Такие были репетиции? Такие маршировки отрабатывали! Кайф!!! — воскликнул Галь.
— Мы же — особые части дубонов-шомрошей для охраны «Цедефошрии»! Сначала была охрана Забора! Ну, вы же помните! А специальная ночная охрана, когда начали формировать ракушку!.. Это что-то особенное! Зрелище — супер! Ты бы видела, как это было здорово!» Гай немного оживился, перестал теребить уши и подхватил восторженным фальцетом: «Совершенно потрясающе! — и всё под космические пассажи Ад-Малека!» Галь строго глянул на брата и продолжал: «А наутро и нас чествовали как победителей! Ну, вы должны помнить…» Моти вздохнул и отпустил плечи сыновей, откинувшись на подушку.
Близнецы не замечали реакции отца и захлёбываясь продолжали наперебой (в основном, как всегда, говорил Галь): «В общем, вы понимаете, сначала всё было тип-топ. Наверно, слышали? Мы с братом, под руководством Тимми, конечно, организовали сеть домашних кружков. И не только в Далете, были кружки и в Бете, и в Алефе, до Зайна дошли! Только в Юд-Гимеле не было, да им и не надо! Они ещё до этого должны дорасти! Мы к этому тоже причастны, к приобщению их к прогрессу!» — «Да уж, видели…» — «Да ладно, мам… Не надо о грустном… Проехали». Галь с воодушевлением продолжал: «Нам помогали все члены нашего клуба. Смадар и Далья очень помогли. О, какие у нас девочки! Вы же с daddy видели!» — «Видели…
Правда, они нам не очень понравились. Наверно, мы устарели, не способны понять, как это — так себя вести при хозяевах дома… Но мы тактично молчали…» — «Ещё бы! Для этого вы оказались современными и воспитанными… — усмехнулся Галь, неловко погладив отца по руке. — Зато нам наши подруги очень нравятся! А какие ласковые, какие послушные!..» Неожиданно для матери Галь шмыгнул носом, глаза его покраснели и повлажнели. Рути удивлённо уставилась на сына, он отвернулся и глухо заговорил: «Но мы не об этом хотели говорить?» — «Да, вы, кажется, действительно несколько увлеклись… у постели больного отца…» — обронила холодновато Рути, но Галь, не обратив внимания, продолжил своё сбивчивое повествование: «А потом… Что-то вызвало… э-э-э… какую-то непонятную ярость у наших покровителей!.. — Галь понурился и жалобно посмотрел сначала на отца, потом на мать: — Нам кажется, это всё из-за нашей сестры! Она связалась с преступниками, которые…» — «Нет, сыночка, наша Ширли не может связаться с преступниками!» — воскликнула Рути. — «Но они, эти её хаверим-антистримеры, даже сейчас хотят своими мультишофарами разрушить нашу «Цедефошрию»! Преступники и есть! Сами же видели на Турнире! Мы такой грандиозный комплекс соорудили! А они…
В наши космические гармонии влезают их шаманские шофары, мультишофары, которые могут нам спутать так красиво закрученные и уложенные витки «Цедефошрии»… Чего они баламутят нашу струю подобающей цветовой гаммы! Вот нам и поручили их поймать! Нам с братом — нашу сестрицу! Или мы её поймаем, или нас убьют!» — «Да вы что! Этого не может быть!..» — потрясённо повторила Рути, а Моти молча с испугом и изумлением взирал на сыновей, потом тихо пробормотал: «Но… мы сами не знаем, где она. Сами вот… беспокоимся…» — «Но нам велено её найти!..
Иначе нас убью-у-ут!!! Не может быть, чтобы вы не знали, где она, чтобы она вам не звонила! Это же ваша Бубале!.. Только скажите нам, где её искать! — наперебой зачастили парни, протягивая руки то к матери, то к отцу. — Нам необходимо найти её и привести к боссам! Неужели вы хотите смерти вашим сыновьям? Видите, что они с ушами Гая сделали? А нас обоих лишили наших колечек! Наших девушек забрал к себе сахиб Ад-Малек!.. Он и их убьё-о-от, если мы не поймаем преступников… если не приведём к нему Ширли!» — «Вас угрожают убить? — спросил Моти. — То есть, или вы поймаете и отдадите им свою родную сестру — или вас убьют. Я правильно понял? Так или нет?» — «Да-да-да! Это из-за неё, из-за нашей упрямой сестрицы!
Папочка, дорогой!» — «Получается, что те, которые грозятся вас убить… если вы не поймаете и не приведёте к ним свою сестру… не преступники?» — «Папа, как ты можешь?! Они хотят установить порядок! Борются за струю подобающей цветовой гаммы! Знаешь ведь, что это такое! Поэтому наш долг — вылавливать антистримеров, чтобы очистить от них общество! Они бродят где-то по «Цедефошрии», мультишофарами разрушают созданную с таким трудом струю подобающей цветовой гаммы! Это разве не преступление?! Оно может стоить нам всем жизни! С нашей сестрой, если мы её поймаем и приведём к нашим боссам, ничего не случится.
Клянёмся!.. Её просто поместят в хорошее место, оторвут от антистримерской заразы! Там она будет постепенно усваивать и воспринимать нашу струю. У нас появились специальные программы для качественного усвоения азов фанфарологии. Мы их уже в Далете опробовали — супер, папуля! У неё появятся новые друзья, настоящие, не фанатики, не антистримеры и не преступники с мультишофарами!.. А там и… Найдём ей подходящего жениха… из далетариев… Вот… даже гениальный Ад-Малек хочет с нею познакомиться…» — «Вы с ума сошли! Об этом не может быть и речи!» — воскликнула потрясённо Рути.
Моти вдруг начал краснеть и без сил откинулся на подушки: «Рути, дай мне лекарство, пожалуйста…» Рути подала ему со столика лекарство, дала запить.
Потом тихо обернулась к сыновьям: «Ладно, мальчики, посидим тихо… Папе нужно 5 минут покою…» — «А может, лучше выйдем, а через 5 минут войдём…» — предложил Галь. Моти прошептал: «Только не уходите, дорогие мои… Я хочу ещё с вами пообщаться. Я так по вас скучал… Рути, далеко не отходи… Скоро вечерние процедуры… Ужин… Правда, есть я не хочу…» — «Хорошо, хорошо, родной, отдохни…» — и Рути вышла, прикрыв дверь комнаты: «Посидим тут, возле палаты!» — и пригласила сыновей присесть на стулья, стоящие вдоль стены. «Знаешь, мамуль, мы хотели бы посекретничать с тобой… Папа не очень хорошо себя чувствует, ему бы лучше не слышать наш разговор… Давай отойдём!..» — шептал Гай, нервно теребя свои уши. Рути обратила внимание на эту новую некрасивую привычку, которой обзавёлся её Гай, и она с состраданием посмотрела на его уши, которые и вправду производили жутковатое впечатление. Кроме того, Рути была немало удивлена: уже много лет её мальчики не обращались к ним так ласково — мамуля, папуля. Галь, прокашлявшись, начал, смущённо глядя в сторону: «Мама, понимаешь…
У нас был разговор с Тимми…» Тут Гай легонько толкнул Галя в бок, тот еле заметно кивнул головой и вдруг спросил: «Ма-ам, можно, мы с братом покурим?» — «Вообще-то тут запрещено… Больница всё-таки!..» — покачала она головой. — «Но мы очень хотим… Ну, приспичило, понимаешь? Давай отойдём на лестничную площадку, раз тут не позволяют». — «Я бы не хотела отходить далеко от палаты, папу оставлять…» — «Да что с ним может случиться за несколько минут, а, ма-ам!» — «Ну, ладно, но я хочу видеть дверь…» — уступила Рути, и они отошли к лестничной площадке.
Галь достал две сигареты, размял их и одну пихнул Гаю в руку. Братья жадно затянулись, и над ними поплыл приторный дымок. Рути закашлялась: «Какую гадость вы курите?» — «Особый состав!.. листья прямиком с грядки Ад-Малека… просушены в особом режиме!» — похвастался Галь и, потоптавшись на месте, незаметно сделал несколько плавных шагов по кругу, брат за ним, и Рути тоже пришлось повернуться, чтобы смотреть в лица обоим сыновьям. Так она оказалась спиной к двери комнаты, где лежал Моти, тогда как близнецы смотрели прямо на дверь.
«Понимаешь, мам, нам теперь очень достаётся от боссов, от Ад-Малека. Видишь же, что он сделал с ушами брата!» — «А что такое, Гай, зайчик? Неужели ты провинился?
Но разве он имеет право?» — встревожилась Рути, потрясённо оглядывая уши сына.
Гай отвернулся, а Галь объяснил: «Он очень строгий учитель…» — «Не представляю, как можно чему-то учить на этом… м-м-м… инструменте… устройстве… не знаю, как назвать…» — «И мы не представляли! Стиральные доски ихних бабушек — примитив по сравнению с силонофоном! Силонофон — это грандиозно! Надо быть гигантом, чтобы его освоить… Короче, сахиб Аль-Тарейфа нас всё время заставляет отрабатывать свои новые пассажи, а придумывает он их пачками.
