— Хорошо, — заявила Ина твердым голосом. — Я останусь у вас ненадолго. На день или два.

Глава 9

Ларс пролез под лентой, где его встретили коллеги, которые, похоже, только его и ждали.

— Он здесь, шеф. — Расмус повел его в ту часть амбара, где они нашли не только канистру, но и мертвого Кнута.

Прикрыв лицо платком, Ларс старался не делать глубоких вдохов.

Ему не хотелось снова заходить в амбар. Внутри было слишком душно, слишком сильно пахло гарью, которая оседала слишком глубоко в легких, а лежащий там труп был слишком обугленным.

За годы службы он видел немало мертвых тел, но жертвы пожаров — это всегда особо неприятное зрелище. А Кнут пострадал очень сильно.

На коленях перед телом стоял Бенне, его коллега-судмедэксперт. Бенне был худощавым мужчиной за сорок в круглых очках, придававших ему сходство с Джоном Ленноном, только без волос. Ларсу он нравился. Они познакомились на прошлогоднем праздновании Рождества в полицейском участке. Правда, сначала Ларс обратил внимание на красавицу-жену судмедэксперта, еще не подозревая, что она чья-то жена. Она пришла на корпоратив одна. Ларс попробовал с ней пофлиртовать. Но вел себя жутко неуклюже, как лошадь со сломанной передней ногой. Так что появление Бенне, который представился ее мужем, показалось Ларсу милосердием — выстрелом в голову, чтобы он не мучился. В общем, не самый приятный момент в его жизни. С тех пор он окончательно оставил попытки с кем-то флиртовать. Тем не менее они с Бенне сразу нашли общий язык, выпили в тот вечер слишком много глёга^[15] и разговорились о параллелях в их судьбах. Как и Ларс, Бенне застрял в Вернаму, но не из-за отца, а из-за любви. До этого он работал судмедэкспертом в Мальмё. Прежняя жизнь в больших городах и любовь к футболу стали вескими причинами для дружбы. Бенне никогда не держал зла на Ларса за то, что тот, не зная обстоятельств, заигрывал с его женой, а Ларс был ему за это безмерно благодарен.

Сейчас Бенне доброжелательно смотрел на него из-за своих круглых очков.

— Здравствуй, Ларс, прости, что долго добирался в эту глушь.

Ларс присвистнул, что при других обстоятельствах прозвучало бы забавно. Однако обстоятельства не были другими, они были такими, какие есть. Включая обугленный труп у их ног.

— Кому ты рассказываешь? — Он хотел пожать судмедэксперту руку, но замер на середине.

Обычно Бенне носил рубашки с короткими рукавами и практичные брюки с множеством карманов и штанинами на молниях, которые отстегивались, если становилось жарко. Сегодня было жарко. Особенно в этом душном амбаре. Но понять, надел ли Бенне рубашку с короткими рукавами и удобные штаны, было невозможно из-за комбинезона, закрывающего все тело. Он выглядел так, словно направлялся в карантинное отделение повышенной опасности. Блестящий лоб прикрывала немного великоватая хирургическая шапочка, а на ногах красовались синие бахилы. Он уже полностью погрузился в работу, когда к нему присоединился Ларс. У последнего все еще гудела голова от опросов жителей деревни. Он заранее страшился момента, когда придется переносить все записи из блокнота в компьютер. В прошлом он иногда пробовал использовать во время таких бесед диктофон. Но в результате опрашиваемые вели себя так скованно, что едва могли вымолвить хоть слово. Так что он ограничился записями от руки.

Вместо того чтобы пожать Бенне руку, Ларс достал блокнот, чтобы зафиксировать первые наблюдения судмедэксперта.

— Уже известно что-нибудь существенное?

Бенне поджал губы и со скрипучим хлопком стянул с запястья одну перчатку.

— На самом деле много чего. — Задумчиво причмокнув губами, он подцепил вторую перчатку, но получилось не совсем удачно. — У жертвы сильнейшие ожоги.

Ларс фыркнул.

— Это я и сам вижу.

Не обращая внимания на его комментарий, Бенне встал и обвел взглядом амбар.

— Место, откуда распространился огонь, находится недалеко от жертвы. — Он указал на участок, где Расмус предъявил Ларсу остатки канистры. Источник огня. — Полагаю, полыхало тут адски, — продолжил Бенне. — И ярко выражен процесс тления. Сухая солома послужила идеальной пищей для пламени.

Во время своего монолога Бенне активно жестикулировал, что создавало странную картину, так как не до конца снятая перчатка все еще наполовину свисала с пальцев.

— Кроме того, от пожарных нам известно, что дверь амбара была открыта, а это также способствовало развитию пожара.

— Из-за кислорода, — догадался Ларс, заслужив одобрительную улыбку.

— Здесь все вспыхнуло как спичка, — подчеркнул Бенне, поджав губы. — Страшно представить, что могло случиться, если бы огонь перекинулся на соседние дома. Повезло, что пожарная бригада приехала так быстро и предотвратила худшее.

Ларс посмотрел на тело. Для него вряд ли могло быть еще хуже.

— А причина смерти? — спросил он. — Он погиб от огня?

Судмедэксперт дернул плечами.

— Пока я не могу ничего исключать. Ни стороннюю причину, ни смерть в результате поджога по собственной неосторожности.

— Но это точно был поджог. — Ларс сделал себе пометку. Ему не нравилось, как витиевато выражался Бенне. Он любил четкие формулировки.

— Самоубийство тоже может быть одним из вариантов.

— Самоубийство? — с недоверием взглянул на него Ларс. — Типа самосожжения?

Бенне с улыбкой покачал головой, из-за чего хирургическая шапочка сползла и низко надвинулась на лоб.

— Скорее, намеренно вызванное отравление угарным газом.

— Ага…

— Как я уже сказал, на данный момент я ничего не исключаю.

— А какая-нибудь основная линия у тебя есть?

В выражении лица судебно-медицинского патологоанатома что-то изменилось.

— Только то, что жертва была либо уже мертва, либо без сознания еще до того, как ее сожгли.

Ларс поднял блокнот и уже собирался начать записывать, но вдруг застыл.

— На чем основано это заключение?

Бенне снова наклонился.

— Глаза, — сказал он и указательным пальцем поманил Ларса к себе.

Ларс опустился на колени, стараясь дышать неглубоко. Труп Кнута представлял собой не самое приятное зрелище, и запах от него исходил кошмарный.

— Первый признак, на котором основана моя теория, — это незакрытые глаза.

Он указал на них Ларсу, однако тот не увидел ничего, кроме горелой плоти. Хотя нет… Черты лица покойника сохранили некую узнаваемость.

— Морщины вокруг глаз, — уточнил судмедэксперт. Несмотря на жару, он снова втиснул правую руку в резиновые тиски перчатки. Указательным пальцем Бенне надавил на область вокруг глаза, немного раздвигая кожу, пока мелкие морщинки не натянулись. — От огня или яркого света мы сжимаем веки, — разъяснил он. — Защитный рефлекс. При таком мощном пламени, как это, частицы сажи неизбежно попадают на кожу, в том числе и на веки. Но если глаза зажмурены, в образовавшихся складках кожи сажа не осядет.

Он наглядно продемонстрировал это Ларсу, зажмурив один глаз. Вокруг века за стеклом очков обозначились четкие морщинки. Ларс понял.

— Этот человек не зажмуривался, — продолжил Бенне. — Он просто лежал и… ну, спокойно горел.

— Значит, он уже был мертв.

— Или без сознания. — Бенне снова снял перчатку. — На месте я это определить не могу. Сначала лаборатория должна измерить содержание карбоксигемоглобина в крови жертвы. — Под вопросительным взглядом Ларса он немного прояснил суть сказанного: — Если есть признаки интоксикации, это будет означать, что человек вдыхал дым, находясь без сознания.

— И тогда, возможно, умер от отравления угарным газом, — сделал вывод Ларс.

Бенне кивнул.

— Что ж, по крайней мере, он был без сознания. — Ларс заставил себя внимательно посмотреть на труп. Этот факт не давал ему покоя. — Почему именно ты? Что случилось?

Этот вопрос, разумеется, адресовался не его коллеге, а мертвому Кнуту.

— Вероятных причин много, — откликнулся Бенне. — Может, разгадка кроется в содержимом его желудка. Или он нетвердо стоял на ногах из-за принятых лекарств и упал. Или в деле был замешан алкоголь. — Коллега опять пожал плечами. — Или же он просто споткнулся и неудачно приземлился. Налицо признаки травмы головы, и я обязательно проясню этот момент на вскрытии.