На следующий день я вернулся в особняк после встречи с партнерами по горнодобывающему бизнесу, на которой Владлен не смог присутствовать из-за собеседования новой няни для Лиззи. Задумавшись об утягивающем на черное дно души прошлом, которое нещадно прорастало в настоящее, я поднялся на второй этаж. Забыв, каково это, когда бьется сердце, неожиданно ощутил, как что-то дрогнуло за ребрами, когда наткнулся в коридоре на длинноволосую девушку. Выворачивая душу наизнанку, меня окутал ее сладкий пудровый аромат, буквально выбив почву из-под ног.

Хрупкая незнакомка резко выпрямилась, сообразив, что над ней кто-то нависает, и меня разорвало. Столкнуло в бездну мучительной боли от разбитого сердца, из которой я так до конца и не выкарабкался.

– Ты Кристиан, да? Я Лекса… – этот тихий нежный тембр взорвал фейерверком последние частички сдержанности, вернув меня в прожитые годы.

Вспомнилось, как она стонала мне в рот, когда я нещадно рвал на упругой груди одежду, как купался в нашей общей истоме, когда грубо брал ее за ангаром, а эти губы… Эти чертовы хмельные уста, растянувшиеся в соблазнительной улыбке, которые я когда-то ненасытно целовал, которыми был готов упиваться всю свою вечность.

Страдания из-за прошлого отступили на второй план, освободив место давней тоске по возлюбленной. Я так безгранично скучал по ней, так жаждал ее стройного тела, что не смог сопротивляться безумному порыву проверить настоящая ли она.

В ушах зашумело. Рывок, и я забрал то, что всегда принадлежало мне, – ее вдох, ее трепет. Я полностью растворился во вскипевшей внутри агонии изменчивых чувств. Вот я видеть ее не могу, а вот готов пасть перед ней на колени.

Как вчера из наваждения меня выдернул брат, так же сейчас вернул в реальность Аларик. Я сидел в вип-комнате на втором этаже самого элитного клуба города и мастерски делал вид, что пью тошнотворный виски. Меня мутило от любой человеческой еды и выпивки, так что я привык скрывать отвращение за отрепетированной маской безразличия.

– Ты сегодня какой-то загруженный, в чем дело? –поинтересовался наш менеджер по финансам, отвечающий за аналитику компании.

– Просто не выспался, – соврал я. Опустим тот факт, что я вообще не сплю.

Аларик понимающе закивал. Мы часто проводили ночи напролет в офисе, расширяя перспективы холдинга и ища выходы на новые рынки.

Надо же было хоть чем-то занимать безграничное время.

– Я подготовил все необходимые документы. Как думаешь, сумеем уговорить партнеров из Ванкувера предоставить нам новые машины для работы в шахтах?

Я не ответил, со звоном поставив стакан на отполированный до блеска темный стол, расположенный в центре обшитой алым бархатом кабинки. Музыка из клуба сюда долетала слабо, блокируемая шумоизоляцией вип-зоны, однако благодаря тончайшему слуху монстра я четко различил красивый смех, точно звон колокольчиков, затерявшийся среди гула разных голосов.

Ее смех.

Позвоночник сковало. Аларик вновь вопросительно взглянул на меня, молча интересуясь: «Какого черта с тобой происходит?» Я тряхнул головой, прогоняя проникшее под кожу влечение, и потер лицо ладонями.

– Слушай, может, тебе лучше проветриться перед приездом Джона и Марка? – предложил давний друг. – Выглядишь неважно, а перед этими беспринципными ублюдками не стоит выказывать слабости, иначе не видать нам контракта.

Послушав совета, я встал. Стряхнул невидимые пылинки с плеч белого пиджака и вышел из кабинки. В нос тут же ударил запах сигарет и алкоголя, уши заложило от басов музыки внизу, а глаза ослепили цветные прожекторы. Обостренное до предела восприятие мира давало преимущество кровожадному хищнику, но в обычной человеческой жизни приносило только неудобства.

Вдоль стены тянулись десятки дверей, ведущие в закрытые залы и кабинки. С другой стороны узкого коридорчика располагался полукруглый балкончик, с которого открывался вид на танцпол с черной плиткой и бар, полный дорогого алкоголя. На нем я и остановил свой взгляд, сжав железные перила с такой силой, что они погнулись.

Владлен запретил приближаться к девчонке. Я не мог винить брата за подобное суровое решение, ведь у него были все причины опасаться, что Аллекса поставит наше существование под угрозу, да и портить жизнь незнакомке не стоило. Однако мне было жизненно необходимо еще раз взглянуть на нее. Удостовериться, что все в прошлом и я способен держать себя в руках, а недавнее помутнение рассудка ничего не значило.

Я убеждал себя в этом, пока брат и племянница не уехали в город. И тогда, сокрушенный силой примитивной страсти, неведомой мне столетия, я пал так низко, что был вынужден утолить ее собственной рукой.

Все потому, что она была моей личной смертельной болезнью, пагубной зависимостью, от которой я терял голову.

Наплевав на приказ Владлена, забрал из комнаты брата ее весьма кстати забытый в особняке телефон и отправился в университет.

Девчонку я заметил сразу, она стояла на парковке и что-то эмоционально обсуждала с пухленькой подругой. Меня несколько раз передернуло от перспективы вновь заглянуть в лицо своему личному апогею разочарования в любви. Собравшись с силами, я заглушил двигатель машины, однако одеревеневшие вмиг ноги отказывались двигаться и приближаться к собственному солнцу. Небесному светилу, которое обжигало глаза идеальной красотой, а стоило потянуться к нему, как я сгорал в его лучах.

Еще во время поцелуя понял, что девчонка ничего не помнила из древних тайн, окутавших флером наши жизни, а ее разноцветные глаза и осветленные на концах темные волосы – единственное, что отличало ее прошлое и настоящее. Всю ночь я размышлял, как такое вообще возможно, как спустя столько лет она вновь ворвалась в мою жизнь непрошеной тенью? Была ли Аллекса Коллинз перевоплощением мучившего меня призрака, или ее дальней родственницей, унаследовавшей все ее черты, вплоть до россыпи веснушек на аккуратном носу, или это очередная насмешка судьбы, я не знал.

Собрав волю в кулак, я вышел из машины. Студентки на парковке тут же заохали, силясь привлечь мой взгляд к своим глубоким декольте и мини-юбкам, но никто из них не занимал мои мысли. Кроме нее.

Стоило подойти, как Аллекса испуганно дернулась, а ее кудрявая подруга потеряла дар речи. Я ухмыльнулся. Но приподнятые уголки губ быстро опустились под весом другого воспоминания. Мимолетное прикосновение ее ласковых пальчиков к ладони, когда девчонка забирала свой телефон, добило меня. Я смотрел в завораживающие глаза, но видел другое.

Стена ливня и ее нежные руки, порхающие бабочками по моему лицу, когда она шептала тихие признания. А потом калейдоскоп картинок, живущих в памяти, перестроился на иное событие, и, чтобы не сорваться на Аллексе в отместку за пережитое, я порывисто побрел обратно к машине.

«Я ненавижу тебя, Кристиан! Ненавижу!»

Оглушающие басы громыхающей в клубе музыки вернули в настоящее. Я выпустил испорченные перила, на которых остались вмятины от моих пальцев, и поднял уныло опущенную голову.

Внизу на танцполе среди сотни потных тел стояла она. Моя вендетта. Мой порок. Мое отпущение.

Аллекса Коллинз изучала меня с придирчивым прищуром. Ее гибкое тело обтягивало короткое черное платье с рукавами-фонариками, а стройность длинных ног подчеркивали полусапожки на высокой шпильке.

Дыхание перехватило. Это было ужасно странно, учитывая тот факт, что кислород мне не нужен. Моя грудь вздымалась только для того, чтобы я не выделялся среди обычных людей.

Наши взгляды встретились, по коже пробежали мурашки, но лишь на мгновение. Ведь в следующую секунду девушка посмотрела мне за спину, удивленно разинув рот.

Сквозь ритмичную музыку я расслышал ее сдавленный вскрик. Я резко обернулся, но позади ничего не было, только тьма…

Глава 8

Аллекса

День рождения Кларка

Пару часов назад мы со Сью приехали в клуб. Весь день в университете студенты активно обсуждали грядущий праздник капитана футбольной команды, гадая, кому выпала честь потусить с самим Кларком Кентом. На удивление приглашенных оказалась немного.