Тогда Леонид Ильич ему помог. Он собрал у себя в кабинете Суслова, Кириленко, Черненко и заведующего отделом науки Трапезникова. В их присутствии Брежнев сказал Кунаеву:
– Не будь тормозом. Он ведь не виноват, что он твой брат.
Политес был соблюден. Спорить с генеральным секретарем Кунаев не мог. Назначение состоялось.
Брат первого секретаря получил несколько республиканских Госпремий. В 1981 году его избрали действительным членом Академии наук СССР по отделению физикохимии и технологии неорганических материалов. Он потерял свою должность, как только Динмухамед Кунаев перестал быть хозяином республики. И наказывать провинившихся Леонид Ильич не спешил.
Приехав в Алма-Ату, на пленуме ЦК компартии Казахстана Брежнев раскритиковал секретаря Коунрадского райкома Карагандинской области. На следующий день первый секретарь обкома пришел к Брежневу и сообщил, что снимет провинившегося и уже нашел ему замену.
Леонид Ильич даже удивился. Он объяснил первому секретарю обкома, что из критики надо делать выводы, но необходимо дать возможность исправить допущенные ошибки.
И только если руководитель не сумел исправиться, тогда нужно идти на крайние меры.
Стефан Могилат, который многие годы был помощником Арвида Яновича Пельше, члена политбюро и председателя Комитета партийного контроля при ЦК КПСС, вспоминал:
«При Брежневе вообще снизился уровень нравственных требований. Широкое распространение получило пьянство. Зимним холодом повеяло на обычную человеческую честность и порядочность. Зато прямо-таки летний сезон открылся для разного рода проныр и любителей поживиться за казенный счет.
А в постыдной роли их защитников выступали подчас сам Брежнев и его подручный Подгорный...
В узкой компании как-то заговорили о том, как при Брежневе подбирались кадры. Бывший заместитель управляющего делами ЦК КПСС Михаил Иванович Кувшинов, человек осведомленный, сказал с усмешкой:
– Подбирались проще простого. Когда Брежневу предлагали ту или иную кандидатуру, он спрашивал: «А что он нам привозит?» И это «что привозит» служило проходным или непроходным баллом для кандидата...»
Известно множество примеров лояльного отношения Брежнева к людям, которые заботились о личном обогащении, нарушая законы и моральные нормы. Коррупция в брежневские времена приняла широчайший размах, поскольку жизнь человека зависела от армии чиновников. Сегодня размер тогдашних взяток кажется смехотворным, но ведь и уровень жизни был иным.
Министр культуры Екатерина Алексеевна Фурцева, по словам певицы Галины Вишневской, охотно принимала подношения от артистов:
«Предпочитала брать валютой, что могу засвидетельствовать сама: в Париже, во время гастролей Большого театра в 1969 году, положила ей в руку четыреста долларов – весь мой гонорар за сорок дней гастролей, так как получала, как и все артисты театра, десять долларов в день.
Просто дала ей взятку, чтобы выпускали меня за границу по моим же контрактам (а то ведь бывало и так: контракт мой, а едет по нему другая певица). Я от волнения вся испариной покрылась, но она спокойно, привычно взяла и сказала:
– Спасибо...»
Наступил момент, когда вся советская элита практически перестала работать и занялась устройством своей жизни.
– За что все начальники любили Брежнева? При нем можно было наслаждаться жизнью и не работать, – рассказывал мне один из высокопоставленных сотрудников аппарата ЦК. – Неохота на работу ехать, позвонишь руководителю секретариата: меня сегодня не будет – и отдыхай. Брежнев никогда за это не наказывал.
Высокопоставленные чиновники стали ездить за границу, посылали туда своих детей работать, с удовольствием приобщались к материальным достижениям современной цивилизации. В Подмосковье строились роскошные по тем временам дачи, на улицах Москвы появились новенькие иномарки. Чиновная знать охотилась за модной живописью и антиквариатом.
Брежнев не любил скандалов и снисходительно относился к мелким грешкам своих подчиненных.
Тогдашний начальник московского управления КГБ Виктор Алидин вспоминает, что по одному из крупных дел о коррупции проходил министр рыбного хозяйства Александр Акимович Ишков, кандидат в члены ЦК, депутат Верховного Совета СССР.
Алидин доложил Андропову – по материалам следствия выходит, что министр набрал взяток на двадцать три тысячи рублей. Андропов, подумав, сказал:
– Хорошо, я доложу Леониду Ильичу, но знаю, что для него это будет плохим известием.
Через некоторое время Андропов позвонил Алидину и сказал, что материалы на Ишкова доложил генеральному секретарю:
– Но Брежнев считает, что, поскольку министр – кандидат в члены ЦК, то до съезда вопрос о нем решаться не будет. Неудобно получится. Словом, Леонид Ильич посоветовал мне его вызвать и поговорить.
Вскоре Андропов вновь соединился с Алидиным. Министр Ишков признал, что действительно брал деньги, но считал их подарками. Александр Акимович просил считать его действия ошибкой и заявил о готовности всю сумму внести в доход государства, что и сделал.
– Мало он внес, Юрий Владимирович, – сказал Алидин. – Следствием установлено, что за ним еще взяток на сумму двадцать девять тысяч рублей.
Ишкова вновь вызвали в КГБ. Не возражая, он внес и эту сумму.
Александр Акимович Ишков после недолгого периода комсомольской работы в Ставрополе в 1920-х годах всю жизнь трудился в рыбной промышленности. Наркомом его сделал Сталин еще в 1940 году. Название должностей менялось, потому что бесконечно менялась структура промышленности, но сфера его деятельности оставалась неизменной.
Брежнев в 1965 году создал для Ишкова Министерство рыбного хозяйства, и он проработал на этой должности четырнадцать лет. В феврале 1979 года его отправили на пенсию. Он оставался кандидатом в члены ЦК и депутатом и был с почетом похоронен на Новодевичьем кладбище...
Первый секретарь Краснодарского крайкома Сергей Федорович Медунов был хозяином края с 1973 года. Когда Брежнев стал вспоминать военные годы и свои подвиги, то больше всех от этого выиграл Медунов. Знаменитая «Малая Земля», где воевал полковник Брежнев, находилась на территории Медунова. Первый секретарь крайкома позаботился о том, чтобы подвиг Брежнева был достойно увековечен. Брежнев приехал в Новороссийск, растрогался, обнял Медунова.
Об успехах Кубани писали постоянно. Медунов обещал на партийном съезде собрать миллион тонн риса. Построили искусственное водохранилище, затопили села, люди перебрались в другие места. Весь край работал на этот миллион – в жару по колено в воде, чтобы Медунов мог доложить о своем успехе. Он получил золотую звезду Героя Социалистического Труда. Потом выяснилось, что обещанный миллион – это липа. Поля загубили.
Михаил Сергеевич Горбачев вспоминал о делах соседей:
«При Медунове стали реанимироваться и особые, я бы назвал их кубано-местнические, настроения... Культивирование мысли о том, что кубанцы – люди особого склада, имеющие не только особые заслуги, но и особые права и преимущества по сравнению с другими...»
В крае происходили немыслимые по тем временам вещи. Об этом напомнил несколько лет назад журнал «Люди», где составили полное описание «медуновщины».
Знаменитое в те годы «рыбное дело» началось с ареста директора сочинского магазина «Океан» Арсена Пруидзе. Дальше пошло как по маслу:
«Вячеслав Воронков, мэр города Сочи (тайники с перстнями и бриллиантами, квартира с фонтаном и камином, автомобиль „форд“, праздники с цыганами, брюнетками и шатенками в Рыцарском замке, „я допустил перерождение и невыдержанность“, тринадцать лет с конфискацией имущества);
секретарь Сочинского горкома партии Александр Мерзлый и начальник управления общественного питания Валентина Мерзлая по прозвищу «Шахиня» («групповуха» с немками на берегу моря, кража оружия у пограничников, присвоение автомашин, бесплатное строительство дачи, приписки, собирание взяток с работников торговли, арест, симулирование психического заболевания, по пятнадцать лет лишения свободы с конфискацией имущества);
