«Ничто не сравнится с этим», — сказал он.

Фэйт видела его потерянным в похоти и захваченным любовью прежде, но это… Она не могла определить эмоцию в его голосе, ни то, что было высечено в его внимательном взгляде. Что-то более зачаровывающее, чем благоговение, глубже, чем обожание. Это пропустило её пульс и погнало кровь.

«Ни вид, ни звук, ни чувство», — продолжил он. Рейлан выпустил долгий выдох и обошел рояль, пока она не могла склонить голову, чтобы видеть его, не двигая телом. «Ничто не сравнится с тобой, Фэйт». Его дыхание прошептало у её уха, когда он поставил руки у её головы и наклонился близко. *«Чёрт*, я люблю тебя яростнее, чем думал, что способен любой человек».

Глаза Фэйт дрогнули, когда его губы прижались к её обнажённому плечу. Она почти повернулась, нуждаясь прикоснуться к нему в ответ, *показать* ему, как много он для неё значит. Его рука прошлась по её горлу, запрокидывая её голову назад, чтобы смотреть на него вверх ногами.

«Оставайся как есть», — скомандовал он, прижимая мягкий поцелуй к её губам.

Её грудь была готова разорваться, нуждаясь в каком-то выходе, но Рейлан знал, что есть больше способов передать свои чувства. Она слушала, зная его намерения. Позади себя она услышала, как он сел на табурет и откинул крышку рояля. Пауза тишины, пока она задерживала дыхание в ожидании музыки, которой он наполнит комнату, унесла её тяготы вдаль. Затем он начал играть, и жжение за глазами напомнило ей, как глубоко она жаждала снова услышать это.

Фэйт позволила голове откинуться назад, пока она смотрела сквозь стеклянные двери, устремив взгляд на звёздное ночное небо, пока Рейлан уносил их песней. Нежная мелодия, но она обвивала её сердце успокаивающим обещанием, которое она не могла объяснить. Беззвучные слёзы скатились вниз от драгоценного воспоминания о том, когда она впервые услышала, как он играет. Он открыл так много для неё, не зная, что она становилась полностью и всецело его снова и снова. Та ночь, когда она была ничем более, чем человеком, поглощённым страхом и переполненным силой — не внутренней, а в титуле. Прежде чем она узнала, насколько глубока и связывающа их связь.

Теперь так много изменилось, и Фэйт поразило освобождением осознание, что она не скучает по той, кем была. Она потратила так много времени, сомневаясь, что сможет принять себя, но теперь она не просто собиралась принять это; она поднимется к этому. Как Наследница Райенелла — как тот, кто обладает достаточной силой, чтобы остановить Марвеллас — она была готова ко всему этому. И она дошла до этого не без того, чтобы Рейлан прошёл с ней каждый неопределённый и тёмный шаг.

Руки Фэйт пробежались по её животу, чувствуя, как песня трепещет над ней, и она полностью отдалась ей. Одна рука опустилась ниже, и она закрыла глаза, откинув голову назад, пока её тело выгибалось с рояля. Не от похоти; Фэйт была так заворожена его песней, которая касалась её тела звёздами.

«Это прекрасно», — прошептала она.

«Она твоя».

Фэйт не могла бороться с потребностью увидеть его. Лучи луны подсвечивали каждый контур его боевой формы, его татуировки завораживающе ловили их сияние. Он не пропустил ни ноты, когда встретил её взгляд сквозь длинные, тёмные ресницы.

«Ты написал это для меня?»

Песня нежно затихла, последняя нота поселившись в её сердце. Пальцы Рейлана оставались замершими на клавишах, пока последнее эхо той ноты полностью не угасло. Затем он медленно закрыл крышку, ни разу не прерывая зрительный контакт. «Я скучал по тебе», — сказал он в ответ. Его пальцы вплелись в её волосы.

Её голос понизился от эмоции, что горела в её горле. «Ты можешь сыграть это снова?»

«Столько раз, сколько захочешь. Пока ты не будешь слышать это, даже когда далеко, и не будешь помнить, что я твой».

Фэйт сглотнула, размышляя, как она вообще сможет передать, как много это для неё значит. Всё, что он для неё сделал. Слов было недостаточно. Боль, что набухала в её груди, была желанной болью. Настоящей и всецело для него.

«Иди сюда», — мягко сказал Рейлан.

Приподнявшись, Фэйт соскользнула с гладкой поверхности рояля и пододвинулась, пока её ноги не опустились перед ним. Руки Рейлана обхватили её икры, и он поставил её ступни на крышку, пока она откидывалась, опираясь на ладони. Он наблюдал за ней, пока его прикосновения поднимались выше.

Фэйт отпустила всю свою застенчивость при том, как он пожирал её одним лишь взглядом. Он осторожно встал, поставив одно колено на табурет, пока наклонялся к ней. Дыхание Фэйт споткнулось, когда она подумала, что он собирается поцеловать её, но он замер, и её губы закололо от почти прикосновения его, пока его пальцы скользили по её бёдрам, гоня жар между её ног.

«Жаль, что я не могу вкусить тебя больше, чем одним способом сегодня». Его взгляд мельком метнулся к её шее, и намёк подхлестнул её похоть. Она так сильно этого хотела — чтобы он отметил её. Пока её зубы впивались в губы при этой мысли, она подавила свой шок. Она ещё не привыкла к этой реакции. Вкусить его в ответ… это было желание столь новое и дикое.

Пальцы Рейлана, зацепившиеся под резинкой её нижнего белья, вырвали у неё резкий вздох. «Я всё ещё планирую исполнить своё первое обещание. Ты помнишь?»

Прочитав его движения, Фэйт приподняла бёдра и позволила ему стянуть материал, прохладный воздух против её влажности выдавая, как легко она оживала от его слов и мучительных скользящих прикосновений. Он раздвинул её ноги шире, его дыхание продолжало обдувать её челюсть, и её голова откинулась назад с болью желания, чтобы он облегчил сжатие в её нутре.

«Ты помнишь, Фэйт?»

«Да», — прохрипела она. Его прикосновения вспыхнули вверх по рёбрам, и с небольшим усилием он расстегнул застёжки между её грудями, с которыми она так долго возилась, пытаясь понять, как их закрепить. «Ты делал это раньше», — заметила она.

Его зрачки поглотили большую часть сапфира, когда материал сошёл, обнажая её полностью. «Никогда», — признался он.

Затем его рот опустился на неё.

Пальцы Фэйт вплелись в его волосы, сжимаясь, когда его натиск усиливался, и она вдавила свою грудь в это. Его рука обвила её спину, приняв её вес, затем опустив, пока она снова не прилипла к роялю. Зубы прикусили её заострившиеся соски. Её ноги обвили его, и вскоре она бесстыдно терлась о него, отчаянно нуждаясь в любом трении внизу.

Он схватил её запястье, сняв браслет, прежде чем потянуться к своему. «Сегодня вечером ты моя», — прорычал он. «Я хочу, чтобы от меня пахло на каждом твоём кусочке».

Браслеты отскочили от пола, куда он их швырнул, освобождающий звук.

«Твоя», — выдохнула она.

Рейлан поцеловал её рёбра, спускаясь к животу. Её руки скользнули в его серебряные пряди, отчаянно пытаясь направить его прямо туда, куда она хотела.

«Посмотри, как ты готова для меня».

Он не лизал; он пожирал. Фэйт вскрикнула, её спина выгнулась с рояля, когда он не дразнил, не шёл медленно или нежно. Вместо этого он чередовал жёсткое высасывание её и долгие движения языка, который он погружал внутрь её, глубже, чем она представляла. Фэйт увидела звёзды. Её пальцы вцепились в его волосы. Когда она не могла остановить свои бёдра от волнообразных движений, Рейлан ввёл в неё два пальца, зная, что она уже далеко за гранью необходимости привыкать.

«Кончи для меня, Фэйт», — простонал он, вибрации этого отправляя её прямо за край. Рейлан продолжил работать с ней точно, пока она дрожала, замедляя свои движения, прежде чем убрать пальцы, чтобы продолжать пожирать её целиком.

Созвездия разрывались и сшивались обратно. Она спустилась с этого пика, тяжело дыша, пальцы ослабляя хватку в его волосах, и она задалась вопросом, не было ли её крепкое держание болезненным в её неосознанности.

«Оставайся прямо здесь», — скомандовал Рейлан, его голос — чистая, густая похоть.

Фэйт не думала, что способна на что-то ещё. Она легко подчинялась всему, чего он — *они* — желали.

Рейлан упёрся коленом в крышку рояля, и через несколько секунд он уже нависал над ней. Одна рука легла на чёрный лак, в то время как другой он удерживал себя у её входа — но он замедлился, взглянув вверх, чтобы поймать её взгляд. Фэйт ответила, проведя руками вверх по его груди с едва заметным кивком, ногти царапая ровно настолько, что его шея напряглась от удовольствия.