

– Ладно.- Он откинулся на спинку мягкого большого и тяжелого стула и, отпив своего вина, молвил.- Я очень много учился. Сначала, разумеется, была школа.

После этого техникум. Вслед за ним два университета. Второе высшее образование я получал уже в Тюмени, заочно.

– Так значит ты родом из другого города!- искренне удивилась Белова.

– Не только из иного города, но даже из другого региона.

Мужчина замолчал, о чем-то задумавшись, и майе вдруг показалось, что в его глазах впервые за все то время, сколько она его знала, мелькнула грусть. Ей захотелось что-нибудь сказать или спросить насчет его родного края, но так и не решилась на этот шаг.

Шорохов заметил, что его собеседница хотела бы услышать что-нибудь о его прошлом, но сказал только следующее:

– Сейчас не время для слишком серьезных разговоров, дорогая. В моем прошлом нет ничего интересного и хорошего, а с местом, где я родился и вырос, связаны одни неприятные воспоминания. Я не хочу говорить о них. И не спрашивай меня никогда о моем прошлом. Договорились?

– Хорошо, не буду,- кивнула Майя.

Он сменил тему разговора, но с той минуты общение уже не было столь же веселым и естественным.

Пришло время заканчивать затянувшийся ужин в ресторане. Шороха и Готику провожали как самых уважаемых посетителей и на прощание приглашали приезжать еще.

И вот пара направилась по ночной улице к оставленной на стоянке Филармонии машине Шороха. Он так и продолжал ездить на великолепном черном, как чистое зимнее небо, "Мерседесе-Е600". И почему Ворги любили такие марки автомобилей как "Мерседес", "Форд" и "БМВ"? Почему ездили в основном только на них? Кроме них самих этого не знал, вероятно, никто.

– Я отвезу тебя домой,- сказал Владимир Леонидович,- потому что никому не говорил, чтобы за тобой заехали.

– Очень хорошо,- выговорила Майя, содрогнувшись на холодном ночном воздухе.

Было на три или четыре градуса холоднее, чем несколько часов назад, в начале вечера, поэтому Шорохов любезно предложил девушке свой пиджак, а сам остался в рубашке.

Спустя две минуты они сели в машину и Ворг, положив свою руку сверху на руку спутницы и чуть подавшись к ней, спросил:

– Тебе понравилось, дорогая?

– Все было замечательно!- заверила та и, взглянув на него, улыбнулась весело и искренне, почти как ребенок.

Шорох едва удержался от того, чтобы придвинуться еще ближе к ней и поцеловать.

Откинувшись на спинку своего кресла, вновь спросил:

– Я рад, что у меня получилось сделать так, чтобы тебе понравилось. Ты не была бы против повторить такой вечер в ближайшее время? И не обязательно идти на концерт.

Можно и в кино.

– Да-а…- протянула мечтательно Белова.- Как давно я не была в кинотеатре!

– Я возьму это себе на заметку,- с улыбкой заявил Шорох.

Наконец, двигатель дорогого и красивого автомобиля тихо и мерно загудел, и Владимир Леонидович вырулил со стоянки на дорогу. Ехать до дома, где стала жить Майя, было недолго. Пешком пришлось бы идти минут 45, если не больше, а на машине дорога должна была занять считанные минуты.

Шорох приобрел для Майи отличную трехкомнатную квартиру на самом верхнем этаже элитного кирпичного дома на улице 50 лет Октября. Дом стоял совсем недалеко от дороги и всегда находился на виду у водителей и пассажиров проезжавших мимо автомобилей. Поэтому ничего здесь не должно было случиться, на девушку никто не мог совершить покушение просто так, на виду у всех. Напасть, разумеется, могли только Светленги. Кому же еще могла понадобиться Великая Избранная? Какому-нибудь сексуальному маньяку, убийце? Нет, из-за последних главный Ворг не переживал. С помощью своей Силы Избранной его любимица могла справиться с этими людишками в одну секунду. Они не могли ничего ей сделать.

Приехав на место, Владимир Шорохов и его очаровательная пассажирка вышли из шикарного кожаного салона "Мерседеса" одновременно и машинально осмотрелись по сторонам. Кругом было тихо. Машин, редко проезжавших в столь поздний час по улице, которая оказывалась одной из самых шумных, оживленных и загрязненных в городе, со двора одноподъездной десятиэтажки было слышно чуть хуже, чем с тротуара у самой проезжей части. Большая часть машин жильцов стояла в полуподземном гараже, поэтому около подъезда оставалось много свободного пространства. Освещение в этом районе, в принципе, было нормальным, а людей, успевших заселиться в квартиры после недавнего окончания строительства дома, глава Воргов лично проверил. Никто из них не оказался ни Светленгом, ни потенциальным Избранным, ни насильником, ни каким-либо еще преступником. Все были людьми приличными, законопослушными, имеющими нормальную работу. Майя могла спокойно здесь жить и не опасаться соседей.