Настольная лампа замерцала, когда хлопнула дверь. Заспанные люди вздрогнули и посмотрели на прибывшего. Последнего из собравшихся, но не по значению. Благодаря которому они и находились здесь в этот неурочный час.

– Что-то срочное, Даниил? – спросил старичок, хотя все знали ответ.

Просто так он не стал бы выдергивать их из теплых постелей. Произошло нечто неординарное.

– Старуха подобралась совсем близко, – молодой черноволосый мужчина скинул с себя двубортный плащ. – Если ее не остановить сейчас…

– Убийство старухи может вызвать вопросы, – подала голос женщина.

Тьма окутала ее так плотно, что и не разберешь, кто говорит. Впрочем, как только Даниил взглянул на нее, в сумраке проступили светлые волосы и миловидное лицо.

– Надо сделать все тихо.

– Говорили уже об этом, – встрял пухлый мужичок. – Старуха обложилась, как раненый зверь. Не подберешься. К тому же я ее щупал, совсем скоро она будет равна по силе кощеям.

– Я знаю. Потому и должна умереть сейчас, – Даниил пригладил растрепавшиеся волосы.

Он сунул руку в карман и выудил на свет короткие, явно когда-то разорванные на две части, четки. Собрание, все как один, удивленно вздохнуло, а женщина даже скрипнула стулом, испуганно отодвигаясь.

– Я не буду спрашивать, где ты их взял, – заметил старичок.

– И это правильно. Меньше знаешь – крепче спишь. Но только так можно убить старуху.

– Ты знаешь, что будет с тем, кто использует Нити Судьбы, – дрожащим голосом произнесла женщина. – Смерть!

– Ошибаешься, Агаточка, – усмехнулся старик. – Есть вещи пострашнее смерти. И это именно тот случай.

– Они правы, Даниил, – встрял пухляк. – Никто из нас не пожертвует собой, чтобы низложить старуху.

– Этого и не требуется, – ответил черноволосый. – Нужно лишь убить ее. А хист[1]… Хист пусть перейдет случайному человеку. С ним разберемся позже, если он будет представлять опасность. Для убийства человека, пусть и ведуньи, много сил не надо. К тому же если мы будем действовать заодно, то сила проклятия окажется незначительной.

– Незначительной?! – вскочила со стула Агата. – Это Нити Судьбы, а не ведьмовской мешочек.

– Молчать, – раздался уверенный и спокойный голос.

Пятый, последний из собравшихся, прежде сидел тихо, внимая услышанному. И будто бы даже появление в руках Даниила мощного и коварного артефакта не обескуражило его.

– Сколько у нас времени? – спросил он.

– Не больше суток. Я чувствую, – ответил Даниил.

– Тогда выбора правда нет. Старуха должна умереть. Если кто-то против или не желает участвовать в этом, то может выйти. Но с этого момента он перестанет быть мне другом и станет врагом.

Собравшиеся притихли, сначала переглядываясь между собой, а после уставившись на сказавшего последние слова. Будто мыши, которые смотрят на удава. Выбирая между возможностью стать врагом и угрозой смерти, они выбрали последнее.

– Тогда решено. Беритесь за руки и начинаем.

Под ногой противно чавкнуло. Проклятые собачники, не убирающие за своими питомцами. Проклятая ночная работа. Проклятая новая высотка, на которую я засмотрелся и не заметил оставленный на дорожке «сюрприз».

Хотя, скорее, причина всему – невероятное везение. То самое, из-за которого меня в школе в шутку звали «Фартовый». Конечно. Если есть на улице открытый люк – кто в него провалится? Или на ровном месте ногу сломает? Или перед поездкой в лагерь заболеет? Про протекающие ручки, разбитые стаканы дома, высыпанные солонки и прочие мелочи вообще молчу.

Бабушка вот называла по-другому: «Бедовый». Явно жалея. И даже в церковь водила. Мол, может, порча на мне какая или еще что? Там на официальном уровне сказали, что все нормально. Просто невезучий. Хотя свечки поставили.

Как говорилось в каком-то фильме: «Жизнь похожа на коробку шоколадных конфет». Никогда не знаешь, в какую вляпаешься. Я вытер подошву о траву как смог и набрал нужную квартиру. Исходя из моей колоссальной удачи, сейчас мне просто не ответят. И… домофон тут же пикнул.

– Здравствуйте, это из доставки. Вы…

Договорить не успел, потому что домофон пикнул еще раз, и дверь открылась. Ну и ладно, мы не гордые. На всякий случай, опять почиркал подошвой о бетонную плиту и зашел внутрь. Живут же! У них даже в подъездах горшки с цветами и тюль на окнах.

Нужную квартиру я нашел без особого труда. Надавил на звонок, подождал, повторил процедуру. Спустя минуту даже палец заболел. Ну что за люди? Как заказывать три сета роллов в четыре утра, так пожалуйста. А как дверь открыть…

Может, наркоманы? Таких часто на еду пробивает. Да нет, вроде район хороший, тут квартира стоит, как крыло от «Боинга». И не могли же они уснуть, пока я на лифте поднимался. И ведь не уйдешь. Потом устанешь начальнице доказывать, что ты не верблюд. Это хорошо, когда шеф угрюмый мужик, а не стервозная женщина, которая меня сразу невзлюбила.

– Да блин!

От безысходности я дернул ручку двери. И та неожиданно поддалась. Вот к этому меня жизнь точно не готовила. Дверь медленно открылась, как в дешевых фильмах ужаса с рейтингом ниже «5,6».

Я замер, не зная, как поступить. Входить нельзя. Мало ли что тут случилось. Вдруг убийство? Ага, и справившись со всем, душегубы заказали роллы. Нет, конечно, но ситуация очень уж стремная.

– Сюда… – прошелестел тихий голос из глубины квартиры.

Плохо быть хорошим человеком. Учат тебя с детства: девочек бить нельзя, старшим место в транспорте уступай, не ругайся в очереди. А в конечном итоге все выходит боком. Потому что хорошему человеку в этом мире жить тяжелее всего, всюду он эту свою хорошесть стремится показать. И за нее потом огребает. Вот и теперь все мои опасения стали иллюзорными, когда впереди замаячила возможность помочь человеку.

– Сюда! – послышалось чуть громче, окончательно развеивая все сомнения.

Я вздохнул и вошел внутрь. Поставил сумку с заказом на пол и даже разулся. Все-таки светлый линолеум, а у меня от кроссовки до сих пор непонятно чем несет. Точнее, понятно чем. Так, Мотя, соберись!

Трудностей с поиском обладателя голоса не возникло. В квартире свет горел лишь в одной комнате.

– Здравствуйте, вам помочь? – медленно выглянул я из коридора.

Собственно, я был готов ко всему. К примеру, что обладатель квартиры истекает кровью, лежит с пеной у рта или свалился и тянется к спасительному блистеру с таблетками от сердца. Буйная фантазия мне такой жути нарисовала, что увиденное немного обескуражило.

В комнате, на высокой панцирной кровати, лежала старушка. Лежала вполне чинно и благородно, словно и не нуждаясь в помощи совсем. Седые, собранные в косу волосы покоились на плече, руки сложены на груди, глаза спокойные, ласковые. Мне даже бабушка вспомнилась.

И комната была очень странная, словно чудесным образом перенесенная из какой-нибудь избы. Шторы с рюшами на окнах, прялка в углу, старая радиола на ножках, даже не включенная в розетку, и ковер, понятное дело. Ковер, как известно, всегда задает стиль всей комнате. Разве что «красного угла», как говаривала моя бабуля, не было. Ни одной иконы.

Я помотал головой, пытаясь прийти в себя. Что-то не сходилось. Квартира в элитном районе, три сета роллов, бабка в нафталиновой комнате. Может, адрес не тот?

– Это квартира шестьдесят шесть? – с надеждой спросил я, ожидая услышать, что ошибся.

– Она самая, – тихо, будто из последних сил, ответила старушка.

– А это вы заказывали, – я вытащил телефон, чтобы свериться с заказом, – сет «Токио», «Мах» и запеченный «Авторский»?

– Подойди сюда, – произнесла она, будто не слыша меня.

– Тут написано, что оплата наличными.

– Подойди!

Глаза старухи на миг вспыхнули, как два ярких рубина. А меня словно кто-то за шею взял и настойчиво подвел к кровати. Точнее, подошел я сам, но в этот момент ощутил, что ноги меня точно не слушаются.