Однако эта информация не достигла глаз и ушей его начальства. Своему русскому другу он тоже ничего не сказал. Тем более что вскоре Хорхе Мендосу перевели в министерство обороны, а «Мигеля», гвардии капитана ВДВ Михаила Туманова, успевшего получить благодарность лично от президента Даниэля Ортеги, отозвали в Москву. Прощаясь в аэропорту Манагуа, Мендоса и Туманов были убеждены, что дороги их расходятся и они никогда больше не увидятся.

Наши дни

Где-то над облаками монотонно прогудел двухмоторный транспортный самолет. А потом под угасающий гул турбин в небе расцвели белоснежные купола парашютов. На фоне окружавших долину невысоких гор, почти до самых вершин густо заросших лесом, парашюты выглядели как экзотические цветы. Легкий ветерок, слегка теребивший верхушки деревьев, не создал бы парашютистам проблем, даже будь они новичками. Но они явно были профессионалами – все без исключения приземлились в пределах видимости друг друга, никто ничего не вывихнул, не потерял и не повис на дереве. Вскоре парашютисты без лишнего шума просочились сквозь заросли и собрались на поляне у самого края леса. Сквозь стволы деревьев просматривалось большое, подозрительно ровное поле, заросшее невысоким кустарником. Изредка виднелись чахлые деревца. Сплошь кривые, словно согнутые радикулитом.

На поляне собрались полтора десятка мужчин атлетического телосложения. Однако их трудно было принять за спортсменов-любителей даже при наличии очень богатой фантазии. Все спустившиеся с небес носили десантную камуфляжную униформу американского образца, штатное оружие и амуницию воздушно-десантных частей армии США. Сомнения вызывали лишь две вещи: отсутствие знаков различия на униформе и то, что все коммандос принадлежали к белой расе. Афроамериканцев, азиатов или латиносов среди них не было. За одним-единственным исключением. Рядом с командиром группы стоял крепкий смуглый мужчина лет пятидесяти, похожий на мексиканца. Впрочем, командир выглядел ненамного моложе. Мексиканец был в таком же, как у всех, камуфляже, но без снаряжения и оружия. В руках он держал карту. Что еще обращало на себя внимание: снаряжение каждого из них чем-то отличалось от арсенала соседа. Помимо неприметных мелочей, которые видны лишь знатокам, были отличия, доступные и невооруженному глазу. Например, пулеметчика обозначало его оружие – ручной пулемет «М-249», в укороченном десантном варианте, известном как «Миними Пара». Связиста выдавала видневшаяся над плечом антенна портативной, но мощной радиостанции. Обоих гранатометчиков – толстая труба 40-миллиметрового гранатомета «М-203» под стволом винтовки и патронташ с зарядами через плечо. У сапера за спиной висело что-то похожее на классический миноискатель, только сложенное в несколько раз. Да и у остальных было за что зацепиться постороннему взгляду. Лишь медик, который не носил на рукаве белой повязки с красным крестом, выделялся как раз отсутствием видимых дополнений к базовому комплекту снаряжения. Разве что сам рюкзак у него выглядел крупнее обычного, и вместо обычной винтовки «М-16» у него был ее укороченный вариант, карабин «М-4». Собственно, остальным, кроме пулеметчика и снайпера, по штату тоже полагались карабины. Но они, похоже, имели возможность выбора и предпочли более надежные «длинные» винтовки.

Однако лишь у снайпера оружие по-настоящему не было штатным – вместо положенной «ремингтоновской» «М-24» он нес за спиной английскую винтовку «AWF», изготовленную к тому же не под стандартный патрон НАТО, а под усиленный «супермагнум» калибра 8,6 мм. На фоне его широкой спины увесистая, но внешне очень изящная «снайперка» с удлиненным стволом, мощной 12-кратной оптикой и небольшими сошками (наподобие пулеметных) казалась невесомой. Однако снайпер выделялся не только вооружением. Хотя он и не был самым высоким в группе, но телосложение имел вполне атлетическое, с реально накачанными мышцами, а не декоративными буграми культуристов с подиума. Живое, хотя и не слишком запоминающееся лицо вовсе не портила короткая армейская стрижка. Чувствовалось, что у этого солдата есть не только набитые кулаки, но и мозги, которые явно служат чем-то большим, чем приложением к оптическому прицелу. У постороннего человека вполне мог возникнуть вопрос: что такая интересная личность делает в американской армии? Но на этом болоте не было посторонних людей.

Командир группы оторвался от бинокля и при помощи жестов напомнил подчиненным о необходимости соблюдать тишину и осторожность. Затем взмахом руки скомандовал начало движения. Пропустив группу вперед, командир открыл висевшую на плече сумку, зачем-то достал из нее видеокамеру и двинулся следом. Рядом с ним шел мексиканец, по-прежнему с картой в руках. Коммандос осторожно двигались через заболоченное поле, придерживаясь еле заметной тропки. Вдруг гранатометчик, засмотревшись на что-то, оступился, и его правый ботинок моментально провалился в вонючую зеленую жижу. Ухватившись за протянутую снайпером руку, он выскочил обратно на тропу. И громко выругался по-английски, стряхивая грязь и прилипшую траву. Те, кто видел, что случилось, тихо заржали. Но быстро затихли, натолкнувшись на колючий взгляд командира. Гора, густо заросшая лесом почти до самой вершины, казалось, откололась от горного массива и медленно двигалась идущим навстречу. Где-то возле ее подножия находилась конечная точка их маршрута. Преодолев заболоченную местность, группа вышла на грунтовую дорогу. Она возникла перед ними как-то внезапно, еще за двадцать шагов не была видна. И слева, и справа дорога заворачивала куда-то в заросли. Сама же местность за ней начинала забирать вверх. По большому счету, это была даже не дорога – так, колея с закаменевшими следами тракторных колес. Однако вдоль нее вытянулись в ряд просмоленные деревянные столбы, соединенные паутиной нигде не оборванных проводов. Командир сверился с картой, жестами показал, куда двигаться дальше. Коммандос, сместившись по дороге на десяток столбов влево, начали цепочкой втягиваться на горную тропку.

Вскоре в разрыве зарослей, метрах в семистах вниз по склону, показался какой-то поселок. Судя по всему, там и заканчивалась дорога, которую они недавно переходили. Командир насчитал штук сорок почерневших от времени и частых дождей домиков, отличавшихся от понатыканных вокруг них сарайчиков лишь наличием окон, печных труб и сварганенных из чего попало телевизионных антенн. С краю поселка примостились два серых щитовых барака – на одном над дверями красовались облезлые вывески на русском языке: «Магазин» и «Керосин», назначение второго осталось загадкой. Между бараками стоял ржавый трактор «ЧТЗ» со снятыми гусеницами, все стекла в кабине были выбиты. На другом краю поселка виднелся старый армейский грузовик «ЗИЛ-157», известный больше как «захар». Им, похоже, пока еще пользовались. Но жителей на улице не было видно. Не слышно даже лая собак. Зато везде буйствовал бурьян до самых крыш.

Затейливая змейка маршрута, безобидно вьющаяся по карте, снова поползла вверх. Несколько раз путь пересекали горные речушки, норовистые, но, к счастью, неглубокие. Наконец коммандос уперлись в скалу. Обойти ее было нельзя, но в их планы это и не входило. Они собирались по ней подняться, для чего и тащили на себе всю дорогу альпинистское снаряжение...

Последними на скалу поднялись смуглый старик и командир, который заснял на видеокамеру подъем каждого из своих солдат, то и дело глядя на секундомер. Командир посмотрел в бинокль, несколько раз сверился с картой, и отряд снова двинулся дальше. Примерно через полчаса тропка, прилежно повторявшая прихотливо вьющийся пунктир на карте, вползла в густые заросли и вдруг растеклась в небольшую полянку. Командир оглядел подчиненных и, пользуясь исключительно жестами, напомнил каждому солдату его личную задачу в предстоящей операции. Старик, похожий на мексиканца, терпеливо ждал на краю поляны, высматривая что-то сквозь заросли. И, похоже, высмотрел – на его лице появилась довольная гримаса.