Мадьяров повернулся ко мне и посмотрел в глаза.

– Надеюсь, это не затронет ваши моральные принципы, господин Павлов? Какая разница кто виноват в смерти этого убийцы – девушка, не справившаяся со своими эмоциями из-за утраты близких, или начальник службы безопасности, который превысил свои полномочия?

– Вы ставите меня перед сложным моральным выбором, но я склоняюсь к тому, что моя задача – вычислить преступника, а что делать с ним дальше – это уже ваши проблемы и ваша зона ответственности, – ответил я и вышел из комнаты. Я понимал мотивы и чувства всех участников ситуации, но оставаться там всё равно не хотелось. Слишком уж часто мне приходилось видеть смерть и сражаться с ней за пациентов, чтобы принимать её вот так легко.

Было уже утро, когда история с трофеем Галецких подошла к концу. Лучи весеннего солнца поднялись из-за горизонта, поскользили по тихой глади Светлицы, робко коснулись покрытой инеем крыши и перепрыгнули дальше.

Я стоял возле машины, ожидая, что Мадьяров даст мне водителя, чтобы отвезти домой. По-хорошему, всего через час я должен был выходить на смену, но Басов уже побывал на станции и сообщил мне по телефону, что медицинская коллегия подтвердила ранее выданное Журовой отстранение и готовит новую комиссию, чтобы оценить эффективность нашей работы. А это значит, что ещё на неопределённый срок я пролетаю мимо основной работы. И тут бы махнуть рукой и заняться кабинетом в полную силу, но душа была не на месте.

– Подумать только, какой непредсказуемой бывает судьба, – произнесла Анна, подойдя ко мне. – Ваш отец помог моему отцу, а спустя два десятка лет Галецкие снова в долгу перед Павловыми. Я должна вам уже две услуги, господин Павлов.

– Знаете, я не люблю считаться, – признался я. – Мне куда ближе бескорыстная помощь.

– Можете рассчитывать на меня, если окажетесь в беде. Пусть нет отца и брата, но Галецкие – не последняя семья в Ярской губернии. Мне достаточно замолвить за вас слово, и проблема исчезнет.

– Благодарю. Я привык разбираться со своими проблемами сам, но если на пути встретится непосильная задача, я непременно обращусь к вам.

– Люблю сильных мужчин, – улыбнулась девушка. – Вы не хотите позавтракать вместе?

– Я не ем после шести, – ответил я, заставляя девушку рассмеяться.

– Вы любопытный молодой человек, Ник. Знаете, обычно мужчины вашего возраста красивы, но слабы как собеседники. А с вами и поговорить интересно. Думаю, мы с вами ещё встретимся.

Девушка ушла, оставив меня одного, но буквально через минуту ко мне подскочил Мадьяров.

– Ты ведь понимаешь, что с Галецкой нужно быть осторожным? – поинтересовался Кирилл Витальевич. – Одного её слова будет достаточно, чтобы решить судьбу человека нужным ей образом.

– Знаю, потому и держусь на расстоянии, – признался я.

– Готов?

– Да, можем ехать.

Я открыл дверь машины, но понял, что сыщик ещё не договорил.

– Знаешь, иногда бывает так, что слепо бороться за справедливость бывает неразумно. Я мог бы отправить Галецкую на рудники лет на десять, но какой в этом смысл? И потом, император наверняка даровал бы ей прощение.

– Не мне решать что делать дальше, – ответил я. – Если вы так поступили, у вас были веские основания. Вот только знаете что меня беспокоит? Отец ставший на защиту своей семьи и убивший двух подонков попадёт на малахитовые рудники с тем же успехом, что и случайный прохожий, ставший на защиту старика, у которого воришка с ножом попытается отобрать последние деньги. И они будут погибать там за то, что отстаивали даже не свою жизнь, а заступились за близких, или за свои идеалы справедливости. Они будут погибать там от изнурительного труда и жутких условий содержания наряду с такими же убийцами и разбойниками, которых они остановили. А люди из другой касты могут свободно лишать жизни по собственной прихоти, но оставаться на свободе. И я думаю – а где справедливость?

– Суд обычно идёт навстречу в таких случаях и сокращает срок, а то и вообще оправдывает человека, – отозвался сыщик после недолгого молчания. – Не думай, что все вокруг негодяи, которые вершат судьбы слабых, наплевав на здравый разум и честь. А что на счёт справедливости, ты никогда не добьёшься идеала, но в свой черёд можешь сделать всё, чтобы сделать мир чуточку лучше.

– Или хуже, потому как субъективные взгляды на справедливость могут не совпадать с объективным положением вещей, – ответил я, окончательно загрузив начальника ищеек.

Мы стояли возле машины, вдыхая утренний морозный воздух, и думали каждый о своём.

– Знаете что мне кажется наиболее любопытным во всей этой истории с трофейным палашом? – произнёс я, не выдержав молчания. – То, что проклятие сработало, хоть никто из фон Валентайнов ровным счётом ничего не сделал для этого. Если не считать письма, которое прислал Дитер, чем запустил череду событий. Пусть я не верю ни в какие проклятия и считаю, что их не существует, но несмотря на это, оно сделало своё дело.

Глава 3. Комиссия

Домой я успел как раз к завтраку. Ещё в машине мне удалось немного вздремнуть, поэтому я относительно успешно боролся с желанием уснуть, но я прекрасно знал, что половину сегодняшнего дня проведу в кровати.

Бессонная и тяжёлая ночь не прошла бесследно. Под глазами сформировались синяки, а глаза выглядели уставшими. Посмотрев на себя в зеркало, я недовольно вздохнул и призвал немного целительной энергии на восстановление сил. Этого точно должно хватить, чтобы не уснуть с вилкой в руках.

– И как её зовут? – ухмыльнулся Лёня, заметив мой измотанный вид.

– Ты о чём? – поинтересовался я, не уловив в его голосе издёвки.

– Не ночуешь дома, выглядишь сонным после ночи…

– А, ты об этом! – протянул я, когда до моего сонного мозга дошёл смысл заданного вопроса. – Её зовут Работа. И пусть она мне нравится, но у нас с ней всё сложно.

Брат, ожидавший увлекательной истории, расстроено выдохнул.

Раз уж мне сегодня некуда было спешить, я с чистой совестью отправился спать. Проснулся только к обеду, потому как мать отправила за мной Лёню, чтобы позвать к столу.

Когда брат тихонько отворил дверь, стоящий рядом с дверью стул перевернулся, издавая такой грохот, что я невольно открыл глаза.

– А ты всё на чеку, – заметил Лёня, с огорчением пряча за спиной черпак с водой.

– А ты всё никак не угомонишься, – ответил я, отбрасывая в сторону одеяло.

– Там мать зовёт к столу, – заметил Лёня и задержался, чтобы сказать ещё кое-что. – Я говорил с Региной, и она мне сообщила, что у тебя на сегодня нет пациентов. А раз ты валяешься без дела в кровати, то наверняка сможешь уделить часик-другой тренировке.

– Годится! – согласился я, понимая, что мне не помешает небольшая встряска.

Разумеется, никто не собирался заниматься после обеда, а вот к вечеру мы отправились в зал, где нас уже поджидали Мухин и Ардатьев.

– Вся шайка в сборе, – заметил я, рассматривая улыбающихся парней.

– А где же нам ещё торчать в такую погоду? – отозвался Роман.

Мы начали с разминки, закрепили результат физическими нагрузками, и только к концу занятия перешли к элементам борьбы. Мне в напарники достался Лёня, который надел «лапу» и тренировал мои удары.

– Резче бей! Пока ты замахиваешься. Противник успеет увернуться! Ты должен быть быстрым, словно молния, и непредсказуемым как цена на протеиновые зелья, – комментировал брат мои действия. – Ты корпус не доворачиваешь до конца во время удара! Вот так! Работаем!

Через пару минут интенсивной тренировки я был уже весь мокрый от пота, но это было лишь начало того, что приготовили для меня ратники.

– Отрабатываем базовые связки, которые могут тебе помочь одолеть противника, – скомандовал Лёня. – Чаще всего ты не можешь знать наверняка кто стоит пред тобой и есть ли у него дар ратника. Если есть время, попытайся изучить врага, но напрасно время не тяни. Он наверняка не ожидает от тебя ничего серьёзного, поэтому твоя задача – подготовить неприятный сюрприз и моментально его реализовать.