– Давайте обсудим? – прозвучало жалобно, по-мышиному, совершенно не убедительно. С таким собеседником не то что обсуждать что-то, просто в одной комнате находиться не хотелось.

– А мы сейчас обсудим! – Владелец кулака осклабился, схватил огромной лапой за ворот пискнувшего еще раз мужчину и приподнял его над полом. – Обсудим, почему твои хваленые обережные знаки с ценником икс десять ни хрена не работают.

– Знак работал… – Мужчина цеплялся за душащую его руку. – Все работало. Но если ехать на красный, никакой знак не поможет!

На этот раз кулак не промахнулся. Со всей силы влетел в челюсть, хрустнул костью, снова отодвинулся и приземлился в глаз.

Мужчина безвольно повис. Лопнули сосуды, и рука державшего окрасилась кровью.

– Слабак! – Пришлось отпустить, чтобы не испачкаться еще сильнее. – Пакуйте его, поговорим у нас. Без свидетелей.

Он выпрямился, огляделся. Тату-студия находилась на первом этаже многоквартирного дома. Свежий ремонт, окна в пол, огромные зеркала, декорированные граффити – здесь все кричало, что место модное, современное и страшно дорогое. Техника, качественные расходники – все в студии подбиралось с умом. Потому и советовали ее, несмотря на удаленность от центра за МКАД.

Кулаки чесались разнести тут все, чтобы не осталось ничего от идеального помещения. Чтобы все кушетки были изрезаны, лампы побиты. Чтобы горел ресепшен, как горела машина босса, решившего сделать тут обережную татуировку.

– Смотрите, чтобы эта падаль салон не заляпала! – Он поздно увидел, что подельники просто бросили виновного на заднее сиденье. Конечно, не им же отмывать потом салон от собачьей крови.

Пока вышибала размышлял, с чего начать погром, звякнул колокольчик над входной дверью. Вот его бы оторвать в первую очередь – задрал звякать на фоне. Вышибала повернулся и удивленно уставился на парня. Тот внимательно смотрел, прищурив и без того узкие глаза, а по его плечам ползали, быстро перебирая лапками, мохнатые пчелы.

– Извините, я на сеанс. – Вошедший звучал устало, немного лениво. Никак не доходило до тупой головы, что сеансов больше не будет.

– Чеши отсюда, пасечник, пока я тебя не выпер. – Кулак снова занял боевую позицию.

– Вы не Ставр. – Это скорее была констатация факта, чем вопрос.

– Опух, придурок? – Вышибала угрожающе шагнул ближе. – Даже не смей меня именем этой падали звать!

– А как лучше? – Парень спросил с улыбкой и тоже сделал шаг навстречу.

– Гиря я!

– Хорошо, Гиря, а где Ставр?

– Продолбался твой Ставр. – Гиря криво улыбнулся. – Заказ выполнил через одно место.

– Я спрашиваю, не что он сделал, а где он? – Голос прозвучал холодно, пробирая до самых костей.

Гиря замер. В этом щуплом парне вдруг стала чувствоваться настоящая угроза. Против такой никакие кулаки не помогут. Взгляд мужчины забегал, пытаясь зацепиться за что-нибудь, что можно схватить в студии и использовать как оружие. Но поможет ли тут оружие?

Пчел становилось больше, они уже не просто ползали по рукавам странного человека. Часть облепила зеркала студии, часть обосновалась возле ресепшена. Гиря смотрел, как пчелы вокруг него начинают кружить дикий хоровод.

– Где Ставр? – Вопрос прозвучал за спиной.

Каким образом этот щуплый шкет оказался у него за спиной? Он только что стоял прямо под носом и смотрел нагло.

Гиря пискнул точно так же, как несколько минут назад пищал Ставр. Ответ застрял где-то в горле. Пришло понимание, что отвечать уже не нужно, – этот страшный человек знает, где нужный ему Ставр.

Гиря на негнущихся ногах пошел на улицу. Звякнул мерзкий колокольчик, который так хотелось выдрать с корнем, чтобы никогда больше не звякал.

Подельники сидели в машине, не понимая, что так испугало самого крупного из них.

Парень снова оказался впереди, стоял под самым носом и внимательно смотрел, как сереет от страха лицо Гири.

– Падаль… свою… забирай… – Гиря пытался говорить так, словно ситуация все еще была под его контролем, но лишь обманывал сам себя.

Он аккуратно, как ему казалось, засунул руку в карман и нащупал оружие. Тяжелый металл подарил уверенность. Быстро вытащив оружие, вышибала приставил дуло к самому лбу странного человека, который никак на это не отреагировал.

Он медленно наклонил голову набок. Машина, стоявшая за спиной, просела на задние колеса. Голова наклонилась на другой бок – машина уткнулась капотом в землю. Еще раз скрипнули задние колеса, и снова капот уперся в землю.

– Ты это… – Гиря в ужасе смотрел, как шатает машину синхронно с наклоном головы парня, напрочь забыв об оружии в руках. – Давай просто поговорим, без всех этих приколов.

Незнакомец устало посмотрел на Гирю, встал ровно. Машину перестало шатать, и оттуда в ужасе вывалились подельники. Одного из них сразу стошнило, второго трясло так сильно, что было слышно, как стучат зубы.

– Мы просто пошутить хотели. Ты это, не злись, – мямлил Гиря. – Мы сейчас уйдем, ничего трогать не будем. Кто же знал, что он тут не просто так? Мы не знали. Не трогай нас, хорошо?

Страшный человек молча смотрел, как выбирается из машины Ставр. Губа рассечена, глаз заплыл. Судя по расползающейся гематоме, челюсть либо сломали, либо вывихнули. Ставр хромал, припадая на одну ногу. Дохлый, коротко стриженный – таких в Страже никогда не было. Но именно такие сейчас и были нужны.

– Машина хорошая. – Парень всем корпусом повернулся к Гире.

– Забирайте.

От улыбки незнакомца стало еще страшнее – хотелось поскорее сбежать, зарыться под одеяло и проплакать до завтрашнего дня. От стыда перед самим собой. Иррациональное победило.

– Ни в чем себе не отказывай, ступай.

Гиря словно этого и ждал. Он быстро подхватил своих подельников и ломанулся прочь со двора новостройки.

Ставр проводил их взглядом, после посмотрел на незнакомца.

– Меня зовут Брют. – Он плавно подошел к татуировщику, здоровый глаз выцепил пчел на рукавах куртки, которых Ставр сначала принимал за вышивку. – У меня к тебе есть деловое предложение. Но оно изменит твою жизнь.

– Не в первый раз, – усмехнулся татуировщик и сплюнул на землю сгусток крови. – Плюшки будут?

– Сплошные плюшки и предлагаю, а если будешь соблюдать правила, то вот такого, – Брют кивнул в сторону сбежавших бандитов, – больше не повторится.

– Умеешь интриговать, малец. – Ставр улыбнулся. – Какие подводные камни?

– Я не малец. – Брют подошел к машине и осмотрел ее. – Главное но: человеком ты больше не будешь.

– Хороший прикол. – Ставр скептично осмотрел Брюта и ползающих по нему пчел. – Чё еще расскажешь?

– Поменяй машине номера, чтобы все чистые были, и приезжай ко мне.

Брют достал из кармана телефон, что-то быстро напечатал. Через секунду бренькнул телефон в кармане Ставра. Удивительно, что его не разбили.

– А как ты мой номер узнал? – Ставр быстро открыл сообщение и нахмурился, увидев адрес. – Мне эту квартиру сдали, когда я только переехал, спустя полгода попросили. Мерзкий тип такой, шепелявил постоянно и вонял, как сточная канава.

– Возможно, он тогда оттуда и вылез. – Брют рассеянно коснулся чего-то за воротом куртки, Ставр успел обратить внимание на бусину странной формы. – Это моя квартира, буду ждать.

Как Брют ушел, Ставр так и не понял. Просто в один момент заметил, что перестало жужжать над ухом и единственным звуком во всем дворе остался шум работающего у машины двигателя. Слишком много событий произошло за один день – надо было все переварить и понять, как жить дальше.

– Черт. – Ставр протер рукой стриженый затылок. – Он ведь не сказал, через сколько ждет.

На телефон пришло новое уведомление: «Завтра к вечеру».

Запах – это важно. Запах дополняет образ, завершает его, собирает воедино. Запах дает помещению атмосферу, человеку – лицо. В больнице не может пахнуть так же, как в книжном. От пьяного человека не будет пахнуть свежестью и чистотой. Запах всегда создает настроение, дает опору для зрения и осязания. Запах дарит вкус.