Брат согнулся пополам, хватая ртом воздух. Несколько мгновений Сева стоял так, покачиваясь, а потом медленно выпрямился.

– Хорош, – тяжело дыша, признал он. – Твоя взяла, друг.

– Ты тоже хорош, – сказал Ратмир. – Чуть не достал своим крылом.

Толпа взорвалась рукоплесканиями. Сева покачнулся, и Ратмир протянул ему руку для опоры. Брат принял её и ещё маленько постоял, восстанавливая дыхание.

– Где ж ты так научился драться? – поинтересовался Сева, уже улыбаясь. – В городе, небось, школы какие есть?

– Есть, – кивнул Ратмир. – Но главное – твоя наука, Сева. Помнишь, сколько ты меня в детстве мордой по земле валял?

Друзья обнялись, хлопая друг друга по плечам, и я почувствовала, как у меня отлегло от сердца. Значит, дружба их крепка. И я могу теперь относиться к Ратмиру как к брату.

Миленка восхищённо запищала, радуясь исходу боя.

– Ратмир самый си-ильный.

– Это случайность, – Зарина поджала губы, услышав её слова. – Следующий раз Сева непременно верх возьмёт.

– Они оба очень сильные, – примирительно сказала я.

– А сейчас награда, – разнёсся над шумящей толпой голос старосты. – По старому обычаю, победитель имеет право поцеловать любую незамужнюю девушку!

Все разом стихли, ожидая новой забавы.

Если бы Сева победил, то никакого интереса не вызвали бы эти слова. Все заранее знали, кому брат отдал своё сердце. А вот кого выберет Ратмир? Едва ли кто-то, кроме меня, знал про Милену.

В круг из задних рядов стали выталкивать незамужних девушек в венках.

Милена быстро поднялась, а вот Зарина осталась сидеть.

– Вставай и ты, девка. – Одна из деревенских сплетниц дёрнула её за рукав. – Пока Сева твой соберётся, может, счастье, с другой стороны, придёт.

– Не придёт, – огрызнулась Зарина.

Я порадовалась за брата. Верная жена у него будет.

Однако и староста потребовал:

– Все, значит, все. А ну встали, девки.

Пришлось и мне подняться, тем более что Милена сама потянула меня за руку.

Между бровями Севы пролегла хмурая складка, когда увидел он в кругу свою Зарину.

Я видела, как брат повернулся к другу, и губы его шевельнулись. Однако Ратмир ответил ему улыбкой, и лоб брата разгладился.

Хлопнув Севу по плечу, Ратмир выступил на шаг вперёд и медленно обвёл взглядом круг девушек.

Я почувствовала, как сердце моё бешено заколотилось, а щёки загорелись румянцем.

Конечно, он выберет Милену, напомнила я себе. Это же его невеста, и он наверняка уже знает об этом.

Но взгляд Ратмира остановился не на моей подруге.

Он смотрел прямо на меня.

Время словно замерло. Тёмные глаза Ратмира смотрели прямо в мои, и я не могла отвести взгляд, словно заворожённая.

Рядом счастливо вздохнула Милена:

– Он уже знает. Он идёт ко мне.

Мы стояли рядышком, и различить, на кого смотрит Ратмир, было почти невозможно. Почти. Но я откуда-то знала, что через несколько мгновений мой мир рухнет.

В груди всё сжалось от стыда и какого-то странного, пугающего чувства.

Ратмир не спеша, но очень уверенно двинулся к нам. Шаг, ещё шаг.

Хотелось зажмуриться, как в детстве, когда казалось, что если ты не видишь, то и тебя не видно.

– Нет, – прошептала я, на миг приходя в себя.

У меня ещё было время. Я дёрнула Милену за руку, ставя её на своё место, и одновременно сделала шаг назад, собираясь скрыться в толпе. Но наткнулась на стену.

– От судьбы не уйдёшь, девочка, – произнёс смутно знакомый голос.

Меня мягко подтолкнули вперёд.

Столкнувшись плечами с Миленой, я покачнулась. Ветви её венка попали мне в глаза, и я на время ослепла.

А потом меня окутал запах хвои с терпкой мужской ноткой, и сильные руки крепко сжали мои плечи.

– Опять падаешь? – чуть насмешливо прозвучал уже знакомый голос.

И, прежде чем я успела ответить, к моим губам прижались твёрдые горячие губы.

– Ведьма! – охнул кто-то.

Милена?

Я было дёрнулась, но на мой затылок легла ладонь, не позволяя отодвинуться.

Разум затуманился, и мои руки, вместо того чтобы оттолкнуть Ратмира, сами собой легли ему на грудь.

Под ладонями часто и мощно забилось его сердце.

– Ведьма, – прозвучало совсем рядом с отчаянием.

Я стиснула зубы. Ратмир вздрогнул, но не оторвался от меня. Я только почувствовала, как приподнялись в улыбке уголки его губ. А затем поцелуй стал жёстче и глубже. В мой рот ворвался язык – напористо, требовательно.

Ратмир целовал меня так, словно имел на это право, словно наказывал за сопротивление, ломая и подчиняя.

И я сдалась. Мир вокруг исчез. Не стало ни толпы, ни возгласов, ни памяти о Милене, чью дружбу я сейчас предавала. Существовали только мы двое и этот поцелуй, от которого внутри меня полыхнуло пламя.

– Дерзкая и кусачая, – сказал Ратмир, наконец отстранившись.

На нижней губе его выступила капелька крови.

Ратмир продолжал одной рукой придерживать меня за талию, иначе я, скорее всего, упала бы: ноги стали мягкие, словно из соломы.

Толпа взорвалась рукоплесканиями и свистом, возвращая меня к реальности.

– Ай молодца, Ратмир!

– Я думал, ты её проглотишь.

Мелькнуло растерянное лицо брата.

Я резко отшатнулась, вырываясь из объятий Ратмира, и прижала руки к пылающим щекам.

Тут же люди вклинились между нами, закружили, относя меня в сторону, и я услышала совсем близко всхлип:

– Я тебя ненавижу. Разлучница.

– Милена, – опомнилась я, хватая подругу за руку. – Я не виновата, я не ожидала.

– Как же, я всё видела, – яростно закричала мне в лицо Милена. – Он ко мне шёл. Ты специально споткнулась, чтобы меня оттолкнуть. Ведьма бесстыжая!

Вокруг шумел народ, и на нас никто не обращал внимания. Можно было говорить во весь голос.

– Милена, постой, всё не так. Он, скорее всего, просто не видел ещё своего дядю. Я для него первая попавшаяся, я не хотела этого…

– Девчата! – Рядом, протиснувшись сквозь толпу, появилась Варвара. – Идёмте уже венки на воду спускать.

С другой стороны подскочила Фиса.

– А ты ушлая, Яринка, – сощурив глаза щёлочками, сказала она. – Быстро ты городского охмурила. Да так уверенно он тебя сгрёб. Может, и на сеновале уже успела с ним покувыркаться?

– Типун тебе на язык, Фиса, – осадила её Варвара. – Спокон веку на праздниках парни девчат выбирают. Это в тебе зависть говорит. Может, и сладится у Яринки. Ратмир всё же друг её брата. Не станет он вот так просто девушке голову морочить. Милена, ты куда?

Я обернулась, но подруги и след простыл.

– К реке, наверное, уже побежала, – предположила Фиса. – И нам пора.

Я сделала шаг вслед за девчатами, но, едва они растворились в толпе, повернула в другую сторону. Куда угодно сейчас, только на людях не оставаться.

Одна мысль в голове билась: как всё исправить? И ответ сам пришёл: Севе надо сказать! Пусть поговорит со своим дружком, чтобы тот сам пошёл к Милене и пояснил ей, что моей вины сегодня не было. А я и близко больше к нему не подойду. И брату скажу, чтоб на порог к нам Ратмира не пускал. А когда у Милены с Ратмиром всё сладится, может, и поймёт она, что я не изменяла нашей дружбе.

Маки! Вот оно что! Права была Фиса: маки – к измене. Я сдёрнула венок с головы и собралась было отбросить его в сторону, когда чужая рука перехватила мою.

– Ты что, милая? Разве можно гадальный венок под ноги людям бросать?

Я тотчас узнала эту женщину по синей шали. И голос её признала.

Это она не дала мне отступить в толпу и толкнула навстречу Ратмиру. Это она сказала: «От судьбы не уйдёшь».

– Да какое вам дело до меня и до моей судьбы? – с отчаянием спросила я.

– Мне до всех дело есть, – неожиданно жёстко сказала женщина, и на миг мне почудилось, что кожа на её лице стала прозрачной и проступили кости. – Судьба складывается из тысячи маленьких шагов. Пойдёшь один раз не в ту сторону и возьмёшь на душу грех. Не только себя погубишь, но и людей, ни в чём не повинных.