Вот только в отличие от деревянных фигурок, мы на месте не стояли. Поэтому, когда заметили летящий снаряд, поспешили уклониться и сами пошли в атаку, не дожидаясь противника. В нашем случае отдача инициативы врагу равносильна смерти — слишком разные у нас весовые категории.

Бобёр тоже не остановился на достигнутом и решил показать почему именно он босс качалки, а не медведи. Встав на все четыре лапы, он раззявил пасть пошире. Интуиция тут же завопила страшным голосом, что дело пахнет керосином.

— Врассыпную! — скомандовал я и принялся готовить перед собой щит. Офицеры, к их чести, спорить не стали и разбежались в стороны, а бобёр, курва такая, выдал такую струю пламени, что любой дракон обзавидовался бы. Как в водном животном сочеталась магия огня с его средой обитания — для меня так и осталось загадкой.

Пламя било не струёй, а широким конусом. Так, что армейцам пришлось очень сильно ускориться, чтобы не стать шашлычком. К счастью, огнедышал грызун не долго. Всё же не ящерица переросток, но даже так, доставил немало неприятных флешбеков.

Едва пламя утихло, мы рванули в атаку. Перед носом твари пришлось маячить мне, как самому крепкому. В то время как напарники рубили и резали противника с боков. Оказалось, стихийный аспект на оружии был артефактным. Холявский уже продемонстрировал огонь, в то время как Богомолов предпочитал воздух. В частности — молнии. С его стилем атаки, вполне работоспособная связка — кого не срубит сразу, тот получит неслабый заряд электрического тока. Казалось, что с той стороны идут сварочные работы — вспышка следовала за вспышкой. Как он только не ослеп ещё с такими спецэффектами…

Я же нацелился выбить твари зубы. Уже проверенный костяной молот занял место в руках, вместо меча. Заодно и нарастил размер доспеха. Теперь я был всего в половину меньше зверюги, а не четыре раза. Колотушка была соответствующего размера — наращивать Резню до таких размеров, было уже нецелесообразно. Хоть он и рвался в бой, но битва гигантов предполагает совсем другие масштабы, в том числе и оружия.

Отразив попытку укусить себя рукоятью, использовал этот момент для ускорения удара и заехал молотом в правый резец. Такое впечатление — как скалу ударил. Бобёр недовольно взревел и попытался укусить ещё раз.

Ничему его жизнь, похоже, не учит. Процедура с парированием и контратакой повторилась, только в этот раз зуб сместился. Немного, но начало было положено.

Почему я не приголубил его каким-нибудь ритуалом, спросите вы? Ответ прост — не подействует. Монстр был переполнен магией Жизни надёжно защищавшей его от некротических атак. Чтобы ему навредить магией, мне сперва надо было бы истратить своих сил примерно столько же, сколько их было в грызуне. У меня столько попросту не было. Кстати, пока мы барахтались в воде, хвост почти прирос обратно.

Первым неладное заметил старлей. Он и крикнул.

— Бойся! Хвост!

Я как раз двинул по пострадавшему резцу в последний раз, наконец-то его выбив. А потом здоровяк резко крутнулся вокруг своей оси, расшвыряв нас своей лопатой как котят.

Ну ладно. Расшвырял он офицеров, а меня только повалил. Всё же масса у моего доспеха была вполне сопоставимая. Упал я довольно удачно — возле выбитого резца. Подхватив импровизированное оружие, не вставая сделал бросок к противнику, одновременно вытянув руку с зажатым зубом вперёд — на манер копья.

Мой дерзкий манёвр имел большой успех. Гигант никак не ожидал подобной прыти, поэтому даже не попытался уклониться. Как следствие, трёхметровый резец вошёл ему в брюхо на всю длину. Увы, увернуться от контратаки я уже не успевал. На меня сверху обрушился второй оставшийся на месте зуб.

Быть мне располовиненным, если бы не вовремя пришедшие на помощь офицеры. Капитан умудрился так подбросить старлея, что тот долетел до самой морды бобра. Мало того, что долетел. Он ткнул свою раскалённую спицу прямо монстру в глаз. Противно зашипело. Бобёр заорал не своим голосом и мотнул головой.

Пусть весь бок доспеха и разворотило, до спрятанной внутри моей тушки зуб не дошёл. А потом монстру резко стало не до нас. Магия магией, а когда в кишках почти тонна посторонних предметов, выжить становится крайне сложно. Особенно если они одним куском. Это я у того мега-рака научился — карательной хирургии.

Смех смехом а трусы с мехом. Наружу. Чтобы зимой теплее было. Быстро курва-бобер не сдох, пожри его гниль. Он ещё успел побрыкаться. Меня смог таки зацепить через дыру в доспехе. Ничего серьёзного — пара переломов рёбер, ну и кожу с мясом содрал. Холявский попал под удар хвоста. Благо место попалось топкое и его не совсем расплющило. Только переломало всего. Я его потом наскоро собрал, чтобы до подхода целителя дотянул.

Самым целым, оказался капитан. он отделался всего лишь переломом руки. От моей помощи, впрочем, он отказался заявив, что «само заживёт». Учитывая его специализацию — Воин Жизни, вполне возможно. Эти ребята, как оказалось, были побочной веткой витамантов со своими минусами — приходилось иметь лишнюю плоть и регенерация не такая взрывная. Но и без плюсов не обошлось — улучшенная скорость реакции, повышенная сила и ловкость. Из них получались вот такие превосходные бойцы ближнего боя.

Труп поверженного монстра так и остался лежать на том месте, где мы его побороли. В отличие от порождений Инферно и нежити, звери не рассыпались прахом. С одной стороны, это позволяло нарезать из них ингредиентов, а с другой — куда девать столько биоматериала? Биореакторов, к сожалению, до сих пор так и не придумали. Единственный вариант — сжечь. Чем, похоже, уже и занимались возле крепости. С той стороны в небо потянулся столб жирного чёрного дыма.

Воспользовавшись моментом, когда никто не мог подсмотреть, я вызвал Кодекс. Не могла такая туша не содержать заветных артефактов. Хотя, скорее они в них образуются уже после смерти, но такие детали меня мало интересовали. Фолиант подлетел к туше и потыкался в одном месте. Пришлось заняться свежеванием прямо на месте. Через пару минут ковыряния неподатливой шкуры с мясом, была добыта первая чёрная кость. После её поглощения, Кодекс не развеялся как обычно это делал, а подлетел к другому месту. Пришлось рубить тушу заново. За этим делом меня и застал Богомолов.

— Вырезка из бобрятины довольно специфическая. Особенно из разломной. — прокомментировал он процесс.

— У меня тут гурман неожиданно нашёлся. — ответил я, уже наполовину погрузившись в проделанную дыру.

— Это какой?

— Да вот он, висит. — ткнул я в сторону висевшей за спиной книги окровавленным клинком.

— Кодекс? — искреннее удивился капитан.

— Ага, он самый. На, кушай. — я достал наконец то, что искал и бросил артефакт конструкту.

Тот поймал её на лету, в очередной раз преобразил корешок, добавив миниатюрное тиснение в виде косточки и наконец пропал.

— Однако. — опешил от такого представления офицер.

— По началу было странно, а потом ничего, привык. — я пожал плечами.

— Кхм. Мда. Ладно, там медики сейчас подъедут. Можем с ними вернуться.

— А как же разлом, из которого эти твари повылазили? Кстати, как рука?

— Разлом давно схлопнулся. Мы поначалу тоже пытались найти их и закрыть, но только в пустую это всё. Пока систему слежения не поставили и не зафиксировали, что переход схлопывается, когда порождает орду. А рука — хорошо. Спасибо, что поинтересовались. Уже зажило всё. Вы лучше скажите, как ваша рана.