– Не знаешь, что это за еду нам принесли? Это моя любимая и чудесная, безумно вкусная «Piadina romagnola» – «Пьядина романьола», по сути это традиционная итальянская лепёшка, которая происходит из региона Эмилия-Романья. Обычно большинство людей ее ест, запивая одним из красных вин Sangiovese – санджовезе, но ненавидимая тобой вода «San Benedetto Naturale» тоже не способна испортить ее достоинств. Поверь мне, это так!
– А ты злопамятный, злой и обидчивый, тебе, я полагаю, многие женщины об этом говорили… Признайся… – Мария расхохоталась, и Алессандро весело продолжал.
– Одна из принесенных нам лепешек, лежащих на твоей доске и на моей, наполнена Страккино, – он заметил ее недоумевающий взгляд и пояснил: – Страккино – это итальянский мягкий сыр из коровьего молока, который производят на севере Италии, в Ломбардии. Сыр сказочный, он необычайно мягкий, кремо-образный, на вкус с лёгкой кислинкой, немного терпкий и всегда очень нежный. Поверх него положена рукола. А вторая пьядина, что слева от твоей правой руки, наполнена сыровяленой ветчиной, моцареллой, и поверх – снова зелёные листочки руколы. Ну, ты, вероятно уже поняла, что я испытываю особое пристрастие к традиционным блюдам Эмилии-Романьи и к руколе с ее легкой горчинкой.
Да, еще ее можно есть с предложенным нам традиционным томатным соусом. Он не плохой, приготовлен из спелой мякоти помидоров на оливковом масле с травами и чесноком. И, конечно, есть лучше руками, – намного вкуснее!
Она взяла с доски первую сложенную пополам лепешку, щедро наполненную Страккино и руколой, откусив, почувствовала, что это действительно очень приятная еда. Алессандро тоже начал их обед с аналогичной лепёшки, запивая ее водой.
– Мария, посмотри вперед, – он улыбнулся, – видишь в центре площади на высоком постаменте бронзовый памятник Папе Римскому Павлу V, изображенному с поднятой в благословляющем жесте правой рукой? Италия – страна католическая, и здесь много памятников Папам в разных городах, очень часто их устанавливали на центральных площадях. Этот памятник был поставлен в начале XVII столетия, в 1614 году, я точно помню год.
– О, я уже обратила внимание на эту скульптуру и поняла, что это памятник одному из Пап. А что это за интересное здание, с двумя этажами, оформленными арками, на фоне которого установлен монумент? – съев первую пьядину, Мария наслаждалась прохладной водой и окружающей архитектурой.
– Это театр Галли. Оперный театр, конечно здесь представляют и балет, и драму, он назывался когда-то «Новым муниципальным театром», позднее «Театром Виктора Эммануила II». Вскоре после окончания Второй мировой войны его переименовали и дали имя музыкального журналиста и композитора Аминторе Галли. Театр был построен и открыт в середине XIX века, кажется, в 1857 году, надеюсь, что и этот год я помню верно. Это было торжественное открытие, на котором представили оперу «Трубадур» в присутствии ее знаменитого автора – итальянского композитора Джузеппе Верди, приехавшего по такому случаю в Римини. И конечно, это был огромный, оглушительный успех! В последние годы театр не работает, сейчас там проводится основательная реставрация. Но я читал, что примерно через год театр откроют, – он посмотрел внимательно на Марию и добавил: – Так что, если ты вернешься в Римини снова, мы с тобой сможем послушать в этом театре оперу. Может быть, как и в момент открытия, снова поставят «Трубадура»? Я бы так поступил на месте дирекции театра. Я, кстати, очень давно в нем не был, помню, что театр был достаточно большой, рассчитанный на 800 зрителей, с тремя ярусами лож и очень красивыми люстрами над партером.
– Я очень люблю оперу, Алессандро, – ответила она, словно не расслышав его слов о возможности ее возвращения в Римини через год. – В Петербурге часто хожу в Мариинский театр, всегда именно на оперу. Обожаю «Трубадура», которого последний раз слушала этим летом, примерно месяц назад. Ария Леоноры была исполнена восхитительно! Столько страсти и печали… Джузеппе Верди – мой любимый композитор, меня захватывает его музыка! Все его оперы, поставленные на сцене Мариинского театра я слушала неоднократно. И каждый раз испытывала подлинный восторг! Вероятно, это и твой тоже любимый композитор?
– Верди… appassionato… потрясающий композитор! Верди – это и есть истинная опера! Верди – это эпоха! Неповторимая эпоха.
– Да, абсолютно согласна. Что ты больше всего любишь в творчестве Верди?
– О, «I Lombardi…» – восхищенно сказал Алессандро, забыв в очередной раз, что Мария плохо понимает итальянский язык. Она непонимающе посмотрела на него. – «I Lombardi alla prima crociata», вероятно это можно перевести как «Ломбардцы в Первом крестовом походе» – Алессандро, заметив ее непонимающий взгляд, уточнил перевод названия оперы, – ты поняла? Не уверен, что я правильно перевёл название на английский язык, ты заставляешь меня говорить с тобой о сложных вещах! Я не столь хорошо знаю нелюбимый мною английский.
– Я никогда не слышала этой оперы. «Ломбардцы в Первом крестовом походе» – даже не слышала этого названия. Поищу в интернете ее исполнение. Мне интересны твои предпочтения, оценки и вкусы.
– Обязательно сделай это! Эту оперу тебе необходимо слушать! Опера прекрасна, как и все у Джузеппе Верди!
– Непременно! Абсолютно согласна. Я ее прослушаю, не сомневайся. Но каких еще композиторов ты любишь? Кроме Верди.
– Сергея Рахманинова! Это Fantastico! – темпераментно воскликнул Алессандро, снова на миг забыв об английском языке… – Это какое-то потрясение!
– Очень интересно… Не ожидала, что ты знаешь так хорошо и чувствуешь музыку Сергея Рахманинова. – Мария была искренне изумлена. – Скажи, если ты знаешь русскую музыку, то, вероятно любишь Чайковского?
– О, да, конечно, Чайковский велик, даже грандиозен, по-своему не превзойдён, но… он меня, наверное, подавляет, мне трудно сформулировать, но все же подавляет.
Почему-то замолчав, они продолжили неторопливо трапезу и через некоторое время доели приготовленные здесь замечательно вкусные лепёшки, называемые на итальянском языке «Piadina romagnola»
– Теперь, как я тебя понял, мы закажем и выпьем кофе?
– Да, Алессандро, пожалуйста. Мне сейчас кофе необходим.
Он обратился к обслуживающему их официанту и попросил принести два «Caffè lungo», пояснив тут же Марии, что заказал им эспрессо с большим количеством воды.
– Для бодрости и более длительного удовольствия – весело сказал он Марии. – Ну, пока мы ожидаем приготовления кофе, я тебе еще что-нибудь расскажу о площади Кавур. – Посмотри, пожалуйста, на здание, построенное рядом с заинтересовавшим тебя, как я понял, Палаццо дель Аренго. Это еще один дворец, Палаццо дель Подеста, построенный здесь в 1330-х годах. Он предназначался для подеста, или старосты, который был выборным правителем и судьёй Римини, кстати, избирался лишь на один год. На первом этаже этого дворца в определенные моменты истории устанавливали виселицу и публично казнили преступников. Да, вот такие непростые были времена и нравы в курортном Римини.
Мария внимательно взглянула на палаццо, о котором говорил сейчас Алессандро. Выстроенное рядом с Палаццо дель Аренго столетие спустя, оно было решено в том же романо-готическом стиле, который, по всей видимости, в тот период утвердился в Римини и был законодателем архитектурных представлений. Фасад дворца с тремя крупными и высокими стрельчатыми арками на нижнем этаже и пятью маленькими арочными окнами наверху украшен по верху теми же раздвоенными зубцами, что и в соседнем здании. Стоящие рядом архитектурные сооружения, выдержанные в одном ключе, усиливали средневековый архитектурный образ старой площади.
В этот момент им принесли в двух толстостенных чашках ожидаемый «Caffè lungo» с двумя бокалами воды.
– Надеюсь тебе понравится… – неожиданно тихо и не уверенно проговорил Алессандро и спустя минуту продолжил: – Мария, я хотел спросить тебя сразу, но подумал, что тебе может не понравиться мой вопрос, достаточно личный и возможно, несколько бестактный в начале знакомства, – он сделал большой глоток воды перед тем как взять кружку с «Caffè lungo» и вопросительно посмотрел на нее. – Я могу задать тебе один очень личный и важный для меня вопрос?
