– Это я и есть. Так что тебе привезти? Будешь заказывать?

– Хорошо. Мне бы хотелось вишневого сока и каких-нибудь булочек.

– И все???- Поразился такому маленькому заказу Антон Чернов.

– Да…- Смутившись, она уставилась на него.- А что?

– Ничего, ничего. Просто так мало. Я думал…

– Нет, я ничего больше не хочу. У меня был очень калорийный обед. Почти из всего только сладкого. Вот я и не хочу больше ничего.

– Ясно.- Затем Чернов подозвал одного из парней, сидевших у костра.

– Да, мистер Черв.- Произнес тот, подойдя.

– Фил, сбегай, будь так добр, на базу отдыха и принеси вишневого сока и что-нибудь из свежей выпечки. Понял?

– Было бы странно, если бы я сказал "нет".

И Филипп Привалов отправился исполнять поручение, умело скрывая от всех недовольство по поводу того, что его послали за соком и выпечкой и следующие минут тридцать – сорок этого замечательного вечера у него пропадет. Но возражать он даже не думал, потому что знал: пребывание на этой даче было, на самом деле, не отдыхом и не развлечением, а самой настоящей работой. Они работали: охраняли девушку. И должны были не просто охранять ее, но и ухаживать за ней, выполнять по возможности все ее просьбы и делать так, чтобы она всем была довольна. Лидер так пожелал. А, уходя, предупредил: если кто посмеет ее обидеть, тому не поздоровится. Вот и обсуждали теперь между собой Ворги, кроме Смирта и Черва, встречу Шороха и Майи и говорили друг другу, что она ему приглянулась.

Когда Фил ушел, Смирт спросил у девушки:

– Ну, что, Майя, как настроение? Как ты себя чувствуешь после всего, рассказанного тебе шефом? Вы же говорили о том, зачем ты здесь?

Она кивнула в знак согласия и, сделав задумчивый вид, через несколько секунд молвила:

– Мы обо всем поговорили. Я не могла его отпустить, пока у меня на тот момент оставались вопросы.

– И как тебе то, что ты узнала от него?

– Не знаю.- Вздохнула Майя.- Мне еще нужно время, чтобы до конца осмыслить всю информацию. Но давайте пока не будем больше ни о чем разговаривать. Я хочу отвлечься от этого и до завтра не думать ни о чем таком. Завтра Владимир Леонидович снова приедет.

– Ясно.

Прошло несколько секунд общего молчания, и Смирнов заговорил снова:

– Ты, наверное, не знаешь еще нас всех, кроме Черва? Я могу представить всех.

Меня зовут Смирт. Это,- и он указал на парня, все еще возившегося с телескопом,- Ден. А это,- он стал показывать на людей возле костра,- Араб, Поп, Дровен, Чук.

Который ушел тебе за соком, зовется Филом.

– Понятно. Постараюсь запомнить.- Сказала девушка.- А почему такие странные имена?

Вы все не русские?

– Не русские?- Смирнов чуть не рассмеялся от этого.- Да нет, что ты! Разве ты еще не знаешь, что мы пользуемся вторыми именами для того, чтобы наши настоящие не были известны кому-нибудь, кто не один из нас, например, нашим врагам. И эти имена нам нравятся. Понимаешь, у нас так принято. Нужно обязательно иметь псевдоним. А лучше даже два! Вот так.

– Не знала.- Призналась Белова.- Извините, если что.

– Все в норме.- Заверил ее Черв.- Тебе тоже нужно будет заиметь второе имя.

– Да? И это обязательно?

– Ну, в общем-то, да. Но разве в этом есть что-то плохое для тебя? Или неприятное?

Мне думается, что нет.

Тут заговорил Ден, собравший, наконец, свой телескоп – большую, почти метровой длины, трубу со всякими дополнениями со всех ее сторон, окуляром, расположенным не на одном ее конце, как должно, по идее, быть, а сбоку:

– Вот! Готово!

– Это телескоп?- Решила уточнить у него Майя.

– Совершенно верно. Хороший любительский рефлектор российского производства! В него можно увидеть, в принципе, все от лунных кратеров до спутников планет – гигантов! А ты, случайно, этим не интересуешься?

– Не знаю.- Пожала плечами Белова.- У нас в школе не было астрономии. Как-то не думала о ней.

– Если заинтересуешься и захочешь что-то узнать – я к твоим услугам. У меня в школе по этому предмету были только "пятерки"!

– Хорошо. Буду иметь ввиду.

Филипп Привалов прошел на территорию базы отдыха и, пройдя немного вглубь, остановился в легком испуге. Впереди за столиком летнего кафе сидел Светленг.

Почувствовать его Фил не мог из-за того, что не обладал такой способностью, но узнал внешне, первым делом по лицу, разумеется. Это лицо он запомнил на долго после их поединка этой весной на Мосту влюбленных. Это был один из тех немногих Светленгов, которых он действительно ненавидел и при виде их всегда испытывал желание с ними разделаться с помощью какого-нибудь колюще – режущего предмета или пистолета. Но во втором случае удовольствия от убийства было бы куда меньше.

Увидел же Филипп Скотта! Тот сидел в кампании еще одного парня и какой-то девицы.

Не исключено, что и эти двое являлись Избранными. Знать бы только, насколько они сильны. Скотт был примерно такой же силы, как Фил, а значит, не мог почувствовать в нем Избранного, если он имел способность к сканированию. Хорошо все же, что вычислять Избранных путем просмотра аур людей или ощущения специфического энергетического поля, распространяющегося на многие метры вокруг Избранного, могли в основном только те Светленги или Ворги, которые были сильными и очень сильными. А очень сильных было и среди тех, и среди других довольно мало. Но вдруг те двое, что сидели со Скоттом, сильные, способные сканировать ауры и энергетический фон? Тогда они заметят его присутствие здесь!

Привалов, с опаской и злобой поглядывая в сторону троицы, пошел мимо них к ларьку. Ну, не бежать же из-за них отсюда! Заметят, так заметят. Тогда он и будет убегать или примет бой. Хотя Светленги сами почти никогда не нападают, особенно просто так, только из-за того, что увидят Воргов.

Троица молодых Светленгов, кажется, достаточно подвыпившая – особенно это было заметно на Скотте, – не обращала на Фила абсолютно никакого внимания: они весело болтали о чем-то, шутили, а на него даже не смотрели.

Подойдя к ларьку и применив гипноз, Фил получил от продавца все, за чем пришел, не произнося ни слова, и, взяв пакет с продуктами, быстро направился к выходу с этой территории, не заплатив.

Полная тишина. Нет никакого ответа. Тимофей сидел со своим сотовым в руке и смотрел на него так, словно ожидал чего-то такого, что тот оживет, например, или еще нечто в этом духе.

Просидев какое-то время, ничего не делая и не двигаясь, он нажал несколько раз клавиши и запустил вызов того абонента, чей номер отыскал в записной книжке мобильника. молодой мужчина был взволнован и напряжен. Было видно, что он чем-то весьма озабочен.

– Слушаю, Морфеус.- Раздался в трубке голос Матрэкса.

– Андрей Александрович, похоже, наши агенты, ушедшие в штаб врага, попали в какую-то передрягу. Быть может, с ними что-то случилось. Они более двух часов не связываются со мной. Я стал звонить им сам, но система сообщает, что номера вызываемых мной абонентов заблокированы! Что за ерунда?

– Ты правильно сделал, что встревожился, Морфеус.- Отвечал лидер Светленгов.- За несколько минут до твоего звонка я получил голосовое сообщение от Шороха. Он сообщил, что захватил наших агентов и они у него в плену.

– Н-да…- Только и смог выговорить Люборец.- У меня было нехорошее предчувствие.

Не надо было разрешать им проникнуть в штаб Воргов.

– Но они же именно для этого и отправились туда, на Лесобазу. Наблюдением со стороны они ничего бы не добились и не получили никакой конкретной информации о планах противника.

– Ну, да. Только что теперь делать? Готовить атаку на вражеский центр, чтобы их вызволить?

– Ты что? Нет! мы не это будем делать. Приезжай сейчас же в штаб. Я тебя жду.

– Хорошо. Я сейчас дома. Буду через 15 минут.

Разговор закончился. Тимофей бросил телефон на стол и кинулся из гостиной в спальню, чтобы переодеться.