Я всегда верила, что любовь это как дыхание: невидимое, но необходимое. Восемнадцать лет моего брака с Артемом казались мне такой же неотъемлемой частью жизни, как биение сердца. Утром его поцелуй в щеку, вечером рука на моей талии. Мы были подобны вековому дубу, чьи корни тесно переплелись под землей.

Как же я ошибалась.

Помню тот вечер, когда все началось. Я готовила его любимые голубцы, напевая под под любимую песню. Катя, наша восемнадцатилетняя дочь, сидела за столом и смотрела в окно. Ее плечи были напряжены, а в глазах плавала грусть.

— Мам, нам нужно поговорить, — тихо сказала она.

— Говори, солнышко, — ответила я, помешивая соус.

— Я видела папу. Вчера. В новом кафе на набережной.

Я улыбнулась: — Ну и что? Он сказал, что встречается там с клиентами.

— Он был не с клиентами. — Катя наконец повернулась ко мне, ее лицо казалось бледным.

— Он был с Лерой.

Лера. Дочь моей лучшей подруги Ирины. Девочка, которую я нянчила на руках. Которая выросла у меня на глазах, называла меня «тетя Лена» и бегала с Катей в одной песочнице. Ей всего восемнадцать. Совсем девочка. Мы с Артемом были для нее как родные, почти вторые родители.

— Что в этом странного? — натянутой улыбнулась я. — Он, наверное, помогал ей с выбором института. Или с компьютером.

— Мам! — Катя вскочила с места, ее руки дрожали. — Они целовались. А потом он… он положил свою руку ей на колено. И она не отодвинулась.

Мир замер. Голубцы внезапно запахли предательством.

— Не говори ерунды, — мой голос прозвучал резче, чем я хотела. — Лера, почти ребенок!Ему сорок два, Катя! Он смотрел, как она растет!

— Я все видела своими глазами! — Катин голос дрожал от обиды. — Почему ты мне не веришь?

— Может, тебе просто показалось? Или, ты все не так поняла? — я пыталась найти логичное объяснение, чувствуя, как к горлу подступает паника. — Может, он просто ее утешал?..

— Утешал⁈ — Катя язвительно фыркнула. — Ты сама-то веришь в то, что говоришь⁈

— Хватит! — резко выпалила я. — Не выдумывай! Твой отец не способен на такое. И не позорь девочку своими фантазиями.

Она посмотрела на меня с таким разочарованием, что стало больно. Затем она развернулась и ушла, громко хлопнув дверью. А я осталась стоять с половником в руке, чувствуя, как внутри меня закручивался страх.

Нет, этого не может быть. Просто не может.

Артем солидный мужчина, уважаемый архитектор. Он не станет рисковать репутацией, семьей, всей своей жизнью… из-за восемнадцатилетней девушки, которую знал с пеленок. Не станет.

Когда Артем пришел домой, я уже накрыла на стол. Он поцеловал меня в щеку. Обычный, сухой поцелуй.

Ничего не изменилось. Все как всегда.

— Как день? — спросила я, наливая ему суп.

— Нормально, — он устало провел рукой по лицу. — Срочный проект. Придется задерживаться еще пару недель.

Я смотрела на его пальцы, которые, по словам Кати, могли вчера касаться восемнадцатилетней девушки…

Нет, не думай об этом.

— Катя сегодня расстроена, — осторожно начала я. — Говорит, видела тебя с Лерой в кафе.

Он замер на секунду. Всего лишь на секунду.

— Боже, — он покачал головой и рассмеялся. — Лера просила совета по учебе. Она хочет поступить на архитектурный, помнишь? А у меня как раз связи в политехе.

Я кивнула, чувствуя слабое облегчение. Конечно. Все имеет объяснение.

— Катя в таком возрасте…— сказал он, дотрагиваясь до моей руки. — Ревнует, наверное. Ты же знаешь, как она ко мне привязана. А тут какая-то девчонка отнимает мое внимание.

Его прикосновение было теплым. Привычным. Таким же, как всегда. Я улыбнулась, отгоняя остатки сомнений.

— Да, наверное.

Но когда он взял свою тарелку, я заметила, что он не смотрит мне в глаза.

Прошла неделя. Артем задерживался на работе каждый вечер. Я звонила ему в восемь, и он говорил, что скоро придет, но приходил за полночь. Воздух в прихожей наполнялся сладковато-цветочным ароматом въевшейся в шерсть его пальто.

Катя избегала меня.

Она ужинала в своей комнате, выходила только за водой. Ее глаза были полны упрека. Каждый раз, когда я пыталась с ней заговорить, она отворачивалась.

— Мы должны поговорить, — не выдержала я однажды утром, загораживая ей выход из кухни.

— Зачем? — она с упреком на меня посмотрела. — Ты все равно не слушаешь меня. Ты живешь в своем идеальном мирке, где наш отец святой.

— Катя, пожалуйста…

— Нет, мам. Просто открой глаза.

Она ушла в университет, оставив меня одну с тревожными мыслями.

Я пошла в спальню, села на кровать и заплакала. Еще ничего не случилось, но на сердце лежала невидимая тяжесть.

В тот вечер я решила проверить его телефон.

Просто чтобы успокоить себя и доказать дочери, что она ошибается.

Я взяла его телефон, когда он был в душе. Пароль не изменился. Дата нашей свадьбы. Сообщения от Леры были.

Много.

«Мое тело помнит каждое твое прикосновение… и требует повторения.…» «Когда мы снова сможем увидеться?»

Пол ушёл из-под ног.

Я осела на пол. Артем вышел из душа, улыбаясь, но улыбка сразу же исчезла, когда он увидел меня с его телефоном в руках.

— Ты проверяешь мои сообщения? — с раздражением спросил он.

— Артем… — я попыталась встать, но ноги не слушались. — Ты и Лера…

Он выхватил телефон из моих рук.

— Ты совсем с ума сошла? — закричал он. — Это рабочие переписки! Лера помогает с проектом!

— Мое тело помнит каждое твое прикосновение… Это рабочие переписки? — мой голос дрожал.

Он замер.

В его глазах мелькнула растерянность.

— Это шутка, Лена! Понимаешь? Шутка! Ты стала такой подозрительной, такой… надоедливой. Может, тебе к психологу сходить?

Я смотрела на него, и не узнавала. Впервые за восемнадцать лет он казался мне чужим. Незнакомец, который назывался моим мужем.

— Уходи,— прошептала я.

— Что⁈

— Уйди из комнаты. Пожалуйста.

Он что-то пробормотал и ушел, хлопнув дверью.

А я осталась сидеть на холодном полу, обняв себя за плечи.

Холодный ветер выл за окном, как раненое животное. Как мое разбитое сердце.

Я плакала до тех пор, пока не закончились слезы. Потом просто сидела и смотрела в одну точку. Все во что я верила рушилось у меня на глазах

Прошел месяц.

Месяц молчаливых ужинов, холодной постели и взглядов, полных не произнесенных слов. Артем спал в гостевой комнате. Говорил, что я слишком нервная, и ему нужен отдых.

Катя смотрела на меня с жалостью и разочарованием.

Я читала в её глазах безмолвный упрёк:

«Я же говорила».

Но она не произносила это вслух.

Я пыталась быть идеальной.

Готовила его любимые блюда, носила то платье, которое он всегда любил, предлагала сходить в кино. Но он отмахивался. Говорил, что устал. Что у него работа.

Однажды я позвонила Лере.

— Привет, Лена, — ее голос звучал неестественно бодро.

— Лера, как дела? — я пыталась говорить нормально. — Давно не виделись.

— Да, знаешь, учеба, проекты… — она замолчала. — Слушай, мне надо бежать, ладно? Как-нибудь встретимся.

Она положила трубку, даже не дождавшись моего ответа. В ее голосе звучала вина. Или мне просто хотелось так думать?..

В пятницу Артем сказал, что уезжает в командировку на два дня. Срочные переговоры.

Я кивнула, не задавая вопросов.

Какой в них был смысл, если на каждый вопрос уже был готов красивый, отточенный ложью ответ?

Но в субботу утром я проснулась со странным чувством тревоги. Она сжимала грудь в железных тисках.

Я набрала Артема, но его телефон был выключен.

Позвонила в отель, где он якобы остановился. Его не было в списках.