— Я не смогу сейчас помочь! — Цверг скрестил клинок с трезубцем ректора. — Не видишь, я немного занят?

Видеть-то я видела… да вот Архивариус разросся до небывалых размеров, заляпав слизью стены, пол и потолок. Он то ли ревел, то ли хохотал — не разобрать. Но здание сотрясалось.

Кошмар кошмарский! Мне с этой гигантской соплёй нипочём не совладать!

Оболваненный Антон протянул ко мне руки и чуть не схватил за щиколотку. Я чудом увернулась, вскочила, метнулась в сторону и…

Угодила в стальные объятия.

— Нет! — пискнула, ничего толком не соображая. — Пустите! Я буду жаловаться в профсоюз!

— Нина! — меня грубо тряхнули, приводя в чувство, и я различила в красных отсветах занимавшегося пожара бледное лицо Лиходейского. — Ты справишься!

— Но как? — всхлипнула я. — Как? Я ничего не умею!

— Я умею, — заявил Кощей и вскинул руку, демонстрируя адомансовый браслет на запястье. — Но чёртовы цепи лишили меня сил. Придётся тебе.

— Но… — промямлила я, но было поздно.

Лиходейский крепко ухватил меня за предплечье ледяными пальцами и скомандовал:

— Давай!

Что именно давать, он не уточнил, и я напрягла извилины со страшной силой. Применять магию перемещений было рискованно: портал засосал бы всех без разбора да так, что потом костей не соберёшь. Поэтому…

Я зажмурилась, представляя перед собой экран с протоколами по утилизации запретных заклятий.

Пожалуйста. Пожалуйста! Хотя бы одно словечко! Одно разъединственное!

И… кажется что-то вспомнилось!

— Акуна-матата! — выпалила я с чувством.

Вокруг тут же запорхали бабочки, а Архивариус пошёл радужными пятнами. Коза-Мегера стала чёрно-бело-полосатой и сердито мекнула. Где-то в глубине архива затрубил слон.

— Не то! — крикнул Кощей Кощеевич.

— Вижу! — отозвалась я и снова зажмурилась.

Кажется, в том слове имелась буква «Б»… но это не точно.

— Абабуа!

И опять — не сработало. Точнее — сработало, да не так. Стены сделались синими, а под ногами захрустел песок, в котором кишели крошечные полупрозрачные скорпионы.

— Не выходит! — всхлипнула я. Ноги уже почти не держали, а руки тряслись, как у пьянчуги после новогодних празднеств.

— Не сдавайся. Пробуй ещё! Сконцентрируйся.

Я сконцентрировалась. Попыталась восстановить в памяти всё до мелочей.

— Исправить! — Мегера швыряет в меня стопкой бумаг. — Немедля!

Я безропотно подбираю с пола разлетевшиеся листы и плетусь в приёмную.

Открываю документ, но компьютер зависает в самый неподходящий момент. С минуту я безуспешно щёлкаю мышкой, созерцая одно единственное слово, в котором надлежало исправить букву…

— Абаракаса! — проорала так громко, что, кажется, сорвала голос.

Магия откликнулась. Вспыхнула. Заколыхалась. Исчез песок вместе со скорпионами. Пропали чёрно-белые полосы со шкуры Мегеры. Архивариус уменьшился до размеров бюрократа среднего звена и распластался, заваленный книгами. Под слизью проступила вполне себе человеческая плоть.

Антон, Злорада и Енисей Симарглович осели, как озимые. Схватились за головы.

Но расслабляться было рано: Цверг всё ещё рубился с первым ректором ЗГУ. Трезубец и фламберг, сходясь, высекали искры.

— Поможем! — скомандовал Кощей Кощеевич, и мои коллеги откликнулись на зов.

Сотрудники кафедры встали полукругом, взявшись за руки. Я встала тоже. Антон крепко стиснул мою ладонь и кивнул.

Начали.

Злорада скороговоркой запела заклятье. Остальные подхватили. Я чувствовала, как по венам струится сила. Как концентрируется где-то в районе солнечного сплетения, копится для мощного, сокрушительного удара…

Мои друзья питали меня, пустышку, энергией, способной разрушить любые чары и уничтожить самое древнее и опасное зло.

— Нина! — крикнул Кощей Кощеевич. — Бей!

И я ударила.

Мощнейший сгусток энергии сшиб первого ректора с ног.

— Сволочи! — рычал он. — Вы за всё ответите! Все вы! Я до вас доберусь!

Однако грозный рык вдруг превратился в скулёж побитого щенка, и грозный демон преисподней превратился в…

— О, боги! — воскликнула я. — Да это же Рудольф!

— Держите его! — крикнула Злорада. — Он должен мне денег за март!

— Не трогайте меня! — вопил сынок Мегеры. Он был гол, как соко́л. — Не прикасайтесь, ироды! Я буду жаловаться! Вы сами виноваты! Вынудили меня! Спровоцировали!

И, возопив громогласное «Ма-а-а-м-а!», Рудольф Фениксович сверкнул голым задом и занырнул в раскрытый зёв ДУХа. Узрев такое, коза-Мегера отчаянно замекала и ринулась следом. Ни я, ни Цверг, ни Енисей Симарглович не смогли её остановить. Остальные даже не пытались.

— И что это было? — вопросила я, когда всё относительно улеглось.

— Ничего особенного, — пробасил кто-то, и я заметила серо-пушистого Олега. Котёнок смотрел на меня внимательно и строго. — Самая обычная чёрная магия.

Я сглотнула.

— Антон Сергеевич, будьте добры, — сказал Олег, и мой физик почтенно посторонился, пропуская котёнка вперёд.

Мы замерли. Енисей Симарглович вообще разинул рот, как рыба.

— Кто ещё не понял, я — Которектор ЗГУ, — сообщил котёнок, решительно захлопнув лапкой ДУХ. — Олег Владимирович Котов. Ваш непосредственный начальник.

— Здравствуйте, — хором сказали мы, а Которектор продолжил.

— Некоторое время назад группа сотрудников-заговорщиков подготовила диверсию по вторжению легиона демонов в мир людей, — сказал он серьёзно. — Я принял все возможные меры, чтобы этого не допустить, но пострадал сам: лишился тела. Чтобы вычислить кротов, не поднимая паники, мы подключили к операции Внутреннюю службу и Управление по контролю всего. И вот результат.

— Отличный результат, ничего не скажешь! — фыркнула Злорада.

— Мегера и её сын думали, что действуют самостоятельно, но на самом деле были одержимы, — пояснил Антон. — Силы зла действовали через них, поглощая попутно новые души.

— Этих двоих мы загнали в ДУХ, но одна диверсантка всё же успела уйти, — подал голос Цверг. Он обтёр клинок фламберга о рукав и сунул меч обратно в карман. — Ираида Витальевна Абзац скрылась, прихватив пятнадцать тысяч золотых из университетской казны. Предположительно, она перекинулась человеком и отправилась в мир людей. Скорее всего, в какой-нибудь региональный ВУЗ. Но мы её отыщем, будьте покойны. От меня ещё никто не уходил, хе-хе.

— Хорошо, если так, — серьёзно сказал Енисей Симарглович. — Она мне никогда не нравилась. Из-за неё нашего Кощея Кощеевича в цепи заковали и заперли в шкафу!

Лиходейский понурился, лязгнув кандалами.

— Цепи мы снимем, — пообещал Которектор. — А виновных повесим… — он выдержал паузу и добавил: — На доску позора.

— Ну, хоть так, — вздохнула Злорада Церберовна.

— А вам, — обратился ко мне Которектор, — выпишем премию, грамоту и медаль за особые заслуги перед ЗГУ.

Я скромно опустила очи долу и залилась краской, а Антон приобнял меня за плечи.

— Но есть нюанс, — продолжил котёнок, подёргивая хвостом. — К сожалению, вас, Нина, придётся уволить.

— Уволить⁈ — вскликнула Злорада Церберовна. — Вы с ума сошли? Да она же спасла всех нас!

— Именно поэтому и придётся, — скорбно изрёк пушистый начальник. — Она использовала запретное заклинание. А запретные заклинания на то и запретные, что использовать их запрещено. Особенно без соответствующего разрешения.

— Я протестую! — вперёд выступил Енисей Симарглович. — Нина Петровна действовала в обстоятельствах крайней необходимости! А потому я решительно требую…

— Не надо, — перебила я магистра. — Прошу вас, не надо, Енисей Симарглович. Пожалуйста!

— Нина… — пробормотал старик. — Но это же вопиющая несправедливость!

— Знаю, — улыбнулась я. — Но, может, оно и к лучшему.

Я взглянула на Которектора и мне показалось, будто котёнок подмигнул.

— Только можно я сама уволюсь? — спросила кротко. — По собственному?