Химат наконец-то собрался обратиться к публике:

– Дамы и господа, братья по вере, дорогие гости. История Плаугиата не помнит столь скромно благословенного события. Мы испытывали двоих и нашли их относительно достойными. Сам Плауг, да прославится в веках его Частичное Величие, должно быть, взирает сейчас со своей умеренной высоты и…

Над головой Химата появилось маленькое серое облачко. Из таких обычно выпадает мелкий дождичек. Химат так и застыл с раскрытым ртом, не закончив фразы. Облачко превратилось в довольно неприметного и явно смущенного человека в серой измятой одежде. Он немного покачался в воздухе и приземлился в самую середину зрительской толпы.

– Прошу прощения, – робко пробормотал он. – Я не уверен, что мне стоит присутствовать…

Химат, его помощники на сцене и монахи в зале упали на колени. Все собравшиеся, как один человек, выдохнули:

– Плауг!

– Может быть, я слишком рано, – сказал Плауг, обращаясь, судя по всему, к самому себе. – Да, скорее всего так и есть. Я слишком рано!

Эбенезум посмотрел на второстепенное божество с некоторым беспокойством и, уже в который раз за сегодняшний вечер, зажал себе нос.

– О, не волнуйтесь, не волнуйтесь, пожалуйста! – Плауг сразу же выделил волшебника из толпы. – При мне вы чихать не будете. Это я вам обещаю.

Волшебник внимательно оглядел серенькое помятое божество. Он вдохнул и выдохнул, и ничего плохого не случилось.

– Вы хотите сказать, – осторожно осведомился он, – что в вашей власти вылечить мой недуг?

– Замучились, да? – Плауг сочувственно всплеснул руками. – О! Не то чтобы вылечить. Мы, низшие божества, на такое не способны. К сожалению, я могу избавить вас только от аллергии на себя лично.

– А-а! – нахмурился Эбенезум. – Жаль.

– Да, очень, – согласился Плауг. – Вот что значит быть второстепенным божеством. Сил не много, а ответственности будь здоров! Вы даже представить себе не можете – все время надо угождать верующим. Вот например, что, как вы думаете, я сейчас здесь делаю? Ведь, кажется, ничего такого из ряда вон выходящего не случилось, а?

– О Плауг, будь ты трижды благословен за свою Бережливую Щедрость! – закричал Химат с платформы.

– Да-да, сейчас! Через минуту я буду ваш, – сказало божество. – Только поговорю с этим господином. Вы не поверите, как давно я не беседовал ни с кем по-человечески. Издержки профессии. Поклонения – сколько угодно, а поговорить не с кем.

Эбенезум понимающе кивнул:

– О чем вы хотели бы побеседовать? Может, все-таки расскажете, почему вы здесь?

– А-а, это… – Плауг вздохнул. – Долг! Знаете, иногда так устаешь от всего. Быть низшим божеством ужасно утомительно. Игра не стоит свеч. Верующие тебе в глаза не смотрят, а стоит заговорить с ними – тут же бегут приносить жертвы. Я уже сыт по горло этими жертвоприношениями. На что мне, скажите на милость, мертвая коза, например?

– Плауг, ты хочешь жертвы? – тут же воодушевился Химат.

– Вот видите! – нахмурился божок. – О, не поймите меня неправильно! Химат и его команда – очень славные верующие. Сам статус мелкого божества – вот что невыносимо. Никаких надежд на повышение по службе. А времени сколько отнимает! Я не раз подумывал сменить сферу деятельности.

– Что пожелает Равнейший Среди Равных? – не унимался Химат.

– Чтобы вы перестали задавать вопросы, – огрызнулось божество. – Хотите верьте, хотите нет, но я здесь по делу.

В Большом Зале воцарилось молчание. Все стихло. Я заметил, что вскоре после появления Плауга со сцены исчез Киллер, и уже собирался пойти поискать его, но далеко ходить не пришлось. Киллер стоял за спиной Эбенезума и улыбался мне.

– Да, о чем это я… – сказал Плауг, когда молчание подзатянулось. – Наверно, вам интересно будет узнать, зачем я здесь. Что ж, законное любопытство. В конце концов, вы мне поклоняетесь. Ладно. Я здесь, чтобы сплотить вас перед надвигающейся бедой.

Надвигающейся бедой? Все это мне не нравилось. Хендрик глухо заворчал. Отшельник, что стоял прямо перед Плаугом, снял капюшон. Это был Снаркс.

– Вы имеете в виду угрозу нападения из Голоадии?

– Ну да, я же так и сказал! – раздраженно подтвердил Плауг, потом рассеянно потер свою лысину, глядя вдаль отсутствующим взглядом. – Или не сказал? Вот они! Слышите? – Он посмотрел себе под ноги.

Мы скорее почувствовали, чем услышали. Казалось, глубоко, глубже, чем мы ощущали это до сих пор, чуть ли не в самом центре земли, что-то сдвинулось.

– Будьте же бдительны! – призвал Плауг внезапно прорезавшимся сильным голосом. – Через несколько минут нам предстоит встретиться со всевозможными демонами. Но ведь и они раньше никогда не имели дела с доблестными отшельниками Плауга!

У нас под ногами гудела земля.

– Проклятие! – простонал Хендрик и расчехлил Головолома. Эбенезум попятился, отступая на безопасное расстояние.

– Покажем им, на что мы способны! – вещал божок. – Пусть демоны убираются, откуда пришли! Именем Плауга!

Гул перешел в содрогания. На ногах устоять было трудно. Киллер шагнул ко мне.

– Похоже, ваша смерть опять откладывается, – сообщил он со своей детской улыбкой. – Ну и потеха сейчас начнется! – Он радостно разминался и, предвкушая развлечение, поглядывал на пол.

Я порадовался за него. Хоть у кого-то хорошее настроение! Внизу шумели все громче. Плауг вынужден был кричать:

– Итак, – он указал рукой в самую гущу толпы, – думаю, исчадия Голоадии прорвутся на поверхность вот здесь. А я редко ошибаюсь в таких вещах, уверяю вас. Это моя работа в некотором роде. Так что всем лучше группироваться в углах комнаты. А столы поставить один на другой. Не волнуйтесь, я помогу вам уберечься от обломков. Что? Кое-кто хочет уйти? – Плауг покачал лысеющей головой. – Лучше не сердите меня! Может, мой гнев и не из самых страшных, но он умеренно ужасен, можете мне поверить! Ах да, оружие! Вам ведь нужно оружие. У меня кое-что припасено. Сейчас, одну минуточку…

Я посмотрел на учителя. Он с улыбкой отвернулся от божка.

– Опять мы попали в историю, Вунтвор, – вздохнул волшебник и зажал себе нос, потому что к нам приближался Хендрик с дубиной.

– Проклятие, – произнес рыцарь. – Эти твари нас уничтожат. – Он нервно перекладывал дубину из одной руки в другую.

Ситуация явно выходила из-под контроля.

– Может быть, нам перебазироваться? – осторожно предложил я. Эбенезум покачал головой:

– Боюсь, что тогда придется перебазироваться в другой мир. Впервые за все наше путешествие мы столкнулись с чем-то по-настоящему серьезным.

Я почувствовал комок в горле. Руки мои тосковали по старому верному дубовому посоху. Значит, это по-настоящему серьезно? А как же все эти наши битвы и чудесные спасения, которые мы пережили за последние несколько недель? Я с тоской вспомнил мирное, скучное житье в Западных Королевствах.

– Эй, они уже почти здесь! – завопил Плауг во всю мощь своих легких.

Грохот стал в два раза громче. Я хотел кое-что сказать учителю, но не услышал собственного голоса.

– Все готовы? Я верю в вас! Вы сделаете все, что можете! – напутствовал Плауг. – Взгляд божества остановился на нас с Эбенезумом. – Очень попрошу, ребята, без ваших фокусов с рыбой! Я знаю, они иногда срабатывают, но это не тот случай. Я лично отказываюсь работать среди дохлой трески. Извините, конечно, но всему есть пределы. Они идут! Они идут! – Голос Плауга звенел неподдельным волнением. – Разобьем их! Именем Плауга!

Вот когда земля действительно задрожала. Я упал и, стараясь следовать совету Плауга, пополз к стене. Вдруг комната как бы раскололась на две половины. Я схватился за край стола: хоть что-то надежное. Стол поехал и потащил меня к расширявшейся щели в полу. Быстро скользя в пропасть, прямо в Голоадию, я слышал предсмертные крики тех, кто уже упал, сперва громкие и пронзительные, потом постепенно затухающие. Поискав, во что бы еще вцепиться, я понял, что все едет в ту же сторону, что и я.