Рабочий чат «Практика»

Воронов : Кто-нибудь мне скажет, где Белова?

Арсений : До обеда здесь была, Кирилл Алексеевич.

Воронов : Увидите, пусть срочно идет ко мне.

Маша : Кирилл Алексеевич! Я на обед отошла, вернусь вовремя!

Воронов : Рекомендую ускориться, Белова. Совещание через 30 минут. Документы мне нужны раньше. Учтите это в своих планах.

Маша : Кирилл Алексеевич, я не опоздаю!

Воронов : Отлично.

Я прыгала по прихожей на одной ноге, пытаясь натянуть сапог. На новой работе было все хорошо: отличный коллектив, пара кварталов до дома, прекрасная зарплата. Правда, это все в будущем, если я нормально закрою практику и смогу доказать руководству, что достойна работать с ними плечом к плечу.

 Вот только это руководство, а точнее, непосредственный начальник и тот, чье слово будет последним и самым значимым, он…

Я наконец-то смогла застегнуть замок на сапоге, топнула с досады ногой и крикнула вглубь квартиры:

– Бабуль! Я ухожу! Я возьму машину! Костя должен скоро прийти! Ты давление измерь через час и мне позвони!

– Хорошо, Машенька! – раздался с кухни уже довольно бодрый голос моей любимой бабушки. – Беги, моя хорошая, и не волнуйся! Я сейчас оклемаюсь и вам вечером что-нибудь вкусненькое приготовлю.

Я выбежала из дома, захлопнув дверь. Скатилась по лестнице, вылетела из подъезда и рванула к своей старенькой машинке.

«Только не подведи, – молила я механическую старушку, – давай, родная, нам надо успеть!»

Да, мне очень надо было приехать вовремя на работу, попасть к начальству, показать подготовленный доклад, а потом еще и презентовать его на совещании и все это, находясь под тяжелым взглядом Воронова Кирилла Алексеевича.

Вот что он взъелся на меня? С самого первого дня практики. Как будто я тот кофе прямо на него пролила! Не на него же! Только на себя. Но С того дня я у него во всем была виновата.

Нужно сделать доклад? – Белова!

Ушла в обед из офиса? – Белова, где тебя носит?!

Нужно завершить работу? Всех отпускают, а вот Белова! Белова завершит!

Машинка, названная мной Ласточкой за ее потрепанный, но боевой вид, на удивление завелась с пол-оборота. Я мысленно послала ей воздушный поцелуй и вырулила со двора. И тут же на лобовое стекло упала первая тяжелая капля. Вторая. Через минуту дорогу покрыла сплошная водяная пленка, а небо из светлого стало свинцово-серым.

«Идеально, – с горькой иронией подумала я. – Просто сказочно».

Подъезжая к офису, я с ужасом осознала, что все места на парковке заняты. Крутя головой, я заметила единственный свободный уголок между огромным черным джипом и… таким же огромным черным седаном. Место было тесное, но отступать уже было некуда. Время поджимало безжалостно.

«Ничего, Ласточка, мы справимся», – прошептала я, включая заднюю передачу.

Аккуратно вывернула руль, стараясь вписаться в узкий промежуток. Но мокрый асфальт сыграл со мной злую шутку. Нажав на тормоз, я почувствовала, как колеса скользят, а не цепляются за дорогу. Машина, будто в замедленной съемке, плавно и неумолимо поползла назад. Мое сердце упало куда-то в сапоги и там замерло, практически остановившись.

Раздался глухой, влажный удар. Звук был негромкий, но для меня он прозвучал громче любого грома.

Я зажмурилась на секунду, потом медленно, с трудом пересилив себя, открыла дверь и вышла, чтобы оценить масштабы катастрофы.

Моя Ласточка своим задним бампером нежно прикоснулась к переднему бамперу того самого черного седана. На его глянцевой, идеальной поверхности, отражавшей хмурое небо, теперь красовалась солидная царапина. Я машинально прочла шильдик на багажнике и поняла, что стоимость ремонта устремилась в космос.

И тут мой мозг, наконец, соединил три факта: черный седан, номерной знак и стикер на заднем стекле с логотипом нашей компании.

Это была машина Кирилла Алексеевича Воронова. Новая, если верить слухам.

Холодный ужас, похлеще осеннего дождя, пробежал по моей спине. Обхватив голову руками, я бессмысленно пялилась на зловещую царапину.

 Телефон в кармане пальто завибрировал, заставляя меня вздрогнуть. Я с опаской посмотрела на экран.

Рабочий чат «Практика»

Воронов:  Белова, вы в офисе? Документы уже у меня на столе?

Я медленно перевела взгляд с телефона на злополучную царапину, с нее – на часы, и снова на телефон. Горло сдавила ледяная хватка паники.

В чат что-то писал Арсений, и я перевела взгляд на окна офиса.

Отреставрированный старинный особняк в центре города был гордостью компании. И это был еще один плюс в копилку под названием «Почему я хочу здесь работать». Я обожала старинные дома.

Но сейчас высокие окна, выходившие на парковку, смотрели на меня укоризненно. И одно из них, на втором этаже, было самым страшным. Окно кабинета финансового директора. Самого Воронова.

В этот момент телефон снова завибрировал.

Рабочий чат «Практика»

Арсений: Кирилл Алексеевич, посмотрите в окно. Будете удивлены.

Внутри у меня все перевернулось. Я перевела взгляд на окно кабинета, где должен был находиться Арсений. Он стоял там. Ухмыльнулся, помахал рукой и скрылся из вида.

Вот же гад! На прошлой неделе он настойчиво приглашал меня на ужин и получил вежливый, но твердый отказ. И вот теперь он с таким удовольствием подставляет меня!

Телефон взорвался новой вибрацией.

Воронов:  Белова.

Я в ужасе посмотрела на его окно. Выражение его лица мне было не видно, но в позе, в том, как он неподвижно стоял, чувствовалась угроза.

Воронов:  Стойте на месте. Не двигайтесь.

Сообщение прозвучало как приговор. Через несколько секунд я увидела, как он развернулся, и его силуэт исчез из окна.

Через некоторое время дверь особняка распахнулась, и на крыльце появился Воронов. Он был без пиджака, в брюках и рубашке с закатанными до локтей рукавами. Дорогая ткань на плечах моментально покрылась мелкими каплями, но он, казалось, не обращал на это никакого внимания. Плевать ему было и на промозглую погоду, и на моросящий дождик.

Уверенным шагом Воронов подошел к месту преступления. Его взгляд скользнул по помятому бамперу моей машины, а затем он уставился на повреждении своего автомобиля.

Я замерла, ожидая взрыва, немедленного выдворения с практики и счета на астрономическую сумму.

Но вместо этого Воронов невозмутимо скрестил руки на груди и медленно перевел взгляд на меня. В его серых, холодных глазах читалось не столько раздражение, сколько глубокая, почти клиническая усталость от происходящего. И, видимо, от меня.

– Мадам паркуется на звук? – ровным голосом без единой насмешливой нотки произнес он.

Мой мозг, уже запрограммированный на панику, завис.

Эта фраза… она же из анекдота!

Это было настолько неожиданно, что я невольно фыркнула, но тут же, под его тяжелым взглядом, нервно закашлялась.

– Кирилл Алексеевич, я… я не знаю, что сказать. Я виновата. Я готова оплатить ремонт, – выдавила из себя, зная, что эти слова – пустой звук.

Он медленно обошел кругом свою машину, еще раз оценив ущерб.

– Оплатить? – переспросил он, и в его голосе впервые прозвучала легкая нотка раздражения. – Белова, стоимость ремонта моего бампера примерно равна стоимости вашей… Ласточки, если не ошибаюсь? Надеюсь, у вас есть на нее хорошая страховка? – он кивнул в сторону моей машины.